Вселенная нелюдей - Влад Райбер
Я ставлю дату наугад, как это делали те, кто писал в эту тетрадь до меня. Когда я её нашёл в купе проводника, то подумал, что это какая-то шутка: люди писали тут в разные годы, но записи идут вразнобой. После нескольких заметок, датированных девяносто шестым годом, начинаются записи из конца восьмидесятых. Один из тех, кто вёл тетрадь, указывал дату, которая ещё не наступила, когда я сел в этот поезд. Я прочитал каждую строчку, и теперь до меня начинает доходить, что происходит в этом поезде.
Если я правильно считал, сколько раз день сменялся ночью, то прошло около недели. Всё это время поезд едет без остановок, хотя дорога до моего родного города должна была занять всего двое суток.
Я сел на этот поезд в последний вагон. Ещё не было и шести утра. Проводница проверила мой билет. Несколько часов я ехал один, но на станции Лазаревское ко мне в купе «подселилась» женщина с шестилетней дочерью.
В соседнем купе ехала молодая семья с девочкой примерно того же возраста. Дети быстро подружились. Ходили друг другу в гости. Дверь то и дело открывалась и закрывалась. Постоянно звучали детские голоса и смех. Атмосфера была оживлённая до самого вечера. Я немного почитал детектив, который купил на вокзале, и уснул. Так и проспал до самого утра, а когда проснулся, то увидел, что койка напротив пуста.
Мои соседки, мать и дочь, исчезли, оставив раскиданные подушки и смятые простыни. Я подумал: неужели ни свет ни заря пошли в гости в другое купе? Впрочем, мне не было до этого никакого дела. Я решил насладиться моментом одиночества.
Сходил в туалет – там не было очереди. Меня это приятно удивило. Обычно утром в поездах только и ждёшь у двери с полотенцем. Я умылся, почистил зубы.
Заварил себе чая. В открытой топке титана краснели угли – водонагреватель недавно подтопили. Я так никого и не встретил в коридоре и подумал, что все ещё спят. Вернулся в своё купе со стаканом и стал смотреть в окно. Потом увлёкся детективом и успел прочитать целую главу. Мои соседки и не думали возвращаться.
Я задумался: куда они делись? Может, сошли на станции? Тогда почему не сдали бельё?
Я ещё раз сходил за кипятком и никого не встретил. Если не считать стука колёс, в поезде было тихо. Никто не ходил по коридору, не гремел дверьми.
Продолжительная тишина стала казаться мне подозрительной.
Да ещё и поезд ехал с одинаковой скоростью, не замедляясь и не ускоряясь. Я снова начал разглядывать пейзаж за окном, пытаясь разобрать, где мы сейчас. И вдруг понял: всё это я уже видел около часа назад!
Поезд проехал мимо пустой заброшенной платформы, что едва вырисовывалась в тумане, потом бесчисленные столбы мелькали за окном около часа, далее широкое, пустое поле с примятой кукурузной ботвой и старая водонапорная башня.
А потом опять всё сначала! Заброшенная платформа, столбы, поле, водонапорная башня. Та же самая башня! Снова и снова! Один и тот же пейзаж!
Поезд встал на замкнутые рельсы и ездит по кругу? Совершенно идиотская мысль! Да и он шёл прямо, не отклоняясь ни в одну, ни в другую сторону.
Мне были нужны объяснения. Я хотел убедиться, что не один вижу повторяющуюся картинку за окном. Первым делом я побежал в соседнее купе, а там пусто. Проверил другое – тоже никого. Застеленные койки, одеяла, подушки, но нет пассажиров… Они исчезли вместе со своими вещами.
Я пошёл в купе проводника, а там тоже пусто. Я остался один. Дверь в другой вагон оказалась закрытой. Меня одолела паника. Я взял аварийный молоток и стал бить в стекло. Там и трещинки не осталось. Этим же молотком я попытался выбить окно в одном из купе – тоже никакого результата. Все окна в этом вагоне как бронированные, за исключением одного. Я не проверял каждое сам, а прочитал об этом в записях моих предшественников.
Там говорилось, что в туалете в конце вагона есть единственное уязвимое окно. Я собираюсь проверить. Возможно, это единственный способ выбраться. Безумие – прыгать из окна поезда, который едет на большой скорости, но я не собираюсь тут оставаться.
Мне бы не хотелось верить в те кошмары, что описаны в этой тетради, но я понимаю, что не один в этом вагоне. По ночам я слышу, как она ходит по коридору, открывает то одно, то другое купе. Пока мне удавалось избегать встречи с ней, но рано или поздно она до меня доберётся.
Пусть это будет моей первой и последней записью на этих страницах. Надеюсь, у меня получится вырваться отсюда.
Более ранние записи, начиная с первой страницы тетради:
6 апреля 1996 года
Меня зовут Фёдор, мне двадцать один. Прошло три дня с тех пор, как все, с кем я ехал, исчезли. Я думал, что люди просто сошли на какой-нибудь станции ночью, пока я спал, но скоро мне стало ясно, что это не так. Людей в поезде, кроме меня, не осталось. Хотя я не был в других вагонах. Дверь будто заварили. Я погнул кочергу, пытаясь её открыть. Окна тоже не открываются. Этот вагон – герметичная капсула, которая мчится неведомо куда мимо одинаковых полей и старых платформ. Они все неотличимы друг от друга. За окнами не утро, не день и не вечер. Лишь многочасовая серая мгла и рваный туман, после которых наступает темнота, словно снаружи выключают свет.
Я обрадовался, когда нашёл чистую тетрадь[31], ведь у меня появилась возможность написать записку с просьбой о помощи: «Помогите! Я последний пассажир в поезде, который едет без остановок. Вышлите помощь откуда угодно». Таких записок я сделал около десятка и спустил их в унитаз, надеясь, что они упадут на шпалы. Но прошло несколько дней и мне больше не верится, что кто-то придёт меня спасать.
Эта тетрадь – моя единственная возможность выговориться. Я пытаюсь понять, что происходит, но все мои попытки оказываются тщетными.
Сначала я был спокоен и думал, что это временное недоразумение, но теперь я испытываю постоянный страх. Не знаю, что будет, если я останусь здесь
