Новый Год Майора Никитича - Ольга Липницкая
А ее руки…
А ее руки нащупали столовое полотенце!
– Ах ты! – выкрикнула она, опуская на спину Ивану свою тяжелую длань.
И даром, что в ней был зажат кусок ткани. Это, скорее, так, для вида.
– Ленка! – аж присел не ожидавший такого поворота Иван.
– Что Ленка? – задыхалась то ли от гнева, то ли от чего другого та. – Что Ленка?
– Ты чего дерешься? Я же… Мы же…
– Какие мы, когда ты имени своего не помнишь? – вскипела Семеновна.
– Имени, может, и не помню, а то, что ты с ума меня сводишь, помню! – огрызнулся Иван. – Я рядом с тобой ни сидеть, ни стоять спокойно не могу! Штаны давят!
– Да то они не твои, а Никитича, вот и давят, – ляпнула Ленка.
– Да? – возмущенно взвыл Иван, схватил Ленку за руку и…
Семеновна покраснела…
Нет, она так примерно представляла… Еще утром приблизительные размеры почувствовала… Но…
Ох…
Ленка отдернула руку, нервно сглотнула, а Иван довольно хмыкнул.
– Я должен был просто с ума от тебя сойти, чтобы поехать в такую тьмутаракань, – развел он руками, оглядываясь. – Ну, вот, – жаркий взгляд на Ленку, – судя по всему, и сошел!
– Да иди ты! – расстроенно отмахнулась женщина и попробовала с кухни уйти, но…
– Лен, ну подожди, Лен, – снова поймал ее в свои объятья Иван. – Ну подожди, лапунь, ну прости, – совсем другим тоном заговорил он, – я не хотел! Обидеть тебя я не хотел!
Никакого самодовольства в голосе, никаких елейных ноток. Только теплота, беспокойство и… ласка. Совершенно искренняя нежность.
– Я ж не помню, на чем мы с тобой остановились, – тихонько прошептал ей на ухо он. – Я чувствую, что рядом с тобой с ума схожу, вот и… Если я так на тебя запал, – тут он все-таки вскинул брови и усмехнулся, – я ж, наверное, и раньше подкатывал. А вдруг, – его голос на секунду срывается, – не оправдаю твоих ожиданий и такую женщину упущу!
– Значит, слушай меня, – Ленка не выдержала и по-марийкиному уперла руки в бока. – Ты приехал поближе познакомиться! Но не в койку меня тащить!
На этой фразе Иван удивленно вскинул брови, будто услышал оксюморон, задумчиво почесался.
– Ну хорошо, хорошо, – вздохнул он. – Прости, лап… Но уж больно ты мне…
Он замолчал, вздохнул, но окинул при этом Ленку очень красноречивым мужским взглядом. Взглядом, не оставляющим никаких сомнений о намерениях его обладателя.
Ленка в ответ поджала губы и воинственно скрестила руки на груди…
– Ладно, проехали, – отмахнулся Иван, засопев обиженно. – Пошли, покажешь, что да как…
– В смысле? – непонимающе нахмурилась Ленка. – Что я должна тебе показать.
– Что-что? Хозяйство свое! Раз уж я приехал к тебе, а не ты ко мне, значит, мне этому всему учиться надо! – Иван выглядел возмущенным. – Ты ж сейчас свой курятник кормить пойдешь! Пойдем, подсоблю!
Ленка удивленно вскинула брови и даже открыла рот отпустить едкое замечание, но… передумала!
Вручила Ивану старый безразмерный тулуп и повела в свой птичник.
Конечно, на зиму поголовье сокращалось. Но несушек да пару десятков бройлеров Ленка оставляла.
Учитывая ее летние объемы, можно было сказать, что Ленка бездельничала!
Однако полную выварку все же в сарай тащить было тяжело.
Тут-то Иван и пригодился!
Мужик скептически посмотрел на не сильно чистую сорокалитровую кастрюлю, крякнул, выдохнул и…
Поднял ее, не проворчав ни слова, да потащился за Ленкой в сарай.
– О! А чего она такая худая? – уставился он на рябую хохлатку, первой выбежавшей им навстречу.
Судя по всему, куриц Иван видел в основном уже в тарелке. Изредка в магазине.
– Дурень! – снисходительно и очень ласково обругала его Ленка. – Это ж несушка! Ах вы мои пташечки, – это она обращалась уже к птице. – Ах вы мои хорошенькие! Соскучились? Проголодались? Ну? Иди сюда, иди…
Иван зачарованно смотрел, как стая пернатых требовательно окружала Ленку. Да, конечно, ждали еды, только…
Только птицы совсем по-собачьи жались к ее ногам и подсовывали головы ей под руку. Отгоняли друг друга от хозяйки крыльями и клювами, стараясь погладиться первыми.
– Да ты что ж творишь, разбойница! – пожурила особо шуструю серую курицу с мохнатыми лапами Ленка. – А ты как, моя лентяюшка? – склонилась она над белой толстушкой.
Голос ее стал ласковый… Морщинки от часто поджатых губ разгладились, глаза засияли…
Иван не мог не любоваться выражением ее лица, плавностью ее движений…
Каждую курицу знала, каждую посмотрела, каждую погладила.
– Ваня, аккуратнее, – выдернул из мечтательного состояния Ивана голос Семеновны. – Петр Сергеич дерется!
– Кто? – вздрогнул Ваня и с небольшим опозданием увидел рядом с собой здорового рыжего петуха. – Так, – повел крыльями носа Иван, – ты тут альфа-самец, значит?
Петух нахохлился, поднял хвост, надул грудь…
– Ну или будем дружить, – в кормушку перед петухом шлепнулась увесистая блямба комбикорма, – или силушкой мериться, – прорычал Иван.
Ленка, услышав это, звонко засмеялась! Мелодично, совсем по-девичьи! Иван встрепенулся, обернулся, забыл на мгновенье про петуха…
А рыжий, не сильно привередничая, просто пошел к кормушке.
– Ой, ну надо же, – удивилась Семеновна, – признал! Слушай, он всех мужиков по двору гоняет, а тебя признал!
– Лена, – Иван хитро посмотрел на хозяйку птичника и повел бровями, – это знак!
– Точно! – хмыкнула Семеновна. – Точно знак! Раз он тебя не гоняет, давай ты пол поскребешь! – и сунула в руки Ивану сильно испачканную в курином помете тяпку.
Из сарая вышли спустя, наверное, час. Или даже минут сорок. Но для Ивана это была крайне необычная силовая тренировка.
– Сюда переставь, – коротко приказала Ленка. – Так, эту дуру не беспокой!
– А почему дуру?
– Да разве ж умная, что в декабре на яйца села? Иди вот здесь подними.
Ленка занималась тем, что любила, и тем, что умела. А Ваня-то и дело ловил себя на мысли, что восхищается ею. Тем, как она с птицей говорит, как курицу осматривает.
– Ну все, яйца давай соберем и пошли…
– Яйца? – удивленно посмотрел на корзины Иван.
А Ленка только хмыкнула.
Ивану досталось вымыть выварку шлангом, подбить насест. Уже по своей инициативе он очень внимательно посмотрел дверь, которая покосилась и чутка цепляла пол. За эту дверь Ленка одарила его удивленным и слегка восхищенным взглядом, который Ваня, впрочем, не заметил, так как что-то подкладывал под петли в этот момент.
Домой зашли уставшие… Намерзшиеся… Руки вымыли, Ленка на стол собрала.
– Эх, – потянулся Иван, – сейчас бы в баньку! – и хитро посмотрел на Семеновну, которая открылась ему сегодня с необычной стороны.
– Губа не дура, – хмыкнула она, – только у меня баньки нет. У Никитича с Марийкой есть. Вот дорожку к ним отрыл, пойди сходи. А у
