Чашечку кофе, доктор? - Ольга Авдеенко
Инспектор перевернул остальные вырванные листки и принялся их просматривать. Очень скоро он выбрал три и расположил их в хронологическом порядке. Первая запись была такой: «1 апреля. Как обычно, проверил наличие Strychnini nitras. 1 марта было 5 фл. Использ – 1. Ост – 3. Странно. В назначениях ошибок нет». Затем следовал текст: «1 мая. Использ – 2 фл Strychnini nitras. Ост – 1». И наконец доктор написал: «12 июня. В июне Strychnini nitras никому не назначал, но последний фл пропал! Итого с 1 марта пропали 2 фл. Спросил Лору – она не знает. Хилл думает, у него ничего не пропада, но обещал проверить. Это не ошибка и не случайность. Завтра же доложу Кэмпбеллу. А, нет, завтра он на конф-ции. Значит, во вторник».
– Есть! – инспектор хлопнул ладонью по листкам, вытащил из кармана карандаш и обвел найденные записи.
– Что? – оживился Финнеган. – У вас возникла новая гипотеза?
– Да. Отравления могут быть связаны с кражей нитрата стрихнина из отделения хирургии.
Газетчик с жадностью выхватил у Найта листки, прочел отмеченные куски текста и воскликнул:
– Так, может быть, старичок Моррис слегка ошибался и там тайно торгуют не человеческими органами, а ядами?
– А доктор Паттерсон оказался близок к тому, чтобы уличить вора.
– И поплатился за это жизнью!
– Последняя запись сделана в воскресенье, двенадцатого июня.
– А в понедельник, тринадцатого, его убили! Выходит, он не успел поговорить с Кэмпбеллом.
– Из дневника ясно, что он поделился своим открытием с коллегами – Хиллом и Лорой Батлер. Возможно, сказал им и о своем намерении пойти к главному хирургу.
– Полагаете, они сказали кому-то еще? Вору? Или же кто-то из них и есть…
– Сестра Батлер мертва. А с доктором Хиллом следует поговорить, и очень настойчиво.
Газетчик снова прочел обведенные карандашом куски текста и предположил:
– Я совсем не разбираюсь в лекарствах, но думаю, едва ли стрихнин поставляется в больницу ведрами. Так что, очевидно, «фл» – это флакон.
– Согласен, – кивнул инспектор.
– Так что же – из-за двух флаконов убивать?!
– А если это только верхушка айсберга?
Они выбежали на улицу, оставив чай нетронутым.
– Едва заметные ссадины на мягком нёбе, оставленные косточкой, сэр. Вам не о чем беспокоиться, они заживут сами через пару дней, – сказал Патрик Хилл, отходя к умывальнику. – Старайтесь пока есть мягкую пищу и пить не слишком горячие напитки. – Он усмехнулся: – Горячительные – можно.
– Спасибо, – поблагодарил сэр Уильям. – Простите, что я побеспокоил вас по такому пустяку: всего лишь небольшое першение. Но доктор Паттерсон назначил мне повторный прием, и я подумал, что лучше все-таки прийти.
– Понимаю. Вы правильно сделали, что пришли.
– И все же мне неловко: вам сейчас и так, наверное, нелегко в связи с недавними потерями в вашем отделении.
– Это правда, – хмуро подтвердил хирург. – Но ничего не поделаешь, приходится справляться. Всего хорошего, сэр.
Пожилой джентльмен вышел в коридор, где его поджидала племянница.
– Ну как? Что он сказал? – спросила она нетерпеливо.
– Что я буду жить долго и счастливо. И умру в один день.
– И больше ничего?
– Разве этого недостаточно, дорогая? – поддел ее сэр Уильям.
– О, конечно, это самое главное!
– А как твои успехи?
– Да у меня, собственно, никаких…
Внезапно в другом конце коридора послышался шум: топот ног, стоны, короткие выкрики. Дядя с племянницей, не сговариваясь, быстро направились туда.
Два дюжих санитара ввезли на тележке человека, прикрытого простыней, на которой проступали кровавые пятна. Сестра Барлоу придерживала дверь.
– Прохожий с улицы, – пояснила она. – Попал под конку. Им займется доктор Кэмпбелл.
При этом медсестра смотрела на кого-то позади сэра Уильяма и Патрисии. Те оглянулись: за ними возвышался Патрик Хилл. Врач молча кивнул, развернулся и ушел. Сестра Барлоу вернулась на свой пост.
Санитары двигались быстро и решительно, не глядя по сторонам. Один из них нечаянно толкнул уборщицу, которая проходила мимо с ведром и шваброй. И в этот момент с тележки сорвался какой-то темный предмет и гулко шлепнулся прямо в пустое ведро. Женщина взвизгнула и прижалась к стене, закрыв лицо руками. Швабра с треском упала рядом, ведро грохнуло об пол и покатилось, а то, что в него попало, вывалилось наружу. Патрисия на секунду зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, то удивилась: похоже было, что никто из больничного персонала не обратил на это происшествие никакого внимания. Набравшись смелости, девушка пригляделась к тому, что выпало из ведра, а потом направилась к уборщице. Та по-прежнему стояла у стены, прижав ладони к лицу.
– Ничего страшного нет, – мягко сказала Патрисия. – Это всего лишь ботинок.
Санитарка опустила руки. Ее расширенные от испуга глаза казались огромными на бледном, изможденном лице. Ее платок сейчас сместился к затылку, и стали видны волосы – совершенно седые, хотя старухой женщину назвать было нельзя. «Наверно, у нее было какое-то горе», – с сочувствием подумала Патрисия. Особенно острую жалость вызывал халат уборщицы: в него, наверное, можно было завернуть двух таких, как она.
Санитарка поправила платок и опасливо покосилась на ботинок.
– Слава богу! – выдохнула она и отчаянно смутилась: – А я-то уж подумала… Ведь сказали, что вытащили из-под конки.
– Вам плохо?
– Нет-нет, большое спасибо, мисс, я просто испугалась! – санитарка нервно хихикнула: – Хорошо, что воды в ведре не было, а то сейчас пришлось бы еще и убирать.
Она подобрала свое имущество и поспешила прочь.
Когда Патрисия вернулась к дяде, то обнаружила рядом с ним инспектора Найта и Джека Финнегана. Газетчик тут же расплылся в улыбке, а инспектор смерил девушку подозрительным взглядом.
– Вот и ты, дорогая! – непринужденно произнес сэр Уильям. – Я освободился, мы можем идти.
– Уфф! Сомневаюсь, что инспектор мне поверил, – сказал он уже на улице. – Какого я стыда натерпелся… С этой минуты – больше никаких разведывательных действий! Кажется, я уже говорил тебе, что любопытство – это порок?
Инспектор Найт постучал и приоткрыл дверь.
– Минуту! – откликнулся Патрик Хилл, сидя к нему спиной. – Я уже заканчиваю.
Он ловко наложил повязку пациенту на голень и сказал:
– Через неделю придете, сестра снимет швы. Попросите зайти следующего. До свидания.
Хирург отошел к умывальнику, а пациент, рослый мужчина-мастеровой, опустил штанину, поблагодарил и вышел, осторожно наступая на раненую ногу.
Найт с Финнеганом вошли в кабинет. Хилл обернулся и сразу нахмурился:
– У вас остались ко мне еще какие-то вопросы, инспектор?
– Безусловно, – спокойно подтвердил тот. –
