Фальшивая наследница. Величайшая мошенница Позолоченного века - Энни Рид
Статья о миссис Чедвик, должно быть, запомнилась Карнеги. Позже он заявил, что «никогда не слышал ее имени, пока не увидел его в газетах» [4]. Читая о том, что эта женщина гипнотизировала мужчин, заставляя их выполнять ее приказы, и таким образом ускользала от частных детективов, он еще понятия не имел, что в течение многих лет эта самая особа подделывала его подпись, заходила в его дом и даже позволила себе покуситься на его фамилию. Пока что, сидя в жестком банкирском кресле с хрустящей газетой в руках, Карнеги воспринимал миссис Чедвик как анекдот, не более того. Наверняка он просто перевернул страницу, вскользь подивившись, куда могла исчезнуть эта женщина.
А в это же время всего в трех милях[17] вниз по Пятой авеню Кэсси со своими 28 чемоданами регистрировалась в отеле Holland House [5].
Глава 19
Твердая, как доллар
Ноябрь 1904 г.
День благодарения Кэсси завершила уже в поезде. С ней ехала сиделка Фреда Свенсон. Она наняла Фреду в июне того же года, всего через месяц после того, как та приехала из Швеции. Молодая женщина – ей не было и 20 лет – окончила школу медсестер в Стокгольме. За полгода Фреда зарекомендовала себя как хорошая работница [1].
Поезд катил на восток, и мысли Кэсси мчались в такт стуку колес. За последние семь лет она не раз попадала в передряги. Ее опознали как мадам Девер, поймали на контрабанде драгоценностей, на нее подавали в суд. Но каждый раз она находила выход из, казалось бы, безвыходного положения. Иск Ньютона не станет исключением. Рано или поздно она с ним рассчитается.
Но дело усложнили репортеры, ломившиеся к ней в дом. Их появление подорвало положение Кэсси в обществе. К женщинам, живущим на Эвклид-авеню, не стучатся в дверь газетчики с требованием прокомментировать ситуацию – имена этих дам появляются только на страницах светской хроники. Что еще хуже, другие ее кредиторы наверняка прочитают сообщения о судебном процессе. На данный момент большинство из них уверены, что в конце концов получат свои деньги. Но что будет, когда они узнают из газет, что миссис Чедвик не смогла выплатить кредит в размере 190 000 долларов?
Вся хитрость в том, как показать им истинное положение вещей: что ни у одного человека, которому она должна денег, нет другого выбора, кроме как позаботиться о ее благосостоянии. Если она потерпит неудачу, ее кредиторам тоже конец. Увы, объяснить прямо, в двух словах, не получится: они давали деньги в долг взбалмошной, легкомысленной, недалекой женщине, и нет смысла раскрывать себя сейчас. Придется ограничиться намеками и случайно брошенными замечаниями.
Сойдя с поезда в Нью-Йорке, Кэсси тем же вечером заселилась в отель Holland House. Пересекая элегантный вестибюль, она, должно быть, чувствовала себя как дома. Это была ее естественная среда обитания – дворцы, отделанные дорогущим мрамором с цветными прожилками и роскошными деревянными панелями.
Поселившись с Фредой и 28 чемоданами в номере на шестом этаже [2], Кэсси занялась составлением плана действий на ближайшие несколько дней. Предстояло много работы.
На следующее утро после Дня благодарения в кабинете Ири Рейнольдса зазвонил телефон. Текущая неделя пока что принесла ему только неприятности. В судебном процессе против миссис Чедвик Wade Park банк был назван ответчиком – конкретно упоминался и сам Рейнолдс, и ценные бумаги. Ири дал миссис Чедвик слово, что не раскроет ее тайну. Он был полон решимости не предавать ни ее, ни Стального Короля. Но что делать, если судья прикажет ему передать ценные бумаги? Подпись Эндрю Карнеги придется как-то объяснить. Чем дольше Кэсси Чедвик не возвращала свои долги, тем затруднительнее становилось его положение.
Он снял телефонную трубку. На другом конце провода был Эдвард Дикки, кассир отделения Wade Park банка в Уиллоуби, пригороде Кливленда. Тревога в его голосе заставила Ири напрячься. У них проблема, сказал Дикки. Огромная проблема, которую нужно решать немедленно. Дом в огне, корабль тонет, небо рушится на землю.
Наплыв клиентов начался примерно в середине утра. Вкладчики толпятся у кассы, требуя выдачи своих депозитов в полном объеме. Очевидно, они прочитали в газетах о Кэсси Чедвик и ее неоплаченных долгах. Они знают, что Wade Park банк тесно связан с этой женщиной. Никто не хочет терять свои сбережения. И с каждым человеком, снявшим деньги со счета, паника только усиливается.
Плохо дело, подумал Ири, ситуация может легко выйти из-под контроля. Едва положив трубку, он начал действовать. Первым делом собрал группу сотрудников и послал их в Уиллоуби с наличными и гарантиями для вкладчиков, выстроившихся в длинную очередь. Тем временем банк обратился в отделение Эвклид-Парк за дополнительными наличными. В 13:00 вице-президент Джон Шервит, помощник кассира Джозеф Краус и помощник кассира Джордж Шервин сели в белый автомобиль, припаркованный у здания банка. У одного из них была сумка с 75 000 долларов банкнотами. Другой попросил шофера доставить их в отделение банка в Уиллоуби как можно быстрее. Машина помчалась по улицам города.
Когда они подъехали к зданию банка, там все еще царил хаос. Несмотря на увещевания Ири, вкладчики не отступали. Прибывшие старшие сотрудники принялись поспешно доставать банкноты из сумки и складывать стопками на стойке. Демонстрация денег возымела эффект. Люди стали покидать отделение. Некоторые из них вернулись в тот же день, чтобы положить обратно снятые деньги. Тем не менее было решено отправить в Уиллоуби достаточно наличных, чтобы хватило для выдачи каждому вкладчику. На всякий случай [3].
Вскоре молва о судебном процессе над миссис Чедвик просочилась сквозь границы Кливленда. Слухи стекали по железнодорожным путям, вылетали из газет, неслись по телефонным проводам. Разговоры о том, что миссис Чедвик задолжала крупную сумму Гражданскому национальному банку Оберлина, подлили масла в огонь. Реакция последовала незамедлительно.
В субботу, 26 ноября, паникующие вкладчики устремились в банк [4]. Выстроившись в длинную очередь перед кассой, как и клиенты Wade Park банка, они нервно, с выпученными глазами требовали вернуть их деньги. Все снимали свои депозиты. Это длилось до самого вечера. Лишь каким-то чудом
