Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр
Когда епископ Вустерский воспротивился попыткам Алиеноры продвинуть своего секретаря Соломона, «ученого и благородного мужа», на место архидиакона Вустера, в дело вмешался архиепископ Теобальд. Примас указал епископу, что таково желание короля и королевы. «Возможно, вы скажете, что господин Соломон не заслуживает подобной милости, поскольку он настроил против вас королеву. Но разве это не равноценно обвинению королевы во лжи? Ведь она отрицала все упреки [в адрес своего секретаря] в вашем присутствии». Тем не менее епископ отказал Соломону в назначении65.
Алиенора была нетерпима к любой несправедливости. Это явствует из писем, в которых идет речь о вмешательстве королевы в споры. Одно из них было адресовано Джону Фиц-Ральфу, барону из Лондона:
Я получила жалобу от монахов Рединга о том, что их несправедливо лишили ряда земель в Лондоне. Я приказываю вам незамедлительно разобраться в вопросе. Если нарушение закона окажется правдой, я настоятельно призываю вас позаботиться о том, чтобы монахам без промедления вернули их земли и чтобы в будущем я больше не слышала жалоб на недостаток правосудия. Я не потерплю, чтобы монахов несправедливо лишали того, что принадлежит им по праву. Всего наилучшего.
Еще одно письмо было отправлено рыцарям и ленникам аббатства Абингдон:
Я приказываю, чтобы по справедливости и без промедления вы дали согласие оказывать Воклену, аббату Абингдона, те же услуги, которые предоставляли ваши предки во времена короля Генриха, деда нашего верховного повелителя. Если вы этого не сделаете, вас постигнет и вынудит к этому правосудие короля и мое собственное.
Тон этих писем не похож на обращение женщины, чья власть ограничена узкими рамками. Это голос правительницы, которая действует сообща с мужем и уверена в праве требовать исполнения своих указаний. В письме шерифу Суффолка Алиенора отчитала его за неповиновение приказу Генриха, «что очень не понравилось моему господину королю и мне. Если вы не соизволите [подчиниться], [над вами] свершится правосудие короля»66. Обращаясь к одному из шерифов Лондона, она повелительно прикрикнула: «Пока вы не обеспечите исполнение королевского правосудия в Лондоне, я не желаю больше слышать жалоб на несоблюдение законов»67.
Однако Алиенора обладала врожденной добротой. Однажды на дороге близ Абингдона она нашла брошенного ребенка и пристроила его в монастырь на воспитание. Будущее покажет, что она также жалела тех, на кого налагался интердикт.
6. Хозяйка богатств и жена богача-короля
Королева Алиенора была богата. Ее годовой доход оценивался в четыреста фунтов стерлингов (£292 тысячи), что в два раза превышало средний доход барона. Вступив на престол, Генрих обеспечил супругу ежегодным денежным содержанием, а также одарил замками, городами, земельными владениями и поместьями[6]. Самым ранним сохранившимся документом о свадебном подарке английской королевы является хартия Изабеллы Ангулемской, жены короля Иоанна, в которой говорится, что Изабелле предоставили такие же права и имущество, как Алиеноре. Алиенора получила земли, прежде закрепленные за женами Генриха I и Стефана. Эти владения традиционно входили в состав свадебного подарка королевы, причем передача некоторых земель состоялась еще в саксонские времена.
Поместья в составе свадебного подарка обеспечивали королеву значительным доходом в виде ежегодной ренты, налогов и готовой продукции, а также предоставляли дома, в которых королева останавливалась во время своих путешествий. Тем не менее Алиенора не имела контроля над этим имуществом до смерти Генриха. При жизни супруга доходы королевы поступали в «Палату шахматной доски»[7], откуда их часть шла на оплату текущих расходов на ведение домашнего хозяйства, а также на жалованье слугам и чиновникам, управляющим поместьями королевы. Если ей требовались деньги на личные расходы, их выдавал королеве хранитель королевского гардероба[8]. Только в XIII веке королеве Англии разрешили распоряжаться своими поместьями и доходами.
Но Алиенора получала доходы также из других источников. По «обычаям королевства»68 она имела право на «золото королевы», что составляло значительную часть поступлений в ее казну. Эти деньги получал секретарь «Палаты шахматной доски», которого назначала сама королева. Взимание «золота королевы» было неблагодарной задачей, потому что этот побор не пользовался популярностью.
Королева располагала собственным штатом прислуги и чиновников, включая казначея, канцлера, поверенных и секретарей, надзиравших за ее поместьями. За текущее ведение дел в поместьях отвечали управляющие и бейлифы, или судебные приставы. В состав личных слуг королевы входили камергер, виночерпий, рыцари, эсквайры, капелланы, дамы, незамужние барышни и конюший – всего около сорока человек, в том числе английские слуги, пуатуские рыцари и писцы.
Алиенора отличалась благочестием и щедро жертвовала религиозным обителям, особенно в Пуату и Аквитании, где она подносила богатые дары и предоставляла привилегии многим церквям и аббатствам. Ходили неподтвержденные слухи, что Алиенора построила крошечную церковь Сен-Пьер-де-Мон близ Белена, где, как утверждали местные летописцы, хоронила своих «многочисленных бастардов». Учитывая, что жизнь королевы протекала у всех на виду, маловероятно, что она могла произвести на свет даже одного бастарда, не говоря о нескольких, без того, чтобы словоохотливые хроникеры эпохи не увековечили этот вопиющий факт.
Особенно много благ патронаж королевы принес аббатству Фонтевро. Алиенора пожаловала ордену земли и наделила обитель правом брать древесину и дрова из своих личных лесов. Около 1195 года она построила для монахинь большую восьмиугольную кухню с пятью каминами и двадцатью дымоходами, которая стоит до сих пор. Она также возвела вокруг обители стену. Благодаря покровительству Алиеноры престиж Фонтевро значительно вырос, а за аббатством закрепилась слава аристократического заведения, модного среди дочерей государей и знати.
В 1177 году Генрих II, щедрый покровитель Фонтевро, основал совместно с Одебюрж де От-Брюйер, настоятельницей Фонтевро, подчиненный аббатству приорат Эймсбери в графстве Уилтшир, благотворительницей которого стала Алиенора. Однако королева не поладила с приорессой, которая вышвырнула из Кентерберийского собора псаломщика, «действуя грубо и вопреки закону, чем оскорбила Святую Римскую церковь и его величество короля», как утверждал архиепископ Теобальд. Это был не единственный проступок приорессы, к тому же отказавшейся подчиниться приказу Алиеноры и организовать восстановительные работы, которые король постановил провести в церкви приората. «Если госпожа королева назначит вам заслуженное наказание за нарушение королевского указа, мы его одобрим!» – провозгласил Теобальд69.
Алиенора и Генрих поддерживали дружеские отношения с Гильбертом Семпрингемским, основателем ордена гильбертинцев, которого позднее причислили к лику святых. В 1160-х годах, когда его конверзы, раздраженные бедностью, обвинили монахинь и каноников в блуде, король и королева встали на сторону Гильберта, а пять епископов признали обвинения необоснованными.
Утверждалось, что Генрих II был более образован, чем европейские монархи его эпохи. Свободное время «он посвящал
