Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр
«Богатая Аквитания сладостью не уступала нектару благодаря виноградникам, густым лесам, обилию всевозможных фруктов и тучным пастбищам»1. Аквитанцы говорили на ланг д’ок, то есть провансальском, или окситанском, языке романской группы, который восходил к диалекту римских завоевателей, живших столетия тому назад. К северу от Луары и в Пуату в ходу был пуатуский, или ланг д’ойль.
Земли и замки Аквитании принадлежали вассалам, которые враждовали между собой, нетерпимо относились к вмешательству герцога, своего сюзерена, и были печально известны склонностью бунтовать и сеять смуту. В сравнении с немытыми жителями северных регионов они вели роскошный образ жизни. Северяне, в свою очередь, считали южан изнеженными и праздными, хотя те порой вели себя жестоко и необузданно, если их к этому подстрекали. Сменявшим друг друга герцогам не удавалось призвать вассалов к повиновению и объединить собственные владения. Власть герцога не распространялась далее окрестностей Пуатье и Бордо. У герцога не было ни богатств, ни ресурсов, чтобы подчинить феодальные земли и леса за пределами этих двух областей.
Тем не менее герцогство богатело на прибыльной торговле вином и солью, а его религиозная жизнь процветала. Герцоги возвели и щедро одарили множество прекрасных церквей и монастырей, в том числе романские соборы в Пуатье и Ангулеме. XII век стал свидетелем возрождения монастырей и основания новых монашеских орденов: цистерцианцев; августинских каноников, чьи двойные обители принимали как мужчин, так и женщин; картезианцев, суровый устав которых требовал вести уединенный образ жизни; а также ордена Фонтевро, особо почитаемого Алиенорой Аквитанской и ее семьей. В поминальной книге монахинь записано, что Алиенора «с самого раннего детства была покровительницей церкви Фонтевро».
Алиенора «происходила из благородного рода»2 герцогов, которым Господь ниспослал набожных и целеустремленных жен. Ее дед Гийом IX женился на Филиппе, наследнице Тулузы, граничившей на юге с Гасконью. Тулуза была ценной вотчиной, поскольку через нее проходили основные торговые пути, связывавшие Аквитанию со Средиземноморьем. Но владения Филиппы присвоил себе ее дядя Раймунд, граф Сен-Жильский, и та надеялась, что Гийом IX, обладавший могуществом, властью и богатством, поможет жене восстановить права на наследство.
Это была эпоха ревностного служения Господу, когда тысячи людей совершали длительные, иногда опасные паломничества к святым местам, в частности к собору Святого Иакова в Компостеле, собору Святого Петра в Риме и храму Гроба Господня в Иерусалиме на месте распятия и погребения Христа. С 640 года Палестина находилась под властью арабов. В 1095 году папа Урбан II выступил с проповедью о Первом крестовом походе в надежде освободить Иерусалим, и Раймунд повел армию крестоносцев на Восток, оставив Тулузу на попечение сына Бертрана. Гийом IX, не примкнувший к крестоносцам, воспользовался отъездом узурпатора и захватил наследную вотчину жены. Своим поступком он навлек на себя гнев Церкви, нарушив мир Божий[1], который запрещал христианам вторгаться на земли крестоносцев во время их отсутствия.
Известие о взятии Иерусалима в 1099 году побудило Гийома с запозданием отправиться в Крестовый поход. В 1101 году при Гераклее его армию разгромили мусульмане, или сарацины, как называли их христиане, и ему пришлось вернуться в Пуатье. Вдохновленный культурой Востока и эротическими произведениями Овидия, герцог начал писать чувственные стихи, воспевающие женскую красоту и любовные утехи, за что его окрестили первым из трубадуров.
Феодальная Европа являлась, по сути, военизированным обществом. Война была уделом королей и представителей знати, которые все больше руководствовались принципами зарождавшегося рыцарского кодекса, утверждавшего идеалы мужества, верности, честности, куртуазности и милосердия. В этом воинственном мире, где господствовали мужчины, женщинам отводилось мало места. Церковь учила, что дочери Евы были «немощнейшим сосудом»[2] и источником любострастия. В них видели слабых и неразумных существ, которые нуждались в контроле со стороны мужчин. От женщин ожидали целомудрия, скромности, воздержания, молчаливой покорности, сострадательности и хороших манер.
Короли и аристократы вступали в брак ради политической выгоды, и женщинам редко предоставлялось право распоряжаться собой или своим имуществом в браке. Богатых наследниц и состоятельных вдов выдавали за тех, кто предложит больше политических и территориальных выгод. Обручение младенцев не было редкостью, хотя Церковь установила минимальный возраст для брачного сожительства: двенадцать лет для девочек и четырнадцать – для мальчиков. Личные предпочтения и любовь принимались в расчет далеко не в первую очередь.
Ранние chansons de geste, или «песни о деяниях», прославляли мужество в бою, верность, честь и выносливость, однако трубадуры южных земель развивали революционное для своего времени понятие куртуазной любви. Благодаря достижениям на новомодном литературном поприще двор Гийома IX в Пуатье быстро обрел известность и к 1100 году стал ведущим культурным центром Франции. В XII и XIII веках этот импульс вызвал расцвет романтической литературы, особенно в Аквитании и Провансе.
Черпая вдохновение у Платона и арабских писателей, а также находясь под влиянием растущей популярности культа Девы Марии, трубадуры сочиняли лирические стихи и песни. Они обожествляли женщин и признавали их превосходство над мужчинами, разработав рыцарский кодекс, свод куртуазных законов и правил приличия, свойственных светскому человеку. Так зародились идеалы чести и культ прекрасной дамы, которые в течение столетий до такой степени укоренились в европейской литературе и культуре, что их влияние ощущается по сей день.
Правила куртуазной любви наделяли женщину властью над ее робким, благоговейным почитателем, который был обязан доказать свою преданность, прежде чем дама ответит на его чувства. Госпожа, или mistress (производное женского рода от слова master – «хозяин»), представляла собой идеализированный образ, обычно происходила из знатного рода, как правило, состояла в браке и предположительно была недоступна. По сути, в этой своеобразной игре для аристократов женщина наслаждалась превосходством, а мужчина состоял у нее в услужении. Желания и повеления дамы возводились в абсолют, и тот, кто отказывался их исполнять, признавался недостойным любви. Поклонник редко удостаивался наивысшей награды, однако нормы куртуазной морали позволяли обнаженной даме и кавалеру разделить ложе, не занимаясь при этом любовью. Заповеди куртуазной любви имели мало общего с современными представлениями о флирте и браке, однако среди раскованных южан они были популярны, позволяя представителям высших классов проводить время за увлекательным занятием, которое требовало определенного умственного напряжения. Здравомыслящие северяне относились к куртуазной любви как к оправданию адюльтера. Здесь женщина, уличенная в супружеской измене, подлежала изгнанию или тюремному заключению; мужчину, наставившего рога сюзерену, подвергали кастрации. Аквитанцы, напротив, спокойно относились к подобным происшествиям.
В XIII веке эпохе трубадуров пришел конец в результате беспощадного преследования ереси катаров,
