Екатерина II. Как пополнялись и тратились личные средства. Кошелек императрицы - Игорь Викторович Зимин

Мундирное платье Екатерины II по форме гвардейской пехоты. 1770 г.

В воскресенье 21 ноября 1764 г., в день праздника «Введения во храм Пресвятая Богородицы», в аудиенц-зале Зимнего дворца императрице представлялись штаб и обер-офицеры лейб-гвардии Семеновского полка, «откуда в начале 12-го часа Ея Императорское Величество, в одежде Семеновского полка… изволила шествовать в большую придворную церковь для слушания Божественной литургии».

6 августа 1766 г., в «день праздника Преображения Господня», императрица принимала штаб- и обер-офицеров лейб-гвардии Преображенского полка «в одежде, подобной полка Преображенского», которые затем «подчиваны были водкою». Эта традиция повторялась из года в год. Например, спустя годы, 6 августа 1782 г. «Ея Императорское Величество, у литургии и за обеденным столом, присутствовать изволила в Гвардейском длинном мундире, а после полудня в обыкновенном платье».

Мундирное платье (кафтан) Екатерины II по форме адмирала военно-морского флота. 1783-1785 гг.

Мундирное платье (кафтан) Екатерины II по форме офицера армейской пехоты

Мундирное платье верхнее (кафтан) Екатерины II, с откидными рукавами, по форме Семеновского полка. 1773 г.

6 января 1777 г. «Ея Императорское Величество изволила быть в длинном гвардейском мундире». 4 июня 1777 г. «В воскресенье, в день праздника Живоначальныя Троицы… для трактования вышеупомянутых лейб-гвардии Измайловского полка и обер-офицеров, приготовлялся обеденный стол в галерее… изволила оных подливать водкою и виноградным вином. В сей день Ея Императорское Величество изволила быть в длинном гвардейском мундире».

24 июня 1777 г. «…в Субботу, в день праздника Рождества Честного Славного Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, и воспоминание победы истребления всего Турецкого флота при Чесме… Ея Величество изволила быть в морском длинном мундире».

24 июня 1789 г. после первых морских побед в ходе войны с турками и шведами, на очередном дворцовом выходе, «Ея Императорское Величество, была одета в морском белом длинном мундире». В этом мундире она стояла на литургии, когда возносился «молебен о спасении и долгоденствии Ея Императорского Величества и христолюбивого Ея Всероссийского воинства многого лета». На следующий день, 25 июня 1789 г., состоялся «благодарственный молебен за одержанную пред сим временем победу Российскою гребною флотилею под Очаковом над частию турецкого флота. Сожжено неприятельских два корабля, при том рассеяно и в бег обращено до 30 судов», императрица «одета в морском длинном мундире, обще с Ея Императорским Высочеством шествие иметь изволила».

Густав III и Екатерина II

Императрица, введя новую женскую моду «в военном стиле», привычно использовала ее на протяжении всего царствования. В 1783 г. на встрече со шведским королем Густавом III в Фридрихсгаме императрица надела мундирное платье, объяснив это тем, что «…мои люди имели глупость взять со мною только мундирное платье, какое я всегда ношу в путешествиях»[139]. Екатерина II всегда внимательно относилась к мелочам, тем более при значимых дипломатических встречах. Вероятно, в письме к М. Гримму она лукавила. Тогда отношения России и Швеции переживали не лучшие времена, и мундирное платье императрицы подчеркивало ее решимость силой оружия отстаивать интересы страны.

Отметим, что образ императрицы «в гвардейском платье» не оставил следов в ее официальной иконографии, однако, судя по документам, запечатлен на миниатюре, вставленной в перстень работы главного ювелира императорской Алмазной мастерской Леопольда Пфистерера. В сентябре 1780 г. в рапорте начальника мастерской подполковника Бартенева указано: «Перстень с портретом Ея Императорского Величества в гвардейском платье под стеклом, 38 бриллиантов на 3 30/32 крата на 168 руб.».

Русское платье[140]

Этот тип придворного платья появляется при дворе Екатерины II как часть ее подчеркнуто русского сценария власти. С самого начала своего правления она всячески подчеркивала свою русскость, что проявлялось и в ее облике.

Само название платья – «русское», свидетельствовало о неких народных мотивах в его крое, тем более что уже в 1770-х гг. в крое хорошо известных мундирных платьев мотивы народных сарафанов проступали вполне отчетливо. Конечно, эта русскость весьма условная, такая же условная, как столь любимый императрицей стиль шинуазри, который столь же далек от подлинной культуры Китая. Подчеркиваю, речь шла только о мотивах. Конечно, по своей сути «русское платье» – такая же фантазия «на заданную тему», как и китайские маскарадные костюмы при Императорском дворе или «китайские» павильоны в парках.

Эта «русскость» проявлялась в ее личных туалетах, запечатленных художником В. Эриксеном «Портрет Екатерины II в шугае и кокошнике» (1772 г.), и на картине неизвестного художника по оригиналу С. Торелли 1760-хгг. «Портрет императрицы Екатерины II в русском платье».

Судя по иконографии Екатерины II середины 1760-х – первой половины 1770-х гг., ее идеи, связанные формированием силуэта русского платья, прошли через некую эволюцию. На портрете неизвестного художника императрица изображена в декольтированном по придворной моде парчовом сарафане с золотым шитьем, украшенном несколькими рядами жемчужного ожерелья. На голове бархатный кокошник с жемчугом и бриллиантами, украшенный белой фатой, в ушах жемчужные с бриллиантами серьги. Вероятно, это карнавальное «русское платье», поскольку в руках Екатерина II держит маску. То, что русское церемониальное платье выросло из маскарадного «русского» костюма, вполне возможно, поскольку и мундирные платья Екатерины II выросли из маскарадов с переодеваниями времен Елизаветы Петровны.

В результате постепенно сформировался облик «русского платья» с кокошником, украшенным фатою и открытыми проймами на рукавах, которое современники с некоторым снобизмом именовали «офранцуженным сарафаном», поскольку в этом платье сочетались формы господствующей в дворянской среде французской моды с элементами старого русского костюма.

Безусловно, это личная инициатива императрицы и личный выбор силуэта и кроя. Свидетельством способности к смелым новациям в одежде – ее мундирные платья, лично смоделированные императрицей по мотивам традиционных русских сарафанов, а также детские комбинезончики ее внуков, это и народное платье ее внучки Анны Павловны, в котором она изображена на портрете в 1790-х гг. Таким образом, поначалу русское платье, так же, как и мундирное, являлось частью гардероба исключительно императрицы.

Неизв. худ. Портрет Екатерины II в русском платье. По оригиналу С. Торелли. Поел, треть XVIII в.

Перелом произошел в середине 1770-х гг., и это связано с женитьбой наследника Павла Петровича, 29 сентября 1773 г., на великой княжне Наталии Алексеевне, урожденной принцессе Вильгельмине Луизе Гессен-Дармштадтской, когда русское платье