Наследие души - Е. Е. Холмс
– Фигура в рясе в библиотеке. Хм, думаю, это имело бы смысл, – сказал Пирс.
– Э-э-э, какой же в этом смысл: расхаживать по библиотеке в рясе? – спросила я.
Нил придвинул к себе стопку файлов и поманил меня пальцем.
– Это имеет смысл, учитывая историю самого здания библиотеки. Оно построено на месте старого монастыря, так что не исключено, что с тобой говорил дух монаха, связанный с этим местом сотни лет.
Древний монах почему-то не соответствовал сложившемуся в моем воображении образу того, кто говорил со мной, но я внимательно слушала Нила. В этих обстоятельствах все казалось возможным.
– А было еще «Братство мечей», которое появилось гораздо позже, – предположил Пирс и повернулся ко мне, чтобы объяснить, прежде чем я успела задать очевидный вопрос. – Это тайное общество возникло здесь в начале 1900-х годов, когда колледж все еще был исключительно мужским учебным заведением. Это что-то вроде «Черепа и костей» в Йеле[39], своего рода привилегированное братство. Сохранилось не так много записей о его деятельности, но мы знаем, что собрания проходили в этом здании.
– Тайное общество? Надо же, вот не думала, что все это может оказаться еще более странным, – пробормотала я.
Но что-то определенно вырисовывалось. Я наконец-то начала понимать, что имел в виду Пирс, когда несколько недель назад впервые заговорил о смутной уверенности в шестом чувстве. Я не видела призрака собственными глазами, и он не сказал ничего, что могло бы подтвердить или опровергнуть существование «Братства мечей», но внутренний голос шептал мне, что идея небезосновательна. Я не стала игнорировать этот шепот и даже решила, что пора прислушиваться к нему.
– Нил, начинай изучать те файлы и посмотри, могут ли фотографии сообщить что-то конкретное по обоим вариантам, – сказал Пирс.
– Сосредоточьтесь на братстве. Это правильный путь, – добавила я.
Пирс повернулся и посмотрел на меня. Он выглядел удивленным, но довольным.
– Ты уверена, Баллард?
Я торжественно кивнула.
– Хорошо. Просто отлично.
Пирс отстегнул рацию и вызвал все команды в центральный штаб. Из глубин библиотеки пляшущие лучи фонариков привели исследователей обратно. Они заменили батареи, обменялись оборудованием, карты памяти с впечатляющей эффективностью загрузили в компьютеры Дэна. Пирс решил провести перегруппировку, приступая ко второму этапу эксперимента. Мы все выпили немного ядреного кофе от Пирса, но я не чувствовала особой усталости, хотя время приближалось к трем часам ночи – «часу ведьм», как называл его Нил.
– Думаю, нам следует переориентировать наши усилия на обследование новых участков, еще не охваченных, и прежде всего книжных рядов, где Баллард встретилась с духом Эвана. Ты не против? – обратился он ко мне.
– Конечно нет, – согласилась я. – Но сначала сбегаю в дамскую комнату.
– Ладно, ребята. Выходим через пять минут, – объявил Пирс.
Мой фонарик освещал путь к ближайшему туалету, который находился в холле сразу за абонементным столом. Войдя внутрь, я инстинктивно щелкнула выключателем, но потом вспомнила, что Дэн отключил освещение во всем здании. Я примостила фонарик в центре пола, выложенного плиткой, и тусклый круг света на потолке вполне позволял разглядеть все, что нужно.
Каждый звук гулко отдавался от кафеля и необычно высокого потолка, и я быстро справила нужду, стремясь поскорее убраться оттуда. Я как раз пристегивала рацию к поясу, когда почувствовала это: мурашки, словно насекомые, поползли по коже, начиная с пальцев ног и поднимаясь выше по ногам и затем по позвоночнику.
Проглотив страх, я отодвинула задвижку на двери кабинки и высунула голову наружу. Ничего. Ни очертаний, ни теней, которые нельзя было бы приписать неодушевленным предметам интерьера туалетной комнаты. Отдышавшись, я подошла к раковине и открыла кран, чтобы вымыть руки.
Ледяное дыхание коснулось затылка. Я резко вскинула голову и метнула взгляд на зеркало… откуда на меня смотрели два лица. Мое собственное испуганное отражение. И то, что нависало над моим правым плечом, скрытое капюшоном рясы.
Я закричала что есть мочи.
Крик отдавался в моих барабанных перепонках и множился, разбиваясь на эха. Фигура позади меня никак не отреагировала на него, только поднесла светящийся палец к своим скрывавшимся в тени губам. От этого жеста эхо постепенно стихало, замирая в стенах, его породивших. Я зажала рот рукой и повернулась кругом. Какая-то частица меня ожидала, что существо исчезнет, но нет, оно так и стояло всего в нескольких шагах от меня, прижатой к прохладному фарфору раковины. От него исходило легкое сияние, которое освещало лишь саму фигуру, и казалось, что темнота вокруг нее сгущается. Я разглядела лицо, изможденное и заросшее бородой, выдающийся вперед подбородок, темные волосы в глубине капюшона. Все это отложилось в моем сознании за мгновение до того как меня привлекли его глаза, бездонные черные омуты.
Откуда-то снаружи доносились приближающиеся крики и топот множества ног, но не такие громкие, как можно было ожидать. Присутствие призрака, казалось, заглушало все звуки, кроме шума крови в моих ушах.
– К-кто ты? – прошептала я.
– Я ждал тебя. Это было мучительно.
Губы призрака шевелились, но я не слышала его голоса в комнате. Он звучал в моем сознании, эхом отдаваясь внутри черепа. Я потрясла головой, пытаясь избавиться от него. Это казалось неестественным, чем-то вроде вторжения.
Я сделала глубокий вдох.
– Это не то, о чем я тебя спрашивала.
– Приношу свои извинения, ведьма. Меня зовут Уильям. Я учился здесь, как и ты.
– Почему ты назвал меня ведьмой?
Уильям лишь уставился на меня.
Я попробовала задать другой вопрос:
– Ты состоял в той группе, верно? В «Братстве мечей»? Поэтому носишь рясу?
– Я имел несчастье вступить в их ряды, да. – Говор у него был медленный, тягучий.
– Почему несчастье? Что с тобой случилось?
– Я был убит во время одной из наших церемоний. Меня должны были принести в жертву – символически, конечно. Но брат, игравший роль палача, имел другие намерения. Он убил меня по-настоящему. – При этих словах Уильям распахнул рясу, обнажая темное пятно, отвратительно расплывшееся на его белой рубашке. – Они все скрыли, замели следы. Администрация заплатила миллионы… подкупила прессу… судей… адвокатов… даже полицию. Того брата немедленно исключили, показания остальных сфальсифицировали. Единственная запись по этому делу до сих пор хранится в закрытых судебных архивах. Но меня они не заставят молчать. Я остался, чтобы другие узнали, что со мной случилось. Я преследовал их всех, пока их драгоценное маленькое общество не распалось окончательно. Но к тому времени я уже застрял в этих стенах.
– Баллард? ДЖЕССИКА? Ты здесь?
Голос Пирса был
