Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр
1258 год принес бури. Погода стояла ужасная, с проливными дождями и повсеместными заморозками, которые погубили урожай. Вместе с погодой между королем и баронами испортились отношения. Алиенору, ее савойских родственников и королевских советников все больше беспокоило влияние, которое братья Лузиньян оказывали на Эдуарда, нуждавшегося в деньгах. Наследник заложил им несколько собственных поместий в Англии, несмотря на то что Лузиньяны недавно «бессовестно возмутили и опорочили» королеву495, а епископ Эмер изо всех сил пытался настроить короля против супруги и поощрял неповиновение лорда Эдуарда.
Опасения королевской четы усилились, когда 1 апреля 1258 года вооруженные наймиты Эмера убили слугу Джона Фиц-Джеффри, бывшего юстициария Ирландии, близкого к королеве. Разгневанный Фиц-Джеффри обратился к королю, но Генрих проигнорировал его жалобу. Это послужило последней каплей для баронов, которые встревожились, увидев, что Лузиньяны пренебрегают английским правосудием и безнаказанно убивают людей.
Обанкротившись из-за глупой сицилийской авантюры – ему удалось выплатить меньше половины того, что причиталось понтифику, – Генрих созвал парламент в Вестминстере, надеясь собрать деньги за счет увеличения налогов. Но бароны были не в настроении уступать; им надоело бездарное правление короля, и они преисполнились решимости ограничить его власть и расточительность и помешать монарху злоупотреблять положением. Они также готовились обрушить свой гнев на Алиенору. «Знатные люди страны были недовольны королевой, а также братьями короля из Пуату и савойскими родственниками королевы, потому что, где бы те ни властвовали, они вели себя невыносимо, как тираны»496. Алиенора могла безнаказанно не выплачивать налоги с поместий и беспечно закрывала глаза на хищнические действия своих управляющих. Ее главным приоритетом в то время было не искоренение злоупотреблений в управлении страной, а избавление королевства от того, что она считала пагубным влиянием Лузиньянов, чтобы способствовать росту ее собственного авторитета и могущества ее партии.
12 апреля семеро магнатов во главе с Симоном де Монфором, среди которых были Пьер Савойский, Джон Фиц-Джеффри и эрл Глостера, предстали перед королем в доспехах – хотя мечи оставили снаружи – и потребовали создать комитет магнатов для контроля за его действиями, а также изгнать Лузиньянов.
Магнаты настаивали на гораздо более жестких мерах, чем предписания Великой хартии вольностей. По сути, это было ограничение королевской власти. В обмен на денежные поступления, в которых он отчаянно нуждался, Генрих неохотно поклялся соблюдать реформы, предложенные королевским комитетом из двадцати четырех магнатов, половину которых выберет король, а половину – бароны.
Примерно 10 июня 1258 года в Оксфорде собрался так называемый бешеный парламент, разработавший ряд новых реформ. Согласно Оксфордским провизиям, управление страной осуществлялось под совместным руководством короля и постоянного выборного совета из пятнадцати баронов, который консультировал монарха по государственным делам и контролировал официальные назначения. Под страхом отлучения от церкви все высшие должностные лица королевства обязывались присягнуть на верность королю и совету. Парламент должен был собираться три раза в год для консультаций по дальнейшим реформам и контроля за выполнением данных королем обещаний. Для надзора за местной администрацией и рассмотрения жалоб впервые с 1234 года назначался юстициарий, а большинство шерифов предполагалось заменить рыцарями, которые владели землями в соответствующих графствах. Все отчужденные короной земли надлежало вернуть. Для урегулирования вопросов, связанных с правами на опекунство и «золото королевы», создавался особый комитет, чтобы было прямой атакой на интересы Алиеноры. Намечалась ревизия домашних хозяйств короля и королевы, однако дело так и не довели до конца.
Вскоре бароны начали ссориться между собой. Образовалась новая партия мелких магнатов под предводительством непримиримого Симона де Монфора, который был недоволен королем и твердо намеревался провести реформы в жизнь.
Алиенору, Эдуарда, архиепископа Бонифация, Пьера Савойского и даже Ричарда Корнуоллского, который, как известно, поддерживал брата, обязали присягнуть на верность королю и совету, что было равносильно клятве соблюдать Оксфордские провизии. Поначалу казалось, что Алиенора их приняла, но в мае она осознала последствия этого шага, когда попыталась добиться, чтобы наследство умирающего Эдмунда де Ласи, сына эрла Линкольна, перешло к жене Алисии, ее кузине. Король поддержал Алиенору, но совет баронов постановил разделить наследство между Алисией и свекровью, урожденной графиней Линкольн. Видя, что провизии применяются в ущерб ее родственникам, Алиенора приложила все силы, чтобы настроить Генриха и Эдуарда против реформ.
В парламенте Лузиньяны, которые считали себя выше закона, публично отвергли Оксфордские провизии. 18 июля по настоянию баронов и, несомненно, при поддержке Алиеноры Генрих изгнал единокровных братьев из королевства. Они бежали за границу, обвиняя в изгнании королеву, питавшую к их семье неприязнь. Когда Эмер попросил разрешения поехать учиться в Париж, король Людовик ему отказал, «раздраженный жалобой, поданной на этих пуатевинцев королевой Франции, за то, что они бесстыдно оскорбляли и порочили ее сестру, королеву Англии»497.
Алиенора радовалась изгнанию Лузиньянов, но ее сын придерживался иного мнения. Девятнадцатилетний Эдуард был решителен, отважен и атлетически сложен. Он вырос в любящей, крепкой семье, подарившей ему уверенность в себе. Он пошел в своего дядю Ричарда Корнуоллского и не обладал слабостями отца, зато унаследовал сильный характер матери. Однако его недостатки – безрассудство и неблагонадежность – становились все более очевидными. Когда он предложил поддержку и дружбу Лузиньянам, отвернувшись от савойских родственников матери, между ним и отцом вспыхнула ссора. Причиной всех злоключений называли Алиенору. Она, вероятно, находилась в отчаянии.
Стесненный в средствах, Генрих не смог сдержать обещания, данного папе римскому в отношении Сицилии. Алиенора надеялась на вмешательство и помощь Томаса Савойского. Благодаря ее усилиям и стараниями его семьи Томаса недавно освободили из плена, но в Англию в том же году он прибыл на носилках, поскольку тюрьма подорвала его здоровье. В феврале он скончался.
В январе 1259 года Ричард и Санча посетили Англию. Генрих, Алиенора и архиепископ Бонифаций встретили их в Дувре. Сын Ричарда, Генрих Алеманнский, ранее отказался дать клятву соблюдать Оксфордские провизии, желая прежде узнать мнение отца. Ричард опасался, что его земли могут конфисковать, если он выступит против. 23 января, встретившись лицом к лицу с многочисленным баронством в Кентербери, он принес присягу. Ричард и Санча оставались в Англии до июня 1260 года.
13 октября король, как обычно, пышно отпраздновал День святого Эдуарда в Вестминстере. Зная,
