Под прицелом - Том Лео Клэнси
Но Кларк стрелял не в Сафронова. Вместо этого он раскалил кончик ствола своего пистолета почти докрасна от выброса пороховых газов.
Он взял горячий ствол, схватил Сафронова за правую руку и воткнул ствол в рваную пулевую рану на его бицепсе.
Сафронов завопил, как банши.
— Нет времени валять дурака, Георгий! Две ракеты, одна ядерная бомба! Где вторая чертова бомба?
Сафронов наконец перестал кричать.
— Нет! Оба "Днепра" были заряжены. О чем ты говоришь?
— Мы же не идиоты, Георгий. Один из них был заряжен чертовым автобусным двигателем. Ты же не думал, что у нас здесь будут эксперты по вооружению, чтобы...
Кларк замолчал. Он мог видеть это на окровавленном лице Сафронова. Выражение растерянности. Затем выражение, похожее на… на что? Да. На человека, который только что понял, что его предали.
— Где она, сукин ты сын? Кто её забрал?
Сафронов не ответил; казалось, его переполнял гнев, его бледное лицо покрылось пятнами ярости.
Но он не ответил.
— Становится жарко!
Кларк снова закричал и направил свой пистолет на стену, чтобы снова превратить его в пыточное приспособление.
— Пожалуйста, нет!
— У кого бомба?
81
Джек Райан-младший смотрел в тепловизионный бинокль на склад в ста пятидесяти ярдах от него. Он только что разговаривал по телефону с Сэмом Грейнджером, который сообщил ему, что Кларк и Чавес вместе с "Радугой" положили конец террористическому акту на космодроме в Казахстане. Он передал это Мохаммеду и Дому, которые оба были в приподнятом настроении. Теперь они были сосредоточены на том, чтобы убедиться, что здешние планы Рехана не воплотятся.
— Какой у тебя план, сукин ты сын? тихо прошептал он.
У него в кармане завибрировал телефон, и он схватил его.
— Райан.
—Это Кларк.
— Джон! Я только что получил сообщение от Грейнджера. Отличная работа!
— Послушай меня. У тебя проблемы.
— Мы в порядке. Мы проследили за Реханом и его людьми до склада на Центральном железнодорожном вокзале Лахора. Сейчас они там, и мы ждем прибытия еще нескольких солдат ГСС, чтобы мы могли обезвредить его .
— Джек, послушай! У него ядерная бомба!
Джек открыл рот, чтобы заговорить, но так ничего и не смог произнести. Наконец, он тихо сказал:
— Вот говно-то...
— Он подменил бомбу Сафронова. Она должна быть у него прямо сейчас.
— Ты думаешь, он собирается... - Джек не смог даже выговорить это.
— Малыш, ты должен поработать над этим предположением. Когда он узнает, что атака на Байконур провалилась, он может рассудить, что пакистанское правительство может удержаться у власти. Он будет отчаянно пытаться начать большую войну, чтобы армия могла взять управление в свои руки. Если ядерный взрыв сравняет Лахор с землей, Пакистан немедленно нанесет ответный удар своим собственным оружием. Обе страны будут опустошены. У Рехана должно быть место, куда он мог бы пойти и переждать.
Райан снова попытался заговорить, но слов не было.
— Что мы можем?… Что мы… Никто из нас не знает, как обезвредить бомбу, даже если бы мы смогли пройти мимо УМР и ЛэТ, держащих её. Что, черт возьми, мы собираемся делать?
— Сынок, у вас нет времени убираться оттуда. Ты должен отправиться за бомбой. Просто возьмите оружие под контроль, и наши эксперты расскажут вам, как извлечь детонаторы.
Джек Райан-младший только пробормотал:
— Понял. Я тебе перезвоню.
В этот момент Райан услышал низкий гул винтов вертолёта, приближающийся с запада.
Карузо был рядом с ним.
— Я слышал только половину этого разговора, но звучало это всё равно хреново.
Джек кивнул, затем позвал аль-Даркура:
— Мохаммед. Нам нужен лучший эксперт по ядерным боеприпасам, которого мы можем найти в этом районе, чтобы притащить их сюда прямо сейчас .
Аль-Даркур слышал достаточно из этого разговора, чтобы собрать все воедино.
— Я позвоню в Исламабад и попрошу свой офис поработать над этим, но я не знаю, есть ли у нас время.
Риаз Рехан стоял позади докторов Нуна и Ништара из Комиссии по атомной энергии Пакистана. Двое ученых склонились над бомбой; она все еще находилась в деревянном ящике с надписью "Текстайл Мануфакчеринг, Лтд". Бородачи произвели последние настройки детонатора. Они отключили предохранители, и теперь нажатием кнопки часы начинали обратный отсчет с тридцати минут.
Когда стрелки часов достигнут нуля, северная половина города Лахор перестанет существовать.
Рехан разработал запасной план операции "Сапсан" несколько месяцев назад. С самого начала он знал, что есть только два способа обеспечить падение правительства Пакистана. Если бы украденное пакистанское ядерное устройство было взорвано где-либо на земле, не было никаких сомнений в том, что премьер-министр и его кабинет были бы с позором отстранены от власти.
И если бы разразилась перестрелка с Индией, не было никаких сомнений в том, что армия объявила бы военное положение, сместила премьер-министра и его кабинет, а затем спокойно попросила бы мира.
Первое событие, когда Сафронов и его боевики взорвали бомбу, было, конечно, предпочтительнее, но второе событие означало войну, ядерную войну. Это оставило бы Рехана и Армию у власти, но не исключала возможность того, что они будут править только ядерным пеплом.
Сафронов потерпел неудачу, поэтому операция "Сапсан" теперь была возможна только в условиях войны. Взрыв ядерной бомбы в Лахоре в разгар текущего кризиса положил бы начало этой войне. Жаль, но Рехан знал, что Аллах простит его. Те добрые мусульмане, которые погибли здесь, умрут мученической смертью, поскольку они помогли создать исламский халифат.
Тем не менее, сам Рехан не планировал нырять прямиком в грибовидное облако. Он посмотрел на часы, когда небо наполнил грохот винтов вертолета. Его "Ми-8" был здесь, чтобы забрать его и его людей. Он, Саддик Хан и четверо других людей из ОРС вместе с ним вылетят по воздуху, они помчатся на север, и у них будет достаточно времени, чтобы укрыться от взрыва. Оттуда они продолжат путь в Исламабад, где на улицах уже скопились армейские подразделения.
Генерал счел вероятным, что завтра на рассвете может произойти военный переворот.
Вертолет приземлился снаружи, и Рехан приказал
