Золото в смерти - Нора Робертс

Она узнала этот взгляд и ответила своим.

— Серьёзно?

С усмешкой он поцеловал её.

«Что ж, чёрт возьми», — решила она и дернула за узел его чёрного пояса. Прежде чем она успела его развязать, он поднял её через плечо.

— Что?

Он понёс её, бросил на мат.

— Мягкая посадка, — сказал, падая сверху и прижимая её.

— Я за жёсткую посадку.

Он был немного запыхавшийся, рассмеялся и сорвал с неё спортивный топ.

— А я за мягкую.

Он ласкал её грудь руками и губами, наслаждаясь вкусом и теплом кожи, влажной от тренировки.

Он думал, что они равны, пока она не вырвала его волосы из кожаного ремешка, что удерживал их в порядке. Стиснув пряди кулаками, она выгнулась.

Спарринг был прелюдией — они оба это знали.

Быстрые и ловкие, они раздевали друг друга.

Он вошёл в неё, в тепло и влажность.

Они двигались вместе, наблюдая друг за другом — мягкая кожа встречала жёсткость, мягкость соединялась с твёрдостью.

Теперь медленно и легко — бой окончен, осталась только радость, звук воды, что тихо касалась воды, дыхание и удары сердец.

Он почувствовал, как она вздрогнула, услышал её тихий, глубокий вздох, когда всё завершилось.

Прижимая губы к её шее, где билось пульсирующее для него сердце, он последовал за ней.

Мягкая, тёплая и такая нежная — она лежала под ним, рукой гладя ему спину.

— Сработало, — прошептала она.

— Надеюсь, — ответил он.

— Ну, да, это всегда работает. — Она лениво потянулась. — Я про всё вместе: хороший потный спарринг, отличный секс. У меня были мозги из бумаги, а теперь — как новенькие.

— У меня примерно то же после сессии, — он легко чмокнул ее в подбородок. — Но вот вторая и третья части понравились мне куда больше.

— Как насчёт четвёртой — пару кругов в бассейне?

— Не откажусь. — Он откинулся чуть назад, изучая её лицо. — Ты ведь дело не закрыла?

— Нет, но у нас есть направление. Кажется, оно может оказаться верным.

— Тогда сначала поплаваем, потом поднимемся наверх, выпьем, поедим. И ты мне всё расскажешь.

Да, подумала она, расскажет. Потому что это тоже всегда срабатывало.

За ужином она выдала ему сводку за день.

— Тяжело ведь, — заметил он, — говорить с теми, кто только что потерял кого-то. Расспрашивать их.

— Это часть работы. — Он просто посмотрел на неё.

— Тяжёлая часть, — уступила Ева. — Но в этом случае, если я что-то не упустила, супруг, семья — чисты.

— Ты редко что-то упускаешь.

— То же самое с его коллегами, со всем персоналом и волонтёрами клиники Луизы. Там просто пусто.

— Что подводит тебя к версии «точечное убийство от безумного учёного».

— Ага. — Она ковырялась в тарелке с мясом. — Звучит дико, особенно вслух, но… ощущается как крепкая версия.

— Ты хорошо её обосновываешь. — Он кивнул. — Судя по всему, логичнее всего, если убийца его знал, пусть даже шапочно. Теория с безумным учёным...

— Это Пибоди начала её раскручивать.

— Ну, она вполне работает. Ведь ты не зайдёшь просто так в ближайшую аптеку и не купишь нервно-паралитическое вещество. Разве что чёрный рынок или кто-то с глубоким доступом в военные склады. Но ты говорила про добавки, герметики и прочее — похоже на самодельное.

— Именно. И это не тянет на военных или профи. Слишком много переменных, слишком сложно. Хладнокровно — да. Но всё равно ощущается личное. Люди всё время находят мерзкие способы убивать друг друга, но если бы целью было только убийство — воткнул бы нож или ударил кирпичом. Здесь важен именно способ.

— А в чём выгода?

Вот тут она и застряла.

— Вот именно. Супруг получает большую часть. И никаких признаков, что в браке были проблемы. Ни любовников, ни долгов, ни тени раздора. Остальные завещания тоже ни к чему не ведут. Нет ничего, что указывало бы, что Абнер знал нечто лишнее. Я не вижу ни одной выгоды. Да и человек может умереть вполне довольным, зная, что оставил после себя семью, друзей, сотрудников — всех, кто его любил. Всё, абсолютно всё указывает на то, что он прожил очень хорошую жизнь.

— Но у тебя всё ещё в списке тот доктор, которого он публично осадил, и тот тип, которого он сдал за насилие над ребёнком.

— Да, и они там останутся, пока я не исключу их полностью.

Он подлил себе вина, но когда потянулся к её бокалу — она покачала головой.

— Нет, мне нужно пролопатить кучу трупов.

— Большинство в таком случае схватились бы за вино. Что я могу сделать?

— Мне нужно самой пройтись по этим телам. Возможно, я пойму, что ищу, только когда увижу это.

— А я могу копнуть финансовую сторону у того вспыльчивого доктора и у детского мучителя. Найм безумного учёного или закупка химикатов — это же всё стоит денег, не так ли? Может, найдётся след образования или знаний, который не виден при стандартной проверке.

Ева нахмурилась и откинулась на спинку стула.

— У тебя вообще нет какой-нибудь страны в процессе покупки?

— Успею. Кстати, я купил «Нигде».

— Что? Это как, галактика в чёрной дыре? Подожди… — До неё дошло. — Ты про ту забегаловку, которая всплыла в деле Петтигрю?

— Именно. Хотя теперь мне действительно хочется купить галактику в чёрной дыре.

— Это помойка. Та забегаловка — настоящая помойка.

— Немного сомнительная, да. Но за счёт этого и досталась по сходной цене. С подходом и фантазией там можно открыть отличный местный паб.

— Да и район там, скажем так… сомнительный.

— Тем более. Сомнительному району нужен хороший паб.

Она вспомнила о «Пенни Пиг» в Дублине и уличного воришку, что выпивал там пинту.

— Если ты так говоришь…

— Говорю, да. Так что я займусь проверкой твоих двоих, это само