Дочь врага - Владимир Григорьевич Колычев
— С тобой не хочу. Но на дискотеку можно.
Город современный, и клуб здесь есть, и Дом молодежи с продвинутой дискотекой. Эстрада, танцпол, бар, столики, удовольствие стоит денег, ну так Вадим «богатый Буратино». Да и Клара пока не жаловалась на отсутствие карманных денег. Если что, и сама может сходить. Но лучше с Вадимом. Чтобы Семен их там увидел и приревновал. Только ради него она туда и пойдет… Или не надо? А то еще понравится унижаться перед парнями, потом не остановишься.
— Ну что, поехали?
— Ты уже приехал… Здесь дискотека, у нас, Советская, шестнадцать. Говорят, все как в лучших домах… Или страшно? — усмехнулась Клара.
Обычное дело, кто‐то ходит на дискотеку посидеть-потанцевать, кто‐то подраться. Если чужой, шансы нарваться на мордобой возрастают втрое. А Вадим чужой, и он прекрасно все понимает. Но и в грязь лицом он ударить не мог. Правда, в одиночку на неосвоенную территорию соваться не рискнул. Позвонил своему другу, еще и Тошу с собой взял.
Дом молодежи построили совсем недавно, современное здание с актовым залом, творческие кружки, а также спортивный зал, о чем гласил указатель у главного крыльца. Мальчикам и девочкам — налево, спортсменам — направо, у них отдельный вход. Глядя на указатель, Клара ощутила легкое онемение в кончиках пальцев. Семен занимался спортом, возможно, он сейчас здесь. Тренировка закончится, и он с друзьями заглянет на дискотеку. А если с подругами, с такими, например, шалавами, как Танюха? Клара не хотела его ни с кем делить.
Актовый зал большой, пол ровный, без наклона, в одной половине бар со столиками, в другой танцевали. Клара не зря спешила, знала, что столики здесь в дефиците. Так и оказалось, они заняли последний свободный.
Вадим сразу же начал умничать: мол, вот в Москве уровень, а здесь, в Пехорске, махровый «совок» и лютая скука. В одном он оказался прав, Клара умирала со скуки. А Семен все не появлялся.
* * *
Балерины у станка отрабатывают всякие тандю, а нормальные пацаны тренируют уширо-гери. Стоишь на правой ноге, держишься за опору, а левой туда-сюда, туда-сюда. Правую ногу не чувствуешь, левая отказывается слушаться, а Саня Сэй все подгоняет. Сам стоит, пружинит на сильных ногах, в готовности отразить внезапный удар. Все правильно, нападения нужно ждать всегда, даже когда враг далеко. Мощный он пацан, Саня Сэй, и смотрится круто, суровое выражение лица, тяжелый, сосредоточенный взгляд, любого построить может, даже Никита Бочонок боится связываться с ним. А Бочонок в системе чуть ли не первый человек после дяди Миши. Но Сане Сэю все равно, и Бочонок пыхтит вместе со всеми, видно, что выбился из сил, но не сдается. Нельзя ему слабину показывать. Никому нельзя, а ему особенно.
Саня Сэй и не думал давать отбой, но в зале вдруг появились рослые ребята в кимоно, все с черными поясами. Семен узнал одного, видел его рядом с Тарасом. «Стрелка» с карасевскими была, сам он не участвовал, но со стороны наблюдал. Можно сказать, на шухере стоял. Дядя Миша тогда с Тарасом барахолку поделить не мог, да и сейчас по этой теме напряг, может, потому карасевские и нагрянули. Это наезд, со всеми отсюда вытекающими, но Семен облегченно вздохнул. Наконец‐то Саня Сэй остановил экзекуцию. А в стойку пацаны встали сами, потому как карасевские толпой шли на них, растягиваясь в цепь, чтобы окружить, прижав к стене, куда их поставил Саня Сэй. И поставил, и соки все выжал, Семен едва держался на ногах, и остальные не лучше. А карасевские все ближе. Семен уже взял в прицел мордастого верзилу с пудовыми кулаками. Шансов против такого противника практически нет, но громила пер прямо на него, так что выбирать не приходилось. Спасти Семена могла только заряженность на смертный бой, чтобы не щадить ни себя, ни врага. И не просто из последних сил нужно биться, а из запредельных, превозмочь себя, прыгнуть выше головы, желательно во всех смыслах, иначе хана.
— А что, стенка на стенку слабо? — спросил карасевский Миндаль.
За ним полтора десятка пацанов, и Саня Сэй мог выставить с дюжину, но пехорские, или просто пехаря, пока не в кондиции. А карасевские, похоже, собираются начать без долгих предисловий.
И точно, вопрос еще не прозвучал, а Миндаль уже проводит «обманку» в голову. Саня Сэй ставит блок и пропускает ногой под пупок. Мощный удар, сэнсэй складывается пополам, да так быстро, что Миндаль промахивается в круговом маваши. Выпрыгнул, развернулся, а голова уже на полу…
Но Семену некогда было наблюдать за падением сэнсэя — самому в голову уже летела чья‐то нога. Верзила ударил с разгона, и только чудом Семен успел увернуться. А ударить в ответ не смог. И ноги не держали, и противник слишком уж мощный — тычки Семена для него как для слона дробина. Зато Семен смог толкнуть пацана, который атаковал Мотыля. Просто толкнул, несильно, но с курса, похоже, сбил. И снова уход от удара с постановкой блока. Ощущение такое, как будто летящий рельс остановил. Но ведь остановил. Правда, тут же прилетело откуда‐то сзади, ногой по затылку, и Семен упал. Верзила попытался его добить, провел отоши, но он вцепился в опорную ногу. И даже смог уронить противника, за что схлопотал локтем в челюсть. Из глаз посыпались искры, но это его не остановило. Он ударил сам, пропустил в ответ, едва не ушел в нокаут. Голова отключилась, а кулаки не останавливались. Он не понимал, что происходит, но бил, пока не оказывался в захвате. Вырывался и снова бил… Понимал, что шансов у пехарей нет, но продолжал биться.
Кто‐то ударил его сверху, и он оказался на полу, а перед глазами мелькнула ухмыляющаяся физиономия Миндаля. Семен откатился, вскочил, прыгнул на него, схватил за шею, но сильный удар по затылку отключил сознание… В себя Семен пришел верхом на противнике. Миндаль лежал на спине, закрываясь руками, а Семен бил его. Защиту пробить не удавалось, не получалось и кулаком зарядить по роже, но Миндаль вынужден был защищаться. И это притом, что его бойцов на пинках гнали из зала.
— Хорош, братан, хорош! — появился откуда‐то Серега и оттащил Семена от поверженного противника, замахнулся сам, но Миндаль мотнул головой, призывая остановиться:
— Нормально, пацан!
Семен едва держался на ногах, а рука у Бочонка тяжелая. Эта рука всего лишь легла на плечи, как ноги подкосились. Семен мог опуститься на колено или просто сесть на корточки. Он выбрал второе, но сесть так и не успел.
— Эй, ты чего?
Бочонок подхватил его, попытался поставить на ноги, не смог, а Серега оттащил
