Белая стрекоза и три папы - Янина Олеговна Корбут

Тот жевал хлеб с видом человека, которому очень хочется высказаться, но он изо всех сил сдерживается, заталкивая себе в рот хлеб, словно кляп.

Играла приглушенная музыка, уютно горели лапочки Эдисона над столом. Только сейчас я наконец выдохнула и немного расслабилась. Кажется, гости были довольны, все шло по плану.

Бабуля активно командовала парадом и вещала, что еще у Рабле Оракул Божественной Бутылки всем советовал «тринк».

— Пьяный клиент — довольный клиент, — шепнула она мне, подбивая всех на очередной тост. А я погрозила ей пальцем, чтобы не спаивала молодежь. Ужин получился красочным, вкусным и обильным. Особенно всем зашел плов с мясом лося.

— Красное вино отлично подходит к дичи! — вещал Славик. — Я заказал самое дорогое в пределах бюджета, подставляем бокалы!

Когда со столов убрали основную часть посуды, оставив на одном столике сбоку блюда с закусками и стаканами, все пошли танцевать. Удивительно, но репертуар Славика отлично лег на настроение публики. Серова и Кая Метова еще помнили, и я в очередной раз убедилась, что старые кони борозды не испортят. Более того, если надо, то и достаточно глубоко вспашут. Быстрые танцы чередовались с лирическими композициями.

Тимур пригласил меня на медленный танец и под «Ты меня любишь — лепишь, творишь, малюешь» попытался намекнуть на зародившуюся симпатию, но я прикинулась недогадливой и обрадовалась, когда танец закончился.

— Пошли петь караоке, — потянула меня за руку раскрасневшаяся Соня. Она танцевала со Славиком, и тот так ее закружил, что я была удивлена, как она до сих пор стоит на ногах.

— Я не умею, — пришлось признаться. — Когда иногда пою в душе, все думают, что мне стало плохо.

— Так это же караоке! — рассмеялась подружка. — Тут чем хуже — тем лучше и смешнее. Ну, идем!

И мы действительно пошли, и пели в караоке. Причем и соло, и хором «Только мы с конем». И даже смеялись до слез, особенно когда Васятка запел «Разбежавшись, прыгну со скалы» с таким серьезным видом, слово собирался совершить подвиг и впрямь взять и сигануть с теплохода в бездну реки.

Я бросила мимолетный взгляд на воду и отметила, что темная река словно текла по небу от горизонта к красноватым облакам. Это выглядело мрачно и почему-то уже тогда меня кольнуло нехорошее предчувствие, поэтому я поспешила перевести свой взгляд на что-то более жизнеутверждающее.

— Слушайте все, я могу смеяться как Снежная королева! Ха-ха-ха! — голосила староста, взобравшись на стул во время игры в Крокодила.

— Иванько! Ты что, Иванько? — ржал Артем, но это звучало даже не обидно. Сразу чувствовалось, что тут собрались близкие люди, которые привыкли к подколам друг друга со школы. — Слезай со стула, а то навернешься.

— Нет, я вам еще и стихи прочитаю!

— Ностальжи! — начал Славик, вспомнив былое. — Помню, поставили меня на стульчик в Новый год…

— Ты тоже читал родным стишки за подарки? — хихикнула Соня.

— Ага, но я был жестоким мальчиком. И прочел деду всего Чичибабина, которого знал на тот момент.

И тут теплоход качнулся, а Танечка все-таки навернулась на мягкий ковролин. Ее падение самортизировал Тимур, так что она не ударилась, а просто плюхнулась попой на пол и весело ухнула. Тимур, не удержав равновесие, повалился рядом. И всем почему-то было ужасно смешно.

— Ну что, чай, десерт и будем расходиться? — спросила я, отсмеявшись и утирая выступившую слезу. — Завтра насыщенный день: у нас экскурсия по городу, фотосессия, вечером остановка в живописном историческом месте и торжественный ужин в ресторане.

— Да ну, хорошо же сидим! — заныла Соня. — Еще рано! Дарина, пошли на перекур!

Кажется, подружка чуток перебрала, но держалась молодцом. Глаза блестели, щеки разрумянились. Мы вышли на палубу, где дозревала последняя партия шашлыков под руководством бдительного Юрия.

Не успела Соня достать зажигалку, как к нам подбежал Славик и принялся тыкать мне в лицо телефоном:

— Иванов уже в пути, сядет ночью, мы решили с капитаном, что подберем его на пристани в Комарино.

Соня, услышав это, запрыгала на месте от нетерпения:

— Ну все, теперь точно не лягу! Хочу дождаться Сашу! Сделаю ему сюрприз. Все спят — а его встречу.

— Уверена, что досидишь? — усомнилась я.

— Конечно! Как я выгляжу, Дарина? Может, волосы распустить? Пойду губы подкрашу! Уи-и-и! И мне срочно нужно чуток протрезветь.

С последним утверждением я была особенно согласна и вздохнула:

— Тогда тебе нужен кофе. Пойду заварю.

Когда с кофе и десертом тоже было покончено, все уже достигли кондиции. Причем каждый своей: кто-то впал в сонливость, кто-то, напротив, ощутил прилив сил и остроту рогов. Первой нас покинула Элла, которая выглядела самой трезвой: то ли мало пила, то ли хорошо закусывала.

— Ребят, я спать. У меня уже перед глазами все вертится. Тань, проследи за Артемом, пусть больше не пьет, — обратился она к старосте. Та в ответ легонько икнула и рассеянно покивала.

— Не забываем, что утром собираемся на палубе встречать рассвет, — проорал Славик в микрофон и раскинул руки, как чайка крылья.

С криком «Йоху-у-у» отозвался Васятка, попеременно падающий то на Тимура, то на Артема. Я не упомянула, но, думаю, всем и так было очевидно, что он набрался больше всех. Видимо, не привык к интенсивным алкогольным нагрузкам. Ребята, подхватив его под руки, потащили к лестнице, чтобы транспортировать в каюту.

— Мне с ним спать, — жаловался Тимур, взывая к моему состраданию. — Веселая ночь в обнимку с унитазом ему обеспечена.

— Сейчас я принесу вам активированный уголь, — предложила Танечка, семеня следом. — И себе тоже…

— Нет, мне тут, снаружи, лучше, — брыкался Васятка. — У меня от этого бултыхания морская свинка делается.

— Морская свинка делается… — хихикал веселенький Славик, большой любитель коллекционировать чужие перлы. — Дарина, ты слышала? Надо записать!

Моя чуйка никогда не подводила: расходиться мы начали вовремя. Как раз принялся моросить мелкий дождь, поначалу ощущающийся как сырость, повышенная влажность воздуха. Подставив ладонь и увидев, как она намокла, я констатировала: первый вечер на теплоходе удачно подошел к концу.

Первый негритенок

Теплоход мерно покачивался, и я сама не заметила, как заснула. Проснулась резко, словно от толчка. В каюте было темно, лишь отблеск фонаря на палубе освещал ее. Сколько же я проспала? Перевернувшись на бок, вздрогнула: на соседней подушке спиной ко мне спал мужчина. Я проглотила комок в горле, от неожиданности, не подумав даже испугаться. И протянула руку, чтобы дотронуться до его волос, хотя и так знала: это Дубровский.

Он повернулся и сонно улыбнулся, я это даже не увидела, а почувствовала кончиками пальцев. Все еще не понимая, как он тут оказался, я трогала его лицо, в каждом миллиметре находя подтверждение,