Хорошие новости. О чувствах нараспашку, любовных бутербродах и урагане с косичками - Александр Райн

А вернуть деньги Семен не мог. Не было денег. В кармане лежал проездной на автобус да мелочь на воду из автомата. Остальное ― на кредитной карте.

– Ладно, подождите. На памятник так на памятник.

Семен даже представил новую строчку на своем сайте: «Специальное предложение ― фото на памятник. Будете самым красивым среди будущих соседей». Даже в мыслях от этого черного юмора Семену стало не по себе.

Парень понятия не имел, как делают такие фотографии, да и лицо у клиента и без всякого надгробия было каменным. Достаточно одного четкого кадра. Но тут мужчина выдал:

– Только нормально сделайте. Не хочу как в паспорте.

Семен щелкал с разных ракурсов, экспериментировал с эффектами, настраивал свет, просил повернуться, улыбнуться, разозлиться, но все до единой фотографии получались как на паспорт, ну или на удостоверение охранника. Нужно было разговорить клиента, чтобы тот хоть немного начал проявлять эмоции. Да и обстановка в студии впервые была как в склепе.

– А зачем вам такое фото? Я прошу прощения, если лезу не в свое дело, не поймите меня неправильно, и заранее вам сочувствую. У вас болячка какая, да? Извините еще раз, – старался быть тактичным Семен.

– Нет у меня ничего. Вчера только диспансеризацию прошел: гастрит и остеохондроз в легкой форме.

– А что тогда вас сподвигло? – не прекращая фотографировать, спрашивал Семен.

– Да на работе этот сертификат подарили. У нас начальник молодой ― считай, пацан, шибко юморной. Но я не привык подарками разбрасываться, вот и пришел.

Константин говорил, но создавалось ощущение, что двигаются только губы.

– И вы решили сделать фото на памятник? – продолжал кружить вокруг клиента Семен, отщелкивая кадр за кадром.

– Да. Решил. Больше не на что тратить такой подарок. А так хоть с толком.

– Ну да, ну да, логично… А семья? Слушайте, а давайте сделаем для вашей супруги парочку добрых или страстных фото?

– Нет ее, супруги. Ушла пятнадцать лет назад к другому.

Константин слез со стула и попросил воды.

– Вон кулер, угощайтесь, – показал Семен на аппарат. – Слушайте, ну а дети? Может, для них фото сделаем? На память? Ну, в смысле, на нормальную память, а не как вы там решили…

– Дочь со мной не общается. Жена против меня настроила. Сказала, что она меня все равно толком не знает, так как я всю ее жизнь по рейсам мотался. Я дальнобойщиком был. Это сейчас в железнодорожное депо перебрался.

Допив воду, он вернулся на стул.

– Я-с-с-с-но… – задумчиво протянул Семен. – Про родителей, я так понимаю, лучше не спрашивать?

Константин повесил голову на грудь и замотал ею.

– Слушайте, у меня тут в загашнике есть кое-что, подождите минутку!

Семен отложил фотоаппарат и бросился к реквизиту, что был сложен в темном углу. Константин недовольно хмыкнул и взглянул на наручные часы.

– Алле-оп! – Семен достал из огромного цилиндра фокусника бутылочку рома. – Давайте по наперстку?

– Спасибо, не буду, – прохрипел Константин.

– Ну чисто для блеска в глазах, чтоб вы со своего будущего поста на мир смотрели с ухмылкой, а? Чтоб он знал, мир этот, что вы до конца не поддавались унынию и плевать хотели на все эти неприятности! Ну?

– Ну… ну ладно, давай немного, для горла разве что, першит с утра, – прокашлялся для виду Константин.

Выпив по полрюмки, мужчины продолжили. У Константина зарделись щеки, он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

– Слушайте, а может, добавим чего? – предложил Семен.

– Чего добавим?

– Ну, реквизит какой. Хотите, колдуном вас нарядим: плащ, колпак… Или там безумным ученым сделаем: халат, парик Эйнштейна…

– На надгробное фото? – с недоверием посмотрел на фотографа Константин.

– Ну а что такого? Я понимаю, если родственники такое фото выбирают, не спросив покойного, а вы-то сами можете решить. Кого вам потом осуждать, кроме себя?

– И вас, – напомнил Константин.

– Ну, я надеюсь, вы ко мне во сне приходить не будете? А то приснитесь мне в кошмаре, скажете, что вам теперь надо на пропуск в райские кущи делать снимок.

Тут Константин впервые засмеялся, и Семен не упустил свой шанс. Щелк.

– Поздравляю, ваше первое позитивное фото за сегодня.

– Вот хитрюга, – цокнул языком клиент. – А кроме колдунов и ученых предложения есть?

– А что бы вы хотели?

– Не знаю даже… – задумчиво почесал подбородок мужчина. – Всегда хотел быть детективом.

– Ни слова больше! – загадочно улыбнулся Семен и побежал к реквизиту. Послышался звук двигаемых по вешалке плечиков, шум коробок. – Вуаля! Костюм Шерлока Холмса! – продемонстрировал Константин шляпу охотника на оленей, плащ и даже изогнутую трубку.

– Да у тебя, смотрю, чего только нет, – усмехнулся Константин, облачаясь в костюм.

– А то! Предлагаю еще на два пальца для резкости, а? – помотал Семен бутылкой.

– Давай, – согласился новоиспеченный детектив, – но не будем увлекаться. Я вообще редко пью, правда.

– Я тоже. Эту бутылку нашел, когда снял студию три года назад. От бывших арендаторов осталась.

Выпили. Началась съемка. Константин переместился со стула в кресло и очень достоверно изображал задумчивого Холмса. Семен даже поверил, что в голове мужчины вот-вот появится решение какой-то удивительной загадки.

– Слушай, а костюм мушкетера есть? – загорелись вдруг глаза у Константина, которые, к слову, начали моргать.

– Нет, – виновато поджал губы фотограф, – но есть костюм гусара.

– А давай. Всегда хотел сыграть Ржевского!

– Не вопрос, – через пятнадцать минут Константин отважно смотрел в сторону наступающего невидимого врага, а рукой тянулся к сабле на своем ремне, который отказался снимать.

– Отлично! Супер! Экспрессии надо еще добавить, – подбадривал его Семен, и полностью раскрепостившийся Константин добавлял.

Выпили еще по чуть-чуть и замахнулись на колдуна и ученого. А потом и вовсе начали всё подряд мешать, как разыгравшиеся дети: парик Эйнштейна надевали с мундиром, вместо колпака колдуна – гусарский кивер с плащом. В общем, развлекались как могли.

В какой-то момент у Семена зазвонил телефон. В динамике спросили, нет ли возможности прямо сегодня провести фотосессию? На что он сразу ответил отказом. Не мог он бросить Константина, когда тот наконец начал в человека перевоплощаться из камня, да и сам Семен не помнил, когда в последний раз получал столько удовольствия от работы.

После съемок мужчины выключили везде свет, оставив гореть одну желтую лампу, погрузившую студию в полумрак, и переместились к компьютеру, где начали изучать свежие фотографии.

– Вот эта хорошая. И вот эта тоже. А эта вообще умора, – похихикивал Константин, разглядывая себя в кресле с трубкой.

– Слушай, Кость, ничего, что я на «ты»? – спросил Семен.

– Ты, конечно, мне в сыновья годишься, но ничего, – улыбнулся Константин.

– Спасибо. Так вот, слушай, а может, ну его, это