Настоящий хит. О счастье по расписанию, любви к искусству и о том, как начать жизнь с нуля - Александр Райн
На вид мужчина был вполне здоров и в своем уме. Гоша проверил на всякий случай, нет ли каких симптомов, и, на удивление, ничего не обнаружил. В карточке появилась запись: «Здоров».
Следующим на осмотр был вызван Кузьма Кузьмич, местный пастух. Согласно году рождения, мужчине было девяносто три. Судя по записи в карте, Кузьмич единственный раз попал на прием после того, как его проткнул рогом бык.
– Как себя чувствуете?! – врач был удивлен, что мужчина пришел сам, да еще и не с кладбища, а из самого дальнего дома в деревне, босиком, с колоском пшеницы в своих собственных, а не вставных зубах.
– Отлично, – пожал плечами мужчина.
– А как же ваш… прокол?
– Какой такой прокол? – удивился Кузьмич. – Я нигде не прокололся, все стадо на месте, я пересчитываю каждый раз.
– Да нет, я про тот прокол, который вам бык сделал, – дрожащим голосом уточнил доктор.
– Ах, этот! Да это разве прокол? Так, пощекотал мне ребра Васька. Пришлось, правда, его за это поколотить немного, сорванца.
– Как это – поколотить?
– Как, как… По мордасам пару раз ему дал, чтобы дурь молодецкую выбить. Он тогда только силу почувствовал, пришлось немного «потушить» гонор.
– В смысле вы его прям так лупили?
– Ну как лупил… У нас с ним целый бой был, он мне тоже пару раз двинул, зато с тех пор – не разлей вода.
– А чем же вы рану лечили?! – уже чуть ли не кричал терапевт.
– Да чистотелом, чем же еще! Помажешь – и вперед, на отгон.
Гоша осмотрел шрам, затерявшийся среди десятка других, о которых Кузьмич с охотой рассказывал:
– Это я с дерева падал по молодости, сучком распорол. А это, кажется, от топора метка – Вовка мой первый раз дрова рубил, а я рядом подсматривал, вот и не доглядел немного.
– И что? Все это вы чистотелом лечили?! – врач чувствовал, как у него самого поднимается давление.
Мужчина кивнул. Еще один пациент ушел с пометкой «Здоров».
Следующей на пороге стояла баба Маша – женщина непонятной возрастной категории. О ней не было никаких данных, только диагноз: «Двусторонняя пневмония, а еще глухонемая с пяти лет».
– Добрый день, меня Игорь Валентинович зовут, я ваш новый врач, – написал терапевт на бумажке.
– Здрасти. Баба Маша, – поздоровалась женщина голосом.
Врач вскочил с места.
– Быть не может! Вы же глухонемая!
– Ну и что, что глухонемая? Мне что же, и поздороваться теперь нельзя? – обиженно буркнула баба Маша, словно ее дурой назвали.
– Но вы же с пяти лет не разговаривали!
– А может, мне и поговорить было не с кем? А тут вижу, человек образованный, воспитанный, не то что предыдущий был, сразу начал материться при мне. А с остальными мне и говорить-то не о чем, они книжку в руках ни разу не держали, – недовольно ворчала женщина.
Гоша потрогал собственный лоб на предмет температуры.
– А что у вас с легкими?
– А что с ними? – удивилась «глухонемая».
– У вас пневмония двусторонняя, чем вы ее вылечили, раз еще живы?
– Ах, это. Так у меня сосед баню по-черному топит, чуть что – сразу к нему. Все болячки как рукой снимает. Ну а для закрепления можно иван-чаю с медом выпить – у Аристарховича мед забористый, пчелы его круглый год делают.
– Скажите, а в прошлом году кто-нибудь умер в деревне?
– Да никого почитай, только Валька из седьмого дома.
Гоша полистал карту.
– От бешенства? Ее ранее лиса укусила, судя по записям.
– Не-е… Вернее, да, только не от бешенства, а от зависти. У меня тогда морковь в два раза крупнее, чем у нее, уродилась, а Валька та еще завистница была, не смогла перенести и утопилась. А лиса тогда половину деревни перекусала. Ее потом Федька забрал, выдрессировал, теперь лиса его дом охраняет.
До конца дня к Гоше явилась большая часть населения деревни; люди не особо стремилась на прием – дел и так по горло.
Разные были случаи, но всё, вплоть до отрубленных конечностей, лечилось либо работой в поле, либо подорожником, либо отваром из укропа, а то и простым человеческим подзатыльником, что выбивал всю дурь из тела и головы.
Гоша был в шоке, но в отчете написал: «Поликлиника не требуется, следующий визит врача назначить через пять лет».
В городе его похвалили и выделили небольшой подконтрольный участок. В первый же день к Гоше пришел здоровенный мужчина с занозой в пальце. По его словам, он умирал медленной и мучительной смертью, требуя срочную операцию и двухнедельный стационар.
Аварийная служба для души
В половине третьего ночи, когда последние автобусы уже видели третий сон на конечных станциях, а продавцы круглосуточных магазинов пробивали по тройному ценнику алкоголь, в аварийную службу позвонили.
– Диспетчерская, – отозвалась сонным голосом Лидия и выпила залпом половину кружки остывшего чая, который так сильно заварился, что от его горечи желудок жалобно застонал, а голос осип.
– Вы не могли бы кого-нибудь прислать? – раздался шепот в трубке.
– Что у вас случилось?
– Я не могу уснуть. Кажется, у меня пропала надежда…
– Кажется или пропала? – надеясь избежать ночной заявки, переспросила диспетчер.
– Пропала, точно пропала…
– Надежда – это имя?
– Нет, надежда – это моя вера в будущее.
– Так надежда или вера?
– Перестаньте издеваться, я же тут совсем одна, мне страшно…
– Адрес назовите, – громко зевнула в трубку Лидия и щелкнула пару раз автоматической ручкой.
– Улица Веселая, дом один, квартира семь.
– Опять, ёпрст, Веселая! – выругалась диспетчер. – Рассадник депрессии и вечно пьяных поэтов. Вы, случайно, не родственница Дубова из двадцатой?
– Н-н-нет, – словно сомневаясь, ответила девушка.
– А то этот каждую неделю нам звонит и говорит, что у него цель в жизни пропала. Мы не частное бюро, а муниципальная служба, понимаете?
– Понимаю, но мне очень нужна помощь…
– Вы точно все проверили? Это только у вас? Или у соседей тоже случилось?
– Кажется, только у меня, я не уверена.
– Может, у вас короткое замыкание? Вы, случайно, в проводку своей нервной системы не лазили? Если слишком много плюсов соединить в одном направлении, то может коротнуть на радостях и появится испуг, что все рухнет. Очень легко перепутать с потерей
