Тропа воскрешения - Майкл Коннелли
— Всё изменилось, когда я узнал о тебе, — сказал я.
— Обо мне? — воскликнул Сильвер. — О чём ты говоришь? О чём узнал?
— Что ты продал Люсинду Санс.
— Чушь собачья.
— Ни хрена не чушь. Ты мог бы легко выиграть это дело. Но ты сдался, и эта женщина уже пять лет сидит в Чино.
— Ты с ума сошёл? Всё это неправда. Я заключил для неё чертовски выгодную сделку. Но даже если бы она была плохой, я её не принимал. Она согласилась. Это было её решение.
— Ты её уговорил.
— Мне не пришлось. Она знала, что её взяли. И знала, что это выгодная сделка. Мне просто нужно было всё ей объяснить, и она всё остальное сделала сама. Спроси её, она скажет то же самое.
— Я её спрашивал. Она сказала, что это было её решение, но тогда она не знала, что несколькими месяцами раньше ты представлял клиента по имени Анхель Акоста.
Сильвер не смог скрыть удивления в глазах.
— Всё верно, — сказал я. — Анхель Акоста, тот парень, в которого стрелял бывший муж твоей клиентки во время заварушки у киоска с гамбургерами.
— Это не конфликт интересов, — сказал Сильвер. — Это совпадение. Определённо не неэффективность…
— Акоста подтвердил: это не была засада, а встреча банды с продажным копом. Детали пока туманны, но ты в курсе. В любом случае, всё пошло наперекосяк, и началась перестрелка. Санс не был героем, и ты это использовал. Это была твоя козырная карта в переговорах по Акосте, твой рычаг. Так ты добился для него хорошей сделки, пригрозив раскрыть правду и обрушить её на шерифа.
— Ты действительно не понимаешь, о чём говоришь, Холлер.
— Кажется, понимаю. Потом ты увидел возможность подставить Люсинду. Забрать дело у государственного защитника, а затем использовать ту же информацию от Акосты, чтобы заключить сделку. Но на самом деле у тебя был невиновный клиент. И у тебя было всё необходимое, чтобы дойти до суда и победить. Но нет, ты — серебряный призёр. Ты сдался.
Сильвер отодвинул контейнер с едой к краю стола, но надавил слишком сильно, и тот упал, осыпав пол и стену жареным рисом.
— Чёрт возьми! — выругался он.
Он начал наклоняться, чтобы убрать его, но затем выпрямился и посмотрел на меня.
— Это было судебное решение, — сказал он. — Мы принимаем их каждый день, и ни один судья не выдаст тебе «освобождении из‑под стражи» по решению суда. Подашь это — и тебя высмеют в федеральном суде.
Документ, который я подготовил утром, был просто реквизитом. Сильвер был прав в одном: добиваться «освобождении из‑под стражи» в федеральном суде, ссылаясь лишь на неэффективность адвоката, — дело обречённое. Это ни к чему не приведёт, и я не собирался его подавать. Это был всего лишь инструмент, чтобы добраться до Сильвера и заставить его заговорить.
— Может, меня и высмеют в суде, — сказал я. — Но общественность узнает, что ты сдал в суде невиновного клиента.
— Как я уже сказал, ты ни хрена не понимаешь, о чём говоришь, — сказал Сильвер.
— Тогда это твой шанс поучить меня, Фрэнк. Расскажи, чего я не знаю.
— Мне угрожали, придурок. У меня не было выбора.
Вот. Я прорвался. Теперь я отодвинул стул от его стола и сел.
— Кто угрожал? — спросил я.
— Не могу об этом рассказывать, — сказал он. — Угроза всё ещё существует, и она реальна. Тебе нужно быть осторожным, иначе ты окажешься в ловушке.
— Неправильный ответ. Тебе нужно рассказать об этом прямо сейчас, иначе я подпишу это утром и разошлю пресс‑релиз по всем редакциям города.
— Ты не можешь так со мной поступить.
Я указал на документ на столе перед ним:
— Всё уже сделано. Хочешь это остановить — расскажи мне, что случилось с Сансом. Кто тебе угрожал и почему.
— Господи Иисусе…
Сильвер покачал головой, словно не видя выхода из ловушки.
— Выбор только один, Фрэнк, — сказал я. — Ты работаешь со мной или против меня. И я сожгу землю, по которой ты будешь ходить, лишь бы вытащить моего клиента из этой тюрьмы.
— Ладно, ладно, — сдался Сильвер. — Я расскажу тебе, что произошло, хорошо? Но ты должен относиться к этому как к секретной информации. Ты не можешь раскрывать, от кого ты это получил.
— Я не могу дать такого обещания. Пока не узнаю то, что знаешь ты.
— Чёрт…
Он тянул время. Я отодвинул стул.
— Ладно, я ухожу. Удачи завтра.
— Нет, нет, нет, подожди. Ладно, я тебе расскажу, расскажу. Ты был прав, Анхель мне всё рассказал. Санс был инкассатором у банды шерифа, которая называет себя «Бугимен». Акоста и его банда платили за защиту, а Санс был курьером. В тот день должен был состояться обычный сбор наличных, но Санс поднял ставки. «Бугимен» захотели большего. Произошла ссора, которая переросла в перестрелку. После того как Анхель рассказал мне это, мне позвонил друг Санса и сказал, что, если я пойду в суд с тем, что знаю, это будет последнее дело, которое я когда‑либо вёл.
— Друг? О ком мы говорим?
— Не знаю. Об одном из «Бугимен».
— Мне это не поможет. Мне нужно имя.
— У меня нет имени. Мне не нужно имя.
— Я тебя защищу.
— Ты, шутишь? Ты меня от них не защитишь. Они же копы!
— Откуда ты знаешь, что это копы?
— Это было очевидно, правда? После того, что мне рассказал Акоста.
— Мне всё равно нужно имя, Фрэнк, иначе мы закончим. Кто тебе звонил?
— Он не назвал своего имени, а я не спрашивал.
— Что именно он сказал?
— Он велел мне передать Акосте, что если тот будет молчать, то получит сделку от окружного прокурора. Я согласился. Я знал, что сделка будет большой победой. И Акоста тоже. Мне не нужно было его убеждать. Он был рад её принять.
— Кто был прокурор, который предложил сделку?
— Та же, что вела все тяжёлые дела. Андреа Фонтейн. Но сейчас она в
