Лес Самоубийц - Джереми Бейтс
— А если он изнасилует кого-нибудь еще?
— Я понимаю, Итан. Мне все это тоже не нравится. Но такова жизнь. — Она пожала плечами. — В общем, такой вот у меня плохой опыт каучсерфинга.
— Я даже не знаю, что сказать. Я… я рад, что с тобой все в порядке.
— Спасибо, Итан.
Я глупо кивнул. Я не знал, что еще сделать.
У меня плохо с соболезнованиями. После смерти Гэри я без конца их слушал, и мне прекрасно известно, как они глупо и тривиально звучат.
— Да, — спросил я, вспомнив кое-что. — Там в лесу, когда мы собирали дрова и наткнулись на тело…
— Тебе стало плохо.
— Я наткнулся прямо на него. Потрогал его. Запах…
— Понимаю.
— Вы с Беном не видели крестов, которые свисали с деревьев?
— Крестов? Нет.
— Ни одного?
— Мы увидели краску на дереве. Мы рассматривали пятно, когда услышали, как ты вскрикнул. Мы увидели, как ты отталкиваешь труп. — Нина засмеялась.
— Ты думаешь, это было весело?
— Выглядело так, будто ты с ним танцуешь. Танцуешь с висельником. Так мне показалось. А потом ты повернулся к нам, и тебя вырвало.
— Бена так накрыло из-за трупа?
— Ты когда-нибудь пробовал грибы?
— Ага.
— А теперь представь, что ты на грибах и вдруг видишь труп. Тем более такой, как там. Я думаю, я бы так же себя вела. Так что там с крестами?
— Они были сделаны из палок. Как минимум дюжина свисала с веток. — Я помедлил. — И они качались.
— Качались?
— Туда-сюда. Так, будто их ветром качало. Но казалось, что там не было ветра.
Нина рассердилась.
— Итан, ты меня пытаешься напугать?
— Нет, я…
— Очередные сказки про привидения?
— Это ровно то, что я увидел. — Я пожал плечами. — Не знаю. Может, там и был ветер.
— Достаточно сильный, чтобы раскачать кресты? Ты бы его почувствовал.
— Другого объяснения нет.
— Есть. Ты просто не хочешь себе в этом признаваться. — Нина достала из кармана куртки маленький фотоаппарат и протянула мне. — Я тебе одну фотку хочу показать.
Я включил камеру и запустил режим просмотра. Вот снимок, где Томо, Нил, Джон Скотт и Мел сидят у костра.
— Ты вот про эту фотку говоришь? — уточнил я.
— Да, про нее.
— Когда ты ее сделала?
— Недавно, пока тебя не было.
— И что с ней?
— Увидишь.
Я присмотрелся к фотографии. Из потухающего костра поднимается столб дыма, закрывая значительную часть снимка с правой стороны. И в нем что-то… непохожее на дым. Очертания слишком четкие, узнаваемые, и цвет немного другой, чуть светлее, почти белый.
— Нашел, да? — уточнила Нина.
— Ты думаешь, это призрак?
— Понятия не имею. А как ты думаешь?
Я почувствовал, как по спине прошел холодок, будто кто-то царапнул меня по шее. Качающиеся распятия, а теперь это?
— Я не верю в привидения, — сказал я.
— И что это тогда?
У меня не было ответа. Я увеличил фото, чтобы рассмотреть силуэт. Чем дольше я вглядывался, тем больше мне казалось, что я могу даже рассмотреть смутные черты лица.
— Отблеск света? — предположил я.
— Ночь на дворе, Итан.
— Грязь на объективе?
— Я много снимала, посмотри. Эта штука на единственном фото.
Я начал листать снимки. Много фотографий леса, включая собачью переноску и некоторые из знаков на дороге. Гора Фудзи через покрытое мелкими капельками окно поезда. Бронзовая статуя Хатико на станции Сибуя, где любят назначать свидания парочки.
Нина голышом.
Она стоит в комнате лицом к большому зеркалу. Белое полотенце на голове, спина и верхняя часть ягодиц попали в кадр.
Мне следовало выключить камеру. Но я продолжил листать. Опять Нина, в этот раз идущая по направлению к фотографу, с явным намерением прервать съемку. Этот снимок уже не оставлял места для полета фантазии.
На следующем — Нина в нижнем белье, расчесывающая волосы. После этого трап возле самолета в аэропорту.
Я вернулся к фотографии с лагерным костром и предполагаемым призраком. Откашлявшись, я признался:
— Да, я не знаю, что с этим делать.
— Ты видишь, это не грязь на объективе.
Я вернул ей камеру.
— Нет…
— Но ты считаешь, должно быть рациональное объяснение.
— А ты так не думаешь?
— Может быть. А может, и нет. Меня слишком накрыло сейчас, чтобы думать о рациональных объяснениях.
Я вспомнил свои ощущения, когда днем мы свернули с основной тропы на боковую тропинку. Тогда мне мерещились тени во всех изгибах стволов и сплетениях корней.
— Мы проецируем наши страхи.
— Это как?
— Ну, это можно сравнить с тем, что ты вдруг видишь очертания жирафа или слона в форме облака. Хотя их там нет. Но ты хочешь их там увидеть и поэтому видишь.
— То есть ты проецировал, когда видел эти распятия?
— Не знаю. — Я пожал плечами. — Но думаю, что да.
— Ты знаешь, Итан, — произнесла Нина с обезоруживающей улыбкой, — мне кажется, что из тебя никудышный врун.
Мы с Ниной проболтали еще с полчаса. Я не спрашивал ее о тех снимках, где она была запечатлена обнаженной, и она не упоминала о них. Очень может быть, что она вообще про них не знала.
Тут у меня зазвонил телефон.
Я стал копаться в кармане, кляня себя за то, что не выключил его. Если Мел подумает, что я ушел в лес, чтобы поговорить с Шелли, — мне конец. Я посмотрел на экран и засомневался, стоит ли отвечать. Номер не определялся.
Я нажал на кнопку приема вызова.
— Алло?
Тишина.
— Алло!
Скрипучий голос:
— Зачем вы пришли в мой лес?
В какой-то момент я даже вздохнуть не мог, не то что ответить. Потом я сообразил: это же Дерек. Должно быть, он пытается разыграть меня.
— Иди к черту, Миллер, — ответил я. — Я знаю, что это ты.
— Зачем вы пришли в мой лес-с-с-с-с-с?
Это не Дерек, это вообще не похоже на его голос.
— Кто это? — сердито воскликнул я.
Короткие гудки.
Похолодев от ужаса, я уставился на свой мобильный.
— Кто это был? — напряженно спросила Нина.
— Это… друг.
— Ты спросил, кто это?
— Он пытался меня напугать.
— Что он сказал?
— Он спросил, зачем я пришел в его лес.
— Боже правый, Итан! Ты уверен, что это был твой друг?
— Кто это еще мог быть?
— Проверь номер.
— Не могу, не определился номер.
— Ты узнал его голос?
— Нет, он… он изменил его.
— Как он звучал?
— Как будто говорит японец.
— Страшно?
— Ага.
— Как японское привидение?
— И какой голос у японского привидения?
— Это не смешно.
— Я в курсе. Я ему задницу надеру, когда встречу.
— Ты зря,
