Музыкальные мифы. Книга 4 - Владимир Викторович Кирюшин
Тут Рыцарь увидел маленького тихого ПИАНО, на задних лапках стоящего возле нар и что-то пищащего. Голос у ПИАНО был такой тихий, что разобрать слова было просто невозможно. Тогда Рыцарь взял зверька в руки и поднес к самому уху. ПИАНО сказал:
— Рыцарь! Меня прислали к тебе поющие деревья. Они хотят видеть тебя и сообщить что-то очень важное.
Через некоторое время Рыцарь был в саду (ты спрашиваешь, как он выбрался из камеры? Очень просто — ПИАНО показал ему пробоину в стене, сделанную прекрасными рыцарями, жившими в этой камере раньше, а их здесь перебывало немало. Вот в эту-то пробоину они и вылезли).
В ночной темноте вид у поющих деревьев был еще более жалкий, чем днем. При виде Рыцаря все деревья зашумели, заскрипели, заволновались так, что Рыцарь ничего не мог понять.
— Тише! — вдруг раздался раскатистый голос старого дуба. Голос шел из большого дупла в стволе дерева.
— Тише, вас могу услышать КВИНТОЛИ!
Деревья сразу испуганно замолчали. И тогда старый дуб обратился к Рыцарю:
— Прекрасный Рыцарь! ПИАНО говорили нам, что ты вызвал короля на состязание. Это правда?
— Да.
— Мы должны предупредить тебя: будь очень осторожен.
— Но чего мне опасаться?
— Коварства нашего короля, вот чего. По совету своей первой советницы, вредной старухи СИНКОПЫ, он способен сделать любую подлость.
— Он может обмануть меня? Неужели он не честен?
— Ты говоришь о честности? — старый дуб покачал своей поредевшей за последние годы вершиной. — Но в нашей стране давно забыли это слово. Ложь — вот основа нашей жизни...
Все началось с невинной, на первый взгляд, слабости нашего короля. Так как он не отличался выдающимися способностями, то очень любил, чтобы его хвалили. Старая СИНКОПА в совершенстве овладела искусством подхалимажа, и скоро стала первым человеком при дворе. Она-то и намекнула королю, что народ притворяется восхищенным, а в душе смеется над королем (так оно на самом деле и было). После этого разговора король потерял покой и сон, он худел на глазах, его нос печально удлинился, а лысина потеряла свой прежде ослепительный блеск. И тут СИНКОПА оказала ему услугу, которую король не забудет до конца жизни. Она вырастила в теплице КВИНТОЛЕЙ — шпионов, обладающих способностью читать мысли. С тех пор подданные РеФаЛяСия думали только то, что им было положено думать...
Рыцарь был глубоко потрясен рассказом старого дуба.
— Но КВИНТОЛИ имеют доступ только к человеческим мыслям. Мысли зверей, растений, вещей и явлений для них закрыты. Поэтому мы некоторое время думали и пели, что хотели. Но и на нас СИНКОПА нашла управу. Она договорилась с облаком, и оно перестало нас поливать. Долго мы сопротивлялись, долго терпели. Посмотри на нас, какие мы стали худые и измученные, а ведь когда-то мы были цветущим садом редкой красоты. Но мы любим жизнь. Мы не могли смотреть, как умирают от жажды наши несчастные дети — побеги. И мы сдались... С тех пор мы тешим короля хвалебными песнями и получаем за это свою воду.
Дуб тяжело вздохнул. Вздохнули и остальные деревья, а некоторые заплакали росой и смолой.
И тогда Рыцарь воскликнул:
— Не надо плакать! Я помогу вам! Я избавлю вас и всех людей этого королевства от глупого и злого РеФаЛяСия! Долой тирана!... А для начала разберемся с этим облаком. Странно, почему такой мерзавец, как этот ЛЕЖЬЕРО, сочиняет такую чудесную музыку?
И Рыцарь побежал искать ЛЕЖЬЕРО, а деревья шелестели ему вслед:
— Не забывай об осторожности, Рыцарь! Ни пуха ни пера!
Вскоре Рыцарь нашел колышек с цепью. Рядом с колышком на траве, по-собачьи положив голову на лапы, спал ЛЕЖЬЕРО, сладко посапывая и изредка вздрагивая во сне.
— Проснись, ЛЕЖЬЕРО! — в самое ухо крикнул ему Рыцарь и дернул облако за хвост.
ЛЕЖЬЕРО испуганно поднялся в воздух, встряхнулся, обсыпав Рыцаря крупным градом, и проснулся.
— А, это ты, Рыцарь?
— Да, это я. Я пришел поговорить с тобой серьезно, по-мужски... Почему ты служишь королю? Почему мучаешь жаждой бедные деревья?
— О, Рыцарь! Печальна моя судьба! Есть ли в мире облако, более несчастное, чем я? О, моя ушедшая молодость!
ЛЕЖЬЕРО так расчувствовался, что разревелся тропическим ливнем с громом и молниями.
— Держи себя в руках, будь мужчиной! — умолял его Рыцарь, поспешно смазывая латы сливочным маслом (кому хочется ходить в ржавых доспехах?).
Спустя несколько минут ЛЕЖЬЕРО успокоился настолько, что смог продолжить свой рассказ:
— Я был рожден для легкой жизни. Мне никогда не забыть своего счастливого детства: тогда я, смешливый и резвый, носился по небу очертя голову, строил всякие смешные рожи, выделывал самые сложные фигуры. Потом, юношей, я прошел курс наук и научился делать дождь, град, снег. Учился я хорошо, наука далась мне легко, и работа, которую я получил после школы — полив королевского сада — была для меня легкой и приятной.
Но легкой жизни пришел конец. Однажды ночью я попал в ловушку, подстроенную мне СИНКОПОЙ. Хитроумная старуха изловила меня сетью для птиц и посадила на цепь. С тех пор я их слуга. И ничего не могу поделать... Стоит мне только не послушаться их, как король и СИНКОПА начинают мучить меня. Подлая СИНКОПА придумала страшную пытку. Она сушит меня АКЦЕНТАМИ — яркими языками пламени. Если бы ты знал, как это больно! Это просто невозможно терпеть! И кроме того, это грозит мне полным уничтожением. А я так хочу жить. Я так люблю небо, ветер!... О, я несчастный...
И ЛЕЖЬЕРО вновь ударился в слезы.
— Не плачь, я освобожу тебя!
С этими словами Рыцарь мечом разрубил ошейник.
— Что ты наделал! — закричало облако. — Тебя казнят!
— Не бойся, завтра я сражусь с вашим королем! Ты не будешь больше плакать.
— О, как ты смел, Рыцарь! Да будет с тобой удача! Я помогу тебе, если смогу!
— Спасибо, ЛЕЖЬЕРО!
И они попрощались. ЛЕЖЬЕРО полетел по небу, и ему снова было легко и радостно, потому что уже не надо было тащить за собой тяжелую ржавую цепь. А Рыцарь вернулся через пробоину в свою камеру, где проспал до утра...
Утром все население королевства толпилось на главной площади. Оглушительно стучали ПУНКТИРЫ — королевские барабанщики, трубили сияющие на солнце КРЕЩЕНДО — трубы с разрастающимся звуком. Все были оживлены. В толпе сновали КВИНТОЛИ. С минуты на
