Музыкальные мифы. Книга 2 - Владимир Викторович Кирюшин
ЗАТАКТЫ видимо были застигнуты врасплох и поэтому не сразу прореагировали на нападение. Именно поэтому Козел смог содрать покрытие и почти целиком скрылся под землей.
Чайка, летая над местом боя с удивлением наблюдала, как быстро скрылся хвост «космонавта»... Однако прошло еще несколько секунд и раздался дикий рев несчастного животного. Козел, как ошпаренный, выскочил из-под земли и, хромая на две лапы, с кровоточащей шеей помчался к кустам, где спала МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ.
Его рев всполошил все население. РИТМИЧЕСКИЕ ДЛИТЕЛЬНОСТИ и РИТМИЧЕСКИЕ ФИГУРЫ повскакивали со своих мест и подбежали к царице. Тут же были и кони: ДиТаКа и ЗиКа, любимая собачка МЕТРИЧЕСКОЙ ПУЛЬСАЦИИ ТяПа. Все смотрели на нее со страхом, не понимая, что произошло. А Козел ревел, как зарезанный и не мог произнести ни одного слова.
— Прекратите! — наконец не выдержала ПУЛЬСАЦИЯ, хотя она это и крикнула про себя, но так выразительно топнула ногой, что все всем стало ясно.
Козел только было попытался что-то сказать, как кусты зашевелились и все ЗАТАКТЫ, все ПАУЗЫ вновь набросились на несчастных жителей. Многие, помня, что необходимо срочно зажать рот рукой, пытались сделать это. Но на сей раз ЗАТАКТЫ набрасывались на них с необыкновенной яростью. Все метались в ужасе, толкая друг друга, сбивая друг друга с ног.
МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ в ужасе смотрела на все случившееся. Она металась из стороны в сторону, не зная, Что ей делать. Наконец, с помощью своих верных БОМов, ей с огромным трудом удалось выбраться из этой круговерти. Расталкивая всех локтями, угрожая БОМБами, ЧЕТВЕРТИ смогли вывести ее на поляну.
«Скорей, скорей к дереву! — почему-то думала МЕТРИЧЕСКАЯ ПУЛЬСАЦИЯ. — Там спасенье! Только там!»
Но вдруг она, как и остальные, застыла в немом оцепенении. Зазвенел звонок ФЕРМАТА — и все остановились (это Чайка, проникнув в гнездо Риты, нажала на кнопку).
Звонок, не переставая, звенел еще долго, и жуткая его трель, проникая в мозг каждого, как бы кричала: «Конец! Конец пришел! Конец!»
Но дерево стояло незыблемо, и поэтому надежда все еще была в сердце каждого.
А в это время в подземелье происходило следующее...
Вначале ТаЗи и ТаЛиКа ничего не видели. Тьма окружала их со всех сторон, и только далекие разноцветные огоньки мелькали, как маленькие светлячки.
— Идемте. Здесь нечего останавливаться. Нам еще далеко, — услышали они голос КаТаКи.
— Нет, погоди, — сказала Синкопка, — мы же ничего не видим. Глаза к темноте еще не привыкли. Чуть-чуть постоим пока.
...Вновь открыв глаза, ТаЛиКа не узнала подземелья. Со всех сторон сверкали брызги золотистых, серебристых, изумрудных искр. Казалось, подземный пожар неожиданно вспыхнул и разгорается все сильней и сильней... Вот вдали мелькнули рубиновые брызги, вот топазовые...
— Ах! Как здесь красиво! — вскрикнула девочка.
— Тише вы! Тише! Услыхать могут! — проговорил КаТаКа. Пойдемте дальше.
— Дай, полюбуюсь. Еще чуть-чуть. Я такого никогда не видела, — просительным тоном сказала ТаЛиКа.
— Иди, — буркнул ТаЗи, — там впереди, наверное, тоже самое. Еще увидишь, — и он дернул ее за руку.
— Идемте, он прав. Это у нас везде.
Они двинулись в путь.
— Откуда здесь все это?
— Братья понатаскали. Перерыли весь остров и сюда принесли.
...Они прошли несколько метров по узкому коридору и свернули направо. Глазам СИНКОПОК предстало небольшое, совершенно круглое озеро, вода в котором была нежно-бирюзового цвета и искрилась серебряными искрами. А темно-красные гранаты и рубины, мерцающие мелкими вкраплениями в огромных сталактитах, свисающих с высоченного потолка, отражались в нем кровавыми дорожками.
— Здесь мы иногда плаваем и катаемся на лодках. Но мои котята воды не переносят, поэтому они терпеть не могут эту пещеру.
Только сейчас СИНКОПКИ с удивлением заметили, что у КаТаКи нет его четвероногих друзей.
— А где они? Куда они подевались?
— Сидят в моей пещерке, ждут вас.
— И одуванчиков у тебя в руках не видно?!
КаТаКа засмеялся. Засмеялся легко и беззаботно:
— А зачем? Я люблю на них дуть под солнцем, смотреть, как парашютики плывут по ветреным струям. Как они поднимаются вверх столбом, а оттуда, медленно кружась, спускаются на землю... Мои одуванчики сейчас стоят в вазе на столе... Ладно, пошли вперед. Еще немного и мы будем у нашей сокровищницы. Обычно там стоят Зи и ЛиКа. А сегодня я их обманул. Посоветовал поспать часок, другой, а я мол подежурю. Так что у нас есть много времени...
— Запоминай дорогу, — шепнула ТаЛиКа брату, — иначе не выберемся отсюда.
Они обогнули озеро и вновь свернули в уже более широкий проход.
— Скоро будем на месте. Посмотрим корону — и ко мне в пещерку. Мы с котятами приготовили для вас мое любимое блюдо. Чувствуете, как пахнет?
ТаЛиКа попыталась было принюхаться, но ничего не почувствовала.
«Странно. И чего он унюхал?!»
Они прошли еще десятка два шагов...
— А теперь смотрите, — сказал КаТаКа и резко повернул в сторону.
ТаЗи и ТаЛиКа шмыгнули за ним и тут...
Перед их глазами предстала небольшая пещерка, в глубине которой на специальном постаменте мириадами искр сверкала великолепная Корона. Путь к ней шел сквозь лес каких-то перламутровых нитей. Именно от них исходил мягкий розовато-голубой свет, отражающийся в сотнях алмазов.
— Ах! Что это? — одновременно вскрикнули ТаЗи и ТаЛиКа.
— Красиво?
— Еще бы! Здесь, как в раю... Пошли посмотрим корону поближе.
— Нет! — решительно сказал ЗАТАКТИК. — Этого нельзя! Нельзя даже мне.
— Почему?
— А потому что нельзя трогать эти перламутровые нити.
— Они что, волшебные?
— Не знаю. Но до них нельзя дотрагиваться. Об этом сразу будут все знать и сюда прибегут.
— А как же к короне подходят Зи и ЛиКа?
— Через свои пещерки.
ТаЗи и ТаЛиКа как-то странно переглянулись и стали шептаться.
— Что это вы? Пошли теперь ко мне, котята ждут нас.
— Сейчас, сейчас. Еще чуть-чуть поглядим... и пойдем.
ТаЗи осторожно обошел КаТаКу сбоку и бросился ему под ноги.
— Держи его! Коли рожками! — крикнул он сестре.
ТаЛиКа бросилась на КаТаКу с другой стороны.
— Что вы? С ума сошли? Что вы делаете? — закричал Ка-ТаКа. — Сейчас сюда прибегут!
— Не слушай его, сестра, вяжи!
ТаЗи сдернул с головы тазик и одним его махом перерезал ближайший перламутровый жгут, свисающий с потолка.
— А-а-ай!!! — закричал КаТаКа. — Что ты наделал? Это же корни! Они живые!
