Зимняя смерть в пионерском галстуке. Предыстория - Эльвира Владимировна Смелик

– Да, согласны! Каждое слово правда! – И «Белые тигры» не дадут себя в обиду, не потерпят отступников и предателей, никому не позволят встать у них на дороге. А кто не с ними, тот против них.

* * *

Лада глянула на часы – наверное, уже в тысячный раз за день. Иногда ей начинало казаться, что стрелки на них застыли, будто приклеились. Так и хотелось их подтолкнуть.

Правда, время все-таки двигалось. Уже давно сгустились сумерки, закончился ужин. Но дело же не в этом, а в том, что так ничего и не изменилось: ни телефон, ни электричество не починились и никто за ними не приехал.

Мысли крутились заезженной пластинкой. Руслан ушел задолго до обеда, а, по словам Юсуфа, дорога могла занять часа полтора, максимум два. Значит, к ужину географ точно должен был вернуться на базу, если не с транспортом, то хотя бы опять один, чтобы успокоить, обнадежить, отчитавшись: он сообщил кому надо, вызвал подмогу и скоро всё будет в порядке.

Неужели возникли еще какие-то сложности? Например, телефонная связь не работала в том числе и в поселке и пришлось ехать дальше. Но ведь уже не на лыжах.

– Или решили до утра отложить, – внезапно подключилась Марина Борисовна, саркастично хмыкнула, и Лада поняла, что проговаривала мысли вслух. – День короткий. По темноте искать обрыв и ремонтировать неудобно. Тракторист пьян, автобус быстро не найти.

– Но здесь же дети! – с негодованием напомнила Лада.

– Не дети, а подростки, – довольно сухо поправила ее Марина Борисовна. – А им – ты разве не заметила? – абсолютно плевать на происходящее. К тому же тут есть генератор. Плиты работают, батареи греют. Все это знают, вот и не шевелятся. Зачем? Да и Руслан Юнирович наверняка сидит в тепле, чаек попивает. Он свое дело сделал, успокоился, расслабился. Там же ни за кого отвечать не надо.

Воспитательница так ярко нарисовала картинку, что Лада ее очень хорошо представила и на какое-то время даже поверила, будто всё так и есть. Но уже через минуту безжалостно отогнала прочь и возникшую обиду, и нелепые мысли

Да потому что просто не могло этого быть! Если бы у Руслана всё получилось, он бы обязательно вернулся, а не стал бы бока греть и чаи гонять. А значит, действительно что-то пошло не так. Только вот думать о подобном совсем не хотелось: слишком отчаянно, слишком безнадежно.

Глава 27

Антонина Петровна обтерла о фартук руки и устало опустилась на табурет. Юсуф наблюдал за ней с тревогой. Похоже, эта непривычная зимняя подработка вымотала жену не на шутку.

– Неможется? – поинтересовался участливо.

– Да что-то в груди печет, – ответила она глухо. – Погода меняется. Давление, наверное, поднялось. Надо бы к фельдшеру наведаться, чтобы померить. Только теперь разве получится?

– Еще и Зина твоя, помощница, – Юсуф едва не брякнул острое словцо, но сдержался, зная, что Тоня жалеет глухонемую, – так и не явилась. А с Нового года сколько уже дней прошло!

– А как она явится? – Антонина Петровна глянула на мужа с укором. – Подумал бы хоть!

– И то верно, – кивнул Юсуф. – Похоже, основательно дорогу занесло. Думали, уже сегодня за этими интернатскими приедут, а видно, легко не пробиться.

Он подошел к окну, заглянул в морозную темноту. Мело уже меньше, но зато заметно холодало. Воздух, в котором кружилась мелкая колкая крупка, хрустально искрился, в нем будто извивались прозрачные нити, делая его почти материальным, очень даже ощутимым при дыхании. К тому же днем, разгребая сугробы и прокладывая дорожки вокруг здания, Юсуф основательно продрог, даже несмотря на энергичную работу.

– Ну, может, завтра все-таки съедут эти оголтелые, – пробормотал тихо. – Заодно и тебя до поселка подкинут. Вот и сходишь к своему фельдшеру. А сейчас спать иди.

– А ты?

– А я чего? – Он обернулся с улыбкой. – Мне еще генератор на ночь выключать. Вот уложатся, угомонятся, и пойду. А это еще часок-другой.

– Ну вот и я подожду, – категорично отрезала Антонина Петровна. – Все равно ж не засну, пока не придешь.

Юсуф знал, не заснет, а отдохнуть хорошенько надо. Ей ведь тоже рано с утра вставать, завтрак готовить. Опять одной, без помощницы. И что теперь делать? Не укладывать же, как маленькую, сказками да колыбельной.

– А ты постарайся, – сказал нарочито строго. – Таблетки свои прими да спи. Я же никуда не денусь, здесь буду. А хочешь, рядом посижу, пока не уснешь?

– Скажешь тоже, – Антонина Петровна смущенно отмахнулась, потом поднялась, подошла к мужу, прижалась крепко.

Рука Юсуфа ласково скользнула по спине, и острое щемящее чувство кольнуло в сердце: все-таки жаль, что поздновато они встретились. Вот бы пораньше. Хотя бы лет на десять.

– Да иди уже, отдыхай, – проговорил муж, подтолкнул едва ощутимо, и Антонина Петровна не стала дальше спорить, зевнула, послушно отправилась в комнату.

Точнее, в подсобку, на время превращенную в комнату, чтобы не мотаться постоянно туда-сюда по непроходимым сугробам до небольшого домика-сторожки, в котором они обычно обитали.

Тут было очень даже прилично. И одежный шкаф в наличии, и диван. Пусть и довольно старенький, но вполне крепкий, еще и раскладной. А при пищеблоке имелись все нужные удобства, даже крошечный закуток с душем.

Юсуф, пока дожидался нужного момента, несколько раз заглядывал в подсобку, проверяя жену. Свет не включал, пользовался фонариком, да и тот отворачивал в сторону или прикрывал рукой, чтобы случайно не разбудить.

Подходил неслышно, стараясь не шаркать войлочными ботами на резиновой подошве, которыми сейчас пользовался вместо тапок, стоял рядом с диваном, прислушивался к дыханию Антонины Петровны, к ровному тихому посапыванию, и через пару минут снова удалялся успокоенный.

Постепенно тишина установилась, и в остальном здании вроде бы и дети угомонились, и взрослые. Но даже если заснули еще не все, не так уж и важно, главное, предупреждены. Да и Юсуф не собирался дежурить полночи, подождал еще немного и отправился выключать генератор.

От заднего выхода до подвальной двери идти всего ничего, поэтому он ни ватник, ни валенки надевать не стал, навертел на шею шарф с полосками, который подарила на Новый год жена, нахлобучил на голову ушанку, прихватил фонарь, чтобы на обратном пути, когда электричество отключится, не плутать во мраке.

Как только оказался на улице, холод моментально обжег лицо, попытался проникнуть под одежду. И сразу подумалось: ладно валенки, а вот ватник точно не помешал бы. Но возвращаться Юсуф не стал, словно молоденький козлик,