Завещание свергнутой королевы - Ольга Геннадьевна Володарская

Думая, как лучше от Счастливчика отделаться, Юля блуждала взглядом по залу. Она не выискивала Якова, но наткнулась на него. Мужчина кивнул ей. Кивнул вопросительно, будто интересуясь, нужна ли помощь. Она жалко улыбнулась в ответ. Что означало «СПАСАЙ!».

И Яков понял ее. Резко поднявшись, он зашагал к их столику.

— Юлия Борисовна, вы что же себе позволяете? — гаркнул он. — Сказали, забежали на пять минут выпить кофе, а сами с мужчинами знакомитесь! И это в рабочее время?

— Извините, — пролепетала она, дрожа губой. Так Юля сдерживала смех.

— А вы, уважаемый, не тратьте на девушку время, — продолжил спектакль Яков. — Она аскезу взяла до Нового года, чтобы сублимировать нерастраченную сексуальную энергию в творчество.

— Чего?

— Не дает никому, говорю.

— Так ты не юла, а динамо? — с укоризной проговорил Счастливчик. — Зачем только на сайте такие, как ты, регистрируются?

«Чтоб к Новому году было с кем разговеться», — хотела ответить Юля, да сдержалась.

А Федя ушел, качая своей бритой головой. Когда он скрылся, Яков спросил:

— Я не перегнул палку? Если да, прошу прощения.

— Это было очень забавно, — и рассмеялась-таки. — А с сайта знакомств я, наверное, удалюсь сегодня же. — Юля допила остывший кофе и отодвинула от себя чашку. — О чем вы хотели со мной поговорить? И как нашли меня тут?

— О вашем отце. А в кафе меня отправили ваши коллеги — сначала я пришел в офис.

— Чем вас мог заинтересовать мой папа? Он простой пенсионер…

— Вы когда с ним виделись в последний раз? — перебил ее Яков.

— Лет восемь назад, может, больше. Родители развелись, когда я школу оканчивала. Папа выпивал много, маме это надоело, и она его выгнала. Я была на ее стороне, и с отцом у нас отношения испортились. С тех пор общаемся редко, а в последние годы вообще нет.

— Почему?

— Я не могу с ним связаться. Телефон отец поменял, со своей квартиры съехал.

— Как сказали соседи, на свою дачу. Где она находится, не подскажете?

— Нет у него дачи! У нашей семьи имелся участок в шесть соток, но на нем при отце только сарай стоял. В прошлом году я построила на земле садовый домик. — Юля бросила взгляд на часы. Обеденный перерыв подходил к концу, ей скоро возвращаться в офис. — Получается, я ничем вам не помогла? Очень жаль.

Она хотела уйти, но Яков удержал ее.

— Еще пару вопросов, прошу, — выпалил он, накрыв ее руку своей. Юля могла бы отдернуть ее, как сделала десять минут назад, когда общалась со Счастливчиком (у нее была отменная реакция мастера спорта по настольному теннису), но не сделала этого.

— Но вы так и не ответили на мой, — парировала она и отметила, что прикосновение Якова ей приятно.

— Есть вероятность, что под видом вашего отца скрывается другой человек.

Юля удивленно вскинула брови.

— Вы сказали, что видели его восемь лет назад…

— Примерно.

— Когда точно, можете вспомнить? И при каких обстоятельствах вы встретились?

— Он в больницу попал, мы с мамой его навестили. — Она задумалась. — Это было… Нет, не восемь, десять лет назад. В сентябре. Помню, мой сын начал учебу в средней школе, в новом классе, и я очень за него переживала, а тут с отцом несчастье.

— Что с ним случилось?

— Избили его до полусмерти. Он проводником работал тогда, хотя уже был на пенсии. Ему сломали челюсть, ребра, голову пробили. От сильного сотрясения у него память на время пропала. Но он выкарабкался.

— Тогда он был на себя похож?

— Говорю же вам, у него не лицо было, а месиво. И в голове кавардак.

— А в общих чертах? — не отставал Яков. — Рост, цвет волос, глаз?

— Красные они были из-за лопнувших сосудов. Голову отцу обрили, но плешь имелась. Рост вроде бы такой же, но он лежал или сидел. А выписывался без нас. Мама тогда обиделась. Она ухаживала за бывшим мужем, пока он был к постели прикован, мне кажется, даже готова была обратно его принять. Не только из жалости, еще и потому, что врачи пить ему категорически запретили после травмы головы и он клятвенно обещал больше в рот не брать.

— Вам не показалось поведение отца странным? После таких травм следует долгая реабилитация, и одному справляться тяжело.

— Мама так же подумала и к лечащему врачу побежала ругаться. А тот сказал, что за ним сестра приехала и он все документы, направления, рекомендации отдал ей.

— Но у вашего отца сестры не было? — догадался Яков.

— И мама решила, что это любовница.

— Больше вы с ним не общались?

— Я звонила, справлялась о здоровье, спрашивала, не надо ли чего. Он говорил, что идет на поправку, собирается в санаторий РЖД, куда ему выделили путевку. Закончил фразой: «Я тебе в следующий раз сам позвоню!» Но не сделал этого. Я сама с ним связалась через год. Срочно нужны были деньги в долг. Отец не отказал, но не сам их привез, а передал через знакомого.

— Вернули долг?

— Хотела, но он не взял. И это показалось мне странным.

— Почему?

— Папа славился своей жадностью. Даже друзьям давал в долг под проценты. Я поэтому у него попросила, знала, он тот еще ростовщик.

— Алкоголики обычно деньгами сорят.

— Он был крепким пьяницей, но не алкашом. Никогда не прогуливал работу, не валялся под заборами, не доводил себя до трясучки, да и бухал не на свои. Ему, как начальнику сортировочной станции, подносили постоянно дары в виде коньяка или виски.

Углубившись в воспоминания об отце, Юля вдруг почувствовала тоску по нему. А ведь не таким он был и плохим! Не мама, а он с ней уроки делал, на лыжах катался, брал с собой на турбазу. Руководящая должность его испортила. А больше те самые подношения. Во хмелю отец становился угрюмым, придирчивым, вредным. Он попрекал маму большими тратами, хотя она покупала только необходимое, дочь изводил нравоучениями, с соседями бранился из-за мелочей до тех пор, пока они перед ним не захлопывали двери…

— Юля, могу я оставить вам свой номер? — обратился к ней Яков. — На случай если отец свяжется с вами или вы найдете способ связаться с ним… — Он достал из портмоне визитку, черную, с золотым тиснением, и протянул ей. — Позвоните мне после этого.

— Хорошо. — Она убрала картонку в сумочку. Изучит ее позже. А сейчас нужно срочно возвращаться в офис, ей уже пришло