Ангарский маньяк. Двойная жизнь «хорошего человека» - Елизавета Михайловна Бута
Оказалось, что этот сержант всегда имел дурную славу. Из-за своей невоздержанности к алкоголю и приключениям он заразил свою жену сифилисом, из-за чего они и развелись. В 1998-м он переживал свой развод так, как это и было тогда принято: с помощью алкоголя и сексуальных услуг. Китаев прекрасно знал, что те, кто пользуется услугами продажных фей с дороги, быстро начинают их ненавидеть и презирать, а со временем это отношение начинают переносить на всех женщин. Не нужно было заканчивать психологический факультет, чтобы понять, как это работает. Никому не придет в голову купить сам акт любви. У человека в базовой, так сказать, комплектации есть инструмент для удовлетворения такого рода потребностей. Иллюзия всегда стоит дороже. Мужчина идет к такой фее, чтобы купить порцию безусловной любви. На этот час фея дарит любовь, сочувствие и понимание. Она готова сделать все, что угодно. Вот только этот час проходит — и мания заканчивается, а за этим неизменно следуют разочарование и злость. И в следующий раз мужчина идет за той же порцией любви, уже готовя себя к разочарованию в конце. Любви он получает меньше, а обида за окончание спектакля становится сильнее. Через пару месяцев мужчина уже во всех девушках видит скрытое объявление о предоставлении сексуальных услуг, выбирает ту, которой хочет воспользоваться, а затем изливает на нее свою ярость.
В случае с сержантом Ивановым все, казалось бы, лежало на поверхности. И период совершения преступления совпадал, и дальнейшая траектория падения. Сергей через пару месяцев после развода стал сожительствовать с пьющей женщиной, которая несколько раз прибегала в отделение жаловаться на побои. И ведь не уволили его даже за такое. Эта же женщина и сообщила следствию о том, что в день изнасилования Иванов весь вечер был с ней. Допрос велся о случившемся более двух лет назад, а эта женщина не могла рассказать и о том, что делала вчера.
Я смотрел на взаимоотношения моего товарища-сослуживца и его супруги, как у них рушится семья, в какую грязь все превращается. Она приходила к нашему начальнику и жаловалась, что он не появляется дома, загулял. Можно их взять как одну из причин преступлений?
Михаил Попков
Сергей написал заявление по собственному желанию только после отъезда Китаева, а дело об изнасиловании закрыли. Строго говоря, фактуры в том деле, конечно, не хватало. Для отправки дела в суд еще многое предстояло сделать. Николай Николаевич предполагал, что дело до суда может не дойти, но вот к тому, что его спишут в архив буквально на следующий день, сославшись на показания сожительницы Иванова, готов он не был.
— У них чуть ли не каждую среду труп находят в окрестностях Ангарска, а они даже специальную группу только на бумаге нарисовали, — возмущался Николай Николаевич тем вечером. Водитель, спортивного вида парень, которого отрядили доставить иркутского следователя до дома, только молчал и внимательно слушал. Китаев еще какое-то время посетовал на систему, а потом тоже замолчал.
— Думаете, это псих один какой-то убивает? — спросил вдруг водитель.
— Не вполне нормальный человек уж точно, — кивнул Китаев. — У нас всех в чикатилы рядят, а он один такой был. Обычно ведь на такое идут совсем никчемные люди, которым в жизни места не нашлось.
Водитель хмыкнул и замолчал. Пару раз он пытался вновь завести диалог, но разговор не клеился. Николай Николаевич все пытался как-нибудь отвлечься, но из головы не шли все эти стопки неприлично тонких уголовных дел:
«ОПД № 60927 по факту обнаружения трупа Р-вой. Смерть от множественных рубленых ранений головы с повреждением головного мозга. Рубленые раны кистей рук — признак самообороны…» В деле ни экспертизы, ни заключения эксперта, да даже фотографий толковых нет! Два размытых снимка с какими-то черными разводами. Как будто специально фотографировали так, чтобы журналистам не нужно было «замыливать» на снимках кровавые подробности. И ведь это дело даже не было исключением. В нем хотя бы фотографии были. Пока Китаев разбирал все эти папки, ему попалось штук пять дел, в которых даже снимков потерпевшей не было — обошлись словесным описанием. Даже в начале века так не поступали, а уж в XXI веке такое увидеть…
На следующий день Николай Николаевич вновь приехал в Ангарск. В отделении наблюдалось чрезмерное, не характерное для обычного утра среды, оживление. Выяснилось, что собачники утром выгуливали питомцев и обнаружили тела сразу двух женщин на берегу реки. Одна лежала прямо возле берега, а вторую закидали ветками рядом с проезжей частью.
На вызов выезжал как раз тот парень, который накануне отвозил Китаева домой. Следователь попросил его протокол осмотра места преступления, но тот сослался на дела и убежал. Ближе к вечеру Николаю Николаевичу все же удалось получить необходимые бумаги. Очередная тонкая папочка на двух веревочках легла на стол Китаева около шести вечера, но он решил задержаться и просмотреть все сегодня же. Пока он читал, перед глазами его то и дело возникало наглое, одутловатое, лишенное всяких признаков интеллекта лицо сержанта Сергея Иванова. Никто даже не потрудился тогда проверить его алиби. А в ответ на все подозрения следователю выдвигали железобетонный аргумент: он спился и ни на что больше не способен. В протоколе, который сейчас лежал на столе следователя, упоминалось несколько пустых бутылок водки, обнаруженных на месте преступления, и высокий уровень алкоголя в крови найденных женщин. Никаких вроде бы противоречий…
«…Была найдена металлическая пуговица, предположительно часть формы сотрудника милиции, фото прилагается…
…В нескольких метрах от места преступления обнаружены следы от протекторов автомобиля, фото прилагается…»
Николай Николаевич даже не поверил своим глазам. Получается, что нужно проверять алиби всех сотрудников, притом в срочном порядке, пока никто не скрылся, не уволился и не исчез. Закончив с протоколом, Николай Николаевич стал собираться домой. Из головы никак не шло неприятное лицо сержанта. Как можно заявлять, что человек не способен на преступление по причине алкоголизма? Как это может произносить сотрудник милиции, в конце концов?
Утром следующего дня Николай Николаевич пришел на планерку. Ему показалось, что несколько человек недовольно поморщились, когда он зашел в кабинет, но Китаев сделал вид, что не заметил этого. В узкой
