Изменение формы. Особая книга - Денис А. Сорокотягин

Не падай низко, не взлетай вверх, будь наравне со всеми, совершай простые движения в гармонии с собой и своим телом, увидь и почувствуй человека, идущего рядом с тобой, прими его таким, какой он есть. Не жди от него чудес и выгоды, он сам и есть чудо и клад. Я только в самом начале пути.

Сейчас я говорю с тобой, это мое первое интервью, у меня внутри такое… такое… Даже не знаю, как сказать».

P.S. А нужно ли говорить. Может быть, сейчас нужно закрыть глаза и раствориться в танце, как Дима из сторис, благодаря которому мы с Кариной познакомились.

Надо и тексту когда-то давать свободу движения, пусть сегодня танцуют все.

12. Зураб. В поисках сцены

На странице писательницы Евгении Некрасовой я увидел такой пост-репост (орфография и пунктуация автора сохранены):

«Меня зовут Зураб Хараишвили. Билет на долгосрочную экскурсию в эту яркую, тернистую, с различными событиями, похожими на кадры киноленты жизнь, я получил от Бога 24 октября 1995 года. Родился я с диагнозом ДЦП (спастическая диплегия/2-я группа инвалидности). С детства часто был в реабилитационных центрах и приходилось довольствоваться общением с психологами и инструкторами ЛФК. Большую часть времени, которая проходила в реабилитациях, я читал книги и смотрел кино. Василий Макарович Шукшин, Владимир Семенович Высоцкий, Андрей Юрьевич Ткачев, Леонид Иовович Гайдай, Георгий Николаевич Данелия, Эльдар Александрович Рязанов — те, кого я могу назвать в качестве своих собеседников на тот период. В 2007 году посмотрел культовый фильм «Брат» режиссера Алексея Балабанова. В этом фильме мне понравился главный герой, которого блестяще сыграл Сергей Бодров (младший), к сожалению, уже ушедший из жизни по трагической случайности. После просмотра я твердо решил, что стану актером.

Первый конкурс в моей творческой жизни — Фестиваль-конкурс «Дети читают русскую классику» 2013 года, жюри которого возглавлял заслуженный артист РСФСР Александр Иванович Ушаков. Декламировал монолог Евгения Арбенина из драмы «Маскарад». Это произведение привлекло меня своим главным героем Арбениным — он умен, обаятелен, радикален во взглядах. История заканчивается трагично, но этим она и прекрасна: жизнь не заканчивается титрами со счастливым концом. Это произведение Лермонтова настолько жизненно, что кажется порой, что не про девятнадцатый, а про двадцать первый век написал Михаил Юрьевич Лермонтов. В 2014 году я вновь испытал свои силы в этом конкурсе — на этот раз была военная тематика, сказать по правде эти образы мне не близки. Любовная лирика и философские размышления — тут и раскрывается мой герой. Эмоции, жесты, переживания — в этих ролях я прекрасно понимаю, как лучше построить внутренний мир персонажа, слиться с ним, добавить свои краски. Но после долгих раздумий я остановил свой выбор на отрывке из поэмы Егора Александровича Исаева «Суд Памяти». В 2015 году читал отрывок из поэмы «Граф Нулин» Александра Сергеевича Пушкина. Становился трижды дипломантом.

После школы были попытки поступить в театральные заведения. Но ДЦП отталкивало: «Ты талантливая личность, но мы не знаем, как тебя использовать в дальнейшем. У нас не развита культура принятия людей со всем многообразием особенностей».

Для меня вся жизнь на данном этапе — является экспериментом. Проверкой — «кто я? какой я?». Где предел моих возможностей, о которых так много говорят? Чем они вдруг ограничены?

Я понимаю сейчас, что на самом деле мои физические возможности не ограничены ничем. Все проблемы — они в голове. Просто стоит звучать, не бояться себя показать миру. Созвучное срезонирует. Проявит себя. Будет отклик. Понимание, что не зря.

Ищу театральную студию и наставника. Выбираю пробовать. Готов к любому исходу. Если мне будет больно, найду в себе силы подняться».

Я постучался Зурабу в личку, рассказал о себе, о будущей книге. Мы созвонились и проболтали по душам полтора часа, как давно знакомые друзья-приятели. Речь Зураба беглая, наполненная юмором, парадоксальными сравнениями. Порой я сам не поспевал за ходом его мыслей. Ему нужно было выговориться, он давно ждал этой возможности. Во время разговора я что-то фиксировал в блокнот. После беседы Зураб начал присылать мне небольшие фрагменты текстов о себе, и я подумал, что эту главу мы должны написать с ним в соавторстве. Зураб — человек, работающий с текстами, журналист по образованию. Все то, что утекает в разговоре, текст впитывает и аккумулирует в себе, не дает ускользнуть главному. Тем более, написанный от первого лица, этот текст — и есть автопортрет. Как есть, без купюр и правок.

«Когда я понял, что родился с ДЦП? Как и говорил, ребята во дворе не принимали играть, называли хромоножкой, циклопом. Демонстративно крестились, если подходил к ним на площадку — раз даже бросили в лицо — «уйди нечистый», «юродивый». Пробовал приходить с игрушками, чтобы был взнос для входа в их круг, но они злились и гнали меня вон даже с игрушками. Потом у нас на этаже кто-то написал черным маркером — «Зураб — инвалидный мутант». По соседству с надписью «Децл — лох». Мне тогда было пять лет, читать не умел еще нормально, и эту надпись про мутанта заметила мама. Призывать ребят к ответу было гнилым делом. Сначала все пошли в отказ, а потом сказали, что их мое состояние бесит и что мне лучше сидеть в песочнице. После уже выходили гулять с мамой, когда ребят не было на площадке детской — мне хотелось на качели, карусель, горку, а это было реально если там никого не было. Мама даже с несколькими взрослыми поругалась по причине того, что пристыдила ребят за презрительное ко мне отношение. Те нажаловались, у их родителей не было больных детей, таких как я, и круг замкнулся. В пять лет лег на госпитализацию в Научно-практический центр детской психоневрологии (на Мичуринском проспекте). Там часто брали кровь, делали уколы в мышцы ног, чтобы убрать спастику, ставили иголки на все тело. Это приносило боль и тоже заставляло задуматься, что мое физическое состояние не такое