Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр
Часто утверждают, что родители не навестили умирающего сына. Возможно, Элеоноре, которая находилась на четвертом месяце беременности, действительно посоветовали избегать любых контактов с болезнями. Однако в Национальном архиве сохранилось письмо538 от «королевы Элеоноры» Роберту Бернеллу, датированное 14 октября без указания года и составленное в Гилфорде. Биограф Элеоноры, Сара Кокерилл, проанализировала сведения, содержащиеся в письме, и пришла к выводу, что с некоторой долей вероятности письмо написала Элеонора, которая в этом случае находилась рядом с Генрихом, когда он умер 16 октября. Ребенка похоронили в Вестминстерском аббатстве 20 октября, а его сердце поместили в реликварий и отправили в церковь в Чилворте. В 1275 году Алиенора, которая воспитывала Генриха бо́льшую часть его короткой жизни и была с ним до конца, основала в Гилфорде в память о внуке доминиканский монастырь, где перезахоронили сердце мальчика. В каждую годовщину смерти принца его сердце торжественно выставлялось на обозрение прихожан. Невеста Генриха, маленькая королева Наваррская, в 1284 году выйдет замуж за Филиппа IV Французского. Их дочь Изабелла впоследствии сочетается браком с Эдуардом II Английским, сыном Эдуарда I и Элеоноры Кастильской.
Алиенора надеялась, что ее покойного супруга причислят к лику святых за благочестивые деяния и заслуги миротворца и что его могиле в Вестминстерском аббатстве начнут поклоняться. Для этого требовались чудеса, но могилу Генриха III посещало слишком мало богомольцев, ищущих чуда. Нашелся паломник, который утверждал, что прозрел благодаря королю Генриху, однако, когда взволнованная Алиенора рассказала об этом Эдуарду, тот отмахнулся. В гневе Алиенора приказала сыну выйти из комнаты, и тот повиновался. Позднее король признался одному монаху: «Я хорошо знаю, как мой отец отправлял правосудие, и уверен, что он бы скорее выколол негодяю глаза, чем вернул зрение»539.
10 ноября 1274 года пятнадцатилетняя Авелина, графиня Ланкастерская, умерла, произведя на свет близнецов, которые также прожили недолго. Эдмунд, успевший полюбить юную жену, был безутешен. Более того, поскольку Авелина не оставила потомства, он не мог унаследовать ее земли – грандиозным планам Алиеноры в отношении сына не суждено было сбыться. Эдмунд приказал похоронить Авелину в красивой гробнице в Вестминстерском аббатстве.
За последние два года Алиенора пережила и другие тяжкие утраты, но судьба не сжалилась над ней. 26 февраля 1275 года ее старшая дочь Маргарита заболела и умерла в возрасте тридцати четырех лет. Менее чем через месяц, 24 марта, ее младшая дочь Беатриса неожиданно скончалась, когда навещала мать. Алиенора привила Беатрисе преданность францисканскому ордену, которому оказывала неизменное покровительство, поэтому по просьбе Беатрисы ее похоронили в церкви Серых братьев в Ньюгейте. По словам хрониста Томаса Уайкса, во времена ужасного горя главным утешением Алиеноры были внуки.
Примерно 15 марта старая королева получила радостную новость из Виндзора, где Элеонора родила еще одну дочь, названную Маргаритой, вероятно в честь покойной сестры Эдуарда. 17 апреля, проведя после родов недолгое время в постели, Элеонора отправилась с Эдуардом в очередную поездку, во время которой, во исполнение обета, данного на Святой земле, супруги посетили святилище в Сент-Эдмундсбери. Отныне длительные путешествия по королевству стали ежегодными, а их маршруты часто составлялись таким образом, чтобы Элеонора могла посетить некоторые из своих многочисленных владений. В тот раз путешествие длилось восемь дней, а протяженность пути составила 191 милю, то есть королевская чета, вероятно, проезжала около 24 миль в день.
В Чистый четверг, 18 апреля, королева Алиенора посетила аббатство Святого Альбана. Могущественная обитель владела монополией на помол зерна и производство сукна, и горожане делали все возможное, чтобы добиться ее отмены. Желая воззвать к вдовствующей королеве, они выстроились вдоль главной дороги в ожидании ее кортежа. Но Роджер де Нортон, коварный аббат, встретил и провел королеву «частным путем». Кое-кто из жительниц Сент-Олбанса догадался о случившемся и погнался следом, протестуя против притеснений аббата, умоляя о заступничестве перед королем и заявляя, что они возлагают на Алиенору всю надежду, подобно тому как уповают на милосердие и жалость Царицы Небесной540.
Алиенора остановила карету и отчитала аббата Роджера за то, что он не подпускал к ней людей. К королеве подозвали одну из женщин, но из-за благоговейного страха перед супругой покойного монарха она не смогла произнести ни слова, поэтому о беде горожан Алиеноре поведали другие местные жители, преподнеся петицию с просьбой о «вашей помощи, которую вы часто оказывали нам». Обращение горожан ничего не изменило; даже после вмешательства Алиеноры спор был разрешен в пользу аббатства541.
В 1275 году Эдуард приступил к основательному укреплению оборонительных сооружений лондонского Тауэра, возведя вторую куртину и выкопав ров. Он приказал соорудить причал и неприступный главный вход. Он построил новые королевские покои с видом на реку в башне Святого Фомы, а под ними – большие водные ворота, позже известные как ворота Предателей. Покои Элеоноры были отделаны в зеленом и багряном цветах, для нее также разбили сады с лужайками, фруктовыми деревьями и лилиями. Летом король и королева побывали в Кемптоне и Виндзоре. В августе, когда они посетили Оксфорд, в их честь устроили большие торжества. Горожане выбежали из ворот, чтобы поприветствовать королевскую чету, восторженные толпы выстроились вдоль улиц, украшенных гирляндами, а дамы, одетые в лучшие наряды, держали в руках зажженные свечи. Все проявляли любовь к Эдуарду и его супруге.
В 1270-х и 1280-х годах в Англии усилились преследования евреев. На политику короля в отношении евреев могла повлиять Алиенора. В январе 1275 года, вероятно по ее просьбе, он постановил, «чтобы ни один еврей не жил в поселениях, которые входят в ее вдовью часть наследства»542, что позволило вдовствующей королеве изгнать евреев со своих земель. Когда некоему Джейкобу Коку приказали покинуть Андовер, он в ответ подал в суд на управляющего Алиеноры, выдвинув обвинение в грабеже. По этому случаю Алиенора написала гневное письмо королю.
В 1276 году Элеоноре пожаловали земли на Милк-стрит в Лондоне, до недавнего времени принадлежавшие еврею. Позже ей подарили дома, ранее находившиеся во владении евреев в городе Йорке. Многочисленные пожалования в пользу Элеоноры с 1276 по 1290 год свидетельствуют о том, что она извлекала выгоду из лишения евреев собственности. В 1283 году в Конуи Эдуард передал ей права на все сокрытое имущество в прошлом и в будущем
