Семь эпох Анатолия Александрова - Александр Анатольевич Цыганов
Здесь важно не путать два разных вида магнитных мин. Есть «чистые», классические магнитные мины: этакая «тарелка», которую боевой пловец прикрепляет к корпусу судна ниже ватерлинии, отчего даже относительно небольшое взрывное устройство способно нанести гибельные повреждения морской махине.
Но есть также другой вид – их правильнее назвать морскими донными неконтактными. Принцип действия прост: мина спокойно лежит на дне, так что её невозможно обнаружить и зацепить обычным противоминным тралом. Она не имеет и тех выразительных «рожков», рассчитанных на задевание их кораблём-целью, после чего следует взрыв. Речь идёт именно о магнитной мине, то есть такой, которая реагирует на изменение магнитного поля Земли под проплывающим кораблём.
Такими «изделиями» увлеклись в межвоенное время прежде всего немцы. Понятно: по условиям Версальского мира Германии было запрещено иметь военный флот, и они задумались о возможности нанесения неприемлемого ущерба флотам будущих врагов быстро, надёжно и дёшево. И что может быть надёжнее и быстрее, чем усеять военно-морские базы противника дешёвыми неконтактными минами, реагирующими на разницу между фоновым магнитным полем Земли и магнитным полем большого железного создания?
Немцы к началу войны разработали несколько видов бесконтактных мин. Самой массовой была авиационная LMB (Luftwaffe Mine B), разрабатывать которую начали в 1928 году и закончили к 1934‐му. Именно о ней и прознала советская разведка.
Это была довольно сложная, но надёжная конструкция. Сразу после сброса с самолёта начинал работать часовой механизм вспомогательного взрывателя LH-ZUS Z. Он приводил взрыватель в боевое положение через 7 секунд. Этот же часовой механизм работал на предотвращение доступа к изделию контрминёров противника: если она не оказывалась на глубине 4,57 м (упала на берег или на мелководье), то через 19 секунд взрывалась.
Кстати, 5 июля 1941 года близ Севастополя одна такая немецкая мина на мелководье и упала, но второй часовой механизм не сработал, и наши контрминёры успешно её разоружили.
Если же мина оказывалась на глубине более 5,18 м, ещё один гидростат запускал другие часы. Те уже отсчитывали время до приведения взрывного устройства в боевое положение. Вплоть до 6 суток. Цель та же – обмануть сапёров противника, чтобы тот не сразу понял, что фарватер уже заминирован.
Дальше были варианты. Поначалу такие мины оснащались только таким взрывателем, который срабатывал при изменении параметров магнитного поля на удалении до 35 метров. Просто и изящно: электроцепь замыкалась магнитной стрелкой компаса, которая, естественно, отклонялась от положения «север» при появлении большой металлической массы. Затем к этому устройству добавлялся прибор кратности – чтобы опять-таки противник не догадывался, что угроза уже на месте, но сработает только, скажем, под шестым кораблём. А если противник не догадается, то и тральщики сразу после установки мины в дело не пустит. Или пустит, но они ничего путного сделать не смогут и успокоятся: мол, не взвелась мина, не сработает. Имелся вариант и с часовым устройством, когда взрывное устройство включалось по известному только ему расписанию и тем опять-таки дезориентировало контрминёров противника.
Есть данные по Британии: когда немцы в 1940 году стали минировать английские порты, то только в эстуарии Темзы погубили бесконтактными минами 129 боевых кораблей и 172 торговых судна.
Позднее, по мере нахождения противником мер противодействия (а это как раз и было поручено учёным ЛФТИ в 1936 году), германские конструкторы добавили к магнитному взрывателю ещё и акустический A1. Тоже нескольких разных модификаций, реагирующих на определённые шумы винтов кораблей. Но в начале войны с СССР Германия использовала на восточном ТВД почти исключительно магнитные взрыватели.
А что же СССР? Как ни странно, историки и военные эксперты сегодня указывают, что Рабоче-Крестьянский Красный флот в начале войны к угрозе со стороны неконтактных морских мин противника готов не был.
И вот почему.
С точки зрения технической было ясно, как именно спасаться от мин, оснащённых магнитными взрывателями. Собственно, и простая логика подсказывает: нужно либо как-то подорвать взрывное устройство тралом, имитирующим магнитное поле корабля, либо размагнитить сам корабль. Точнее, создать на нём такое магнитное поле, которое компенсировало бы искажение судном магнитного поля Земли.
Для этого имеются два способа. Первый – обмоточный, когда корабль оснащается установленными на борту электрическими кабелями, которые и генерируют искусственное магнитное поле. Второй вариант – безобмоточный, при котором судно намагничивается («размагничивается») в базе, после чего проводники тока убираются, а сталь корпуса некоторое время сохраняет приданные ей магнитные свойства.
Оба этих способа довольно быстро сумели разработать учёные ЛФТИ под руководством А.П. Александрова. Упомянутый им в рассказе НИМТИ – это флотский Научно-исследовательский минно-торпедный институт, центральное заведение РККФ по данной тематике:
«Однажды, в 1936 году, академик А.Ф. Иоффе с четырьмя важными моряками зашёл в нашу лабораторию. Среди моряков был И.С. Исаков, командующий Балтийским флотом, начальник НИМТИ А.Е. Брыкин, других мы не знали.
И.С. Исаков сказал нам, что Советский Союз принял решение возродить могущественный Военно-Морской Флот, включая крейсера и линейные корабли. Он рассказал о предполагаемом техническом уровне линкора «Советский Союз», крейсеров «Максим Горький» и «Киров» и сказал, что предполагаемое главное оружие, которое может быть противопоставлено этому флоту, – магнитные мины и торпеды.
Была поставлена задача в течение 5 лет (это был примерный срок строительства линкора) мы должны были разработать систему защиты кораблей, в частности «Советского Союза», от магнитных мин и торпед. К этому сроку система должна была пройти испытания на других кораблях». [1, с. 67]
Вопрос, почему моряки обратились именно в ЛФТИ, не стоял. Институт уже выполнил одно задание флота, и выполнил блестяще.
Речь идёт о заказе 1933 года, по которому физики должны были разработать эффективный резак, который позволял бы подводным лодкам разрезать противолодочные сети. Ими, как правило, окружались акватории военно-морских баз. Во время Первой мировой войны немцы довольно нахально курсировали на своих подводных лодках возле главной военно-морской базы Великобритании в Скапа-Флоу, чем вынудили английский флот рассеяться по нескольким более мелким гаваням. Впрочем, англичане тоже достаточно эффективно блокировали немецкие порты.
Противолодочные сети изготавливались из стальных тросов, ставились на притопленных поплавках, так что шанс для подлодки влететь в такую ловушку был достаточно большим. Соответственно, делегация моряков в ЛФТИ ставила вопрос о создании некоего способа проходить подобные заграждения. Из каковых способов самым перспективным представлялось оснащение субмарины каким-либо устройством, что разрезало бы стальной трос при помощи электрической дуги. Тем более что техническую возможность сделать это советским специалистам продемонстрировал некий немецкий изобретатель. Техническим секретом он не поделился, но продемонстрировал оплавленные концы
