Полезный третий лишний - Галина Владимировна Романова
Новиков заглянул в холодильник. Две кастрюльки: одна с супом, вторая с кашей. Кефиры, йогурты, целый контейнер с таблетками.
— Изучить, — сунул он контейнер Олегу в руки.
На средней полке стоял неначатый торт.
— Коля не ел сладкого, — выглянула из-за плеча Саши соседка Харитонова. — Ему было нельзя. Тем более с кремом.
— Торт не начат. И куплен был позавчера. Может, вас хотел угостить? Случалось?
— Бывало, — погрустнела она мгновенно. — Скорее всего, намечал чаепитие со мной. Я к дочери в гости на месяц собиралась. Вот он и хотел, видимо, мой отъезд отметить. Куда теперь собаку девать, ума не приложу…
Переговорив еще с семейной парой, что жила этажом ниже, и не узнав ничего стоящего, Новиков с Олегом вернулись в отдел.
— В общем, изучите таблетки. Есть ли там несовместимые с его препаратом от язвы, которые могли вызвать слабость и головокружение. Славе Герасимову поручи отсмотреть все имеющиеся видеокамеры в окрестностях дома Харитонова.
— Что искать? — уточнил Иванов, удобнее перехватывая контейнер с таблетками.
— Нечто! — вырвалось у Новикова. — Нечто, что покажется странным. И да, не надо распространять информацию. Делиться ею только со мной.
— Так точно…
Олег ушел. Саша все еще стоял у машины. Он посмотрел на часы. До конца рабочего дня пара часов, а ему уже домой хотелось.
Соня обещала вкусный ужин. Раньше она не очень любила готовить. Часто таскала его в кафе или заказывала еду на дом. Он не роптал. Как хочет, так пусть и делает. Ему хорошо было с ней. Он готов был сухой хлеб жевать. Никогда не придирался.
Как уж Говорова повлияла на нее — неизвестно. Но она буквально сотворила чудо. Соня обложилась красивыми глянцевыми журналами по сервировке и кулинарии, с удовольствием изучала. Каждый день что-то придумывала вкусное. То песочные корзиночки испечет и начинит чем-то невероятным, то омлет необычный рулетиком свернет.
— Сонечка меня теснит, — смеялась Говорова. — Но я этому даже рада. Не потому, что устала готовить для вас, нет! Просто приятно видеть вас обоих счастливыми.
Саша достал телефон, чтобы позвонить Соне, и не успел. На экране телефона высветилось имя Суворовой Анны Ивановны.
— Саня, день добрый, — странно тревожным голосом поздоровалась его любимая преподавательница. — Есть минутка?
— Анна Ивановна, здравствуйте! Всегда в вашем распоряжении. Есть новости?
— Есть, Санечка. — Анна Ивановна на кого-то шикнула, отчетливо скрипнула дверь, и она проговорила: — Твоей интуиции можно позавидовать, дорогой. Кровь Яковлева не была чистой. Была обнаружена изрядная доля снотворного. Просто удивительно, как он сумел доехать до леса и влезть в петлю.
— А что по этому поводу говорят те, кто это обнаружил? Генерал звонил с утра и распорядился, чтобы я дело закрывал. И не одно, а сразу несколько!
— Убийства жены Яковлева и его любовницы и суицид Яковлева. Я ничего не пропустила? — сурово поинтересовалась Анна Ивановна.
— Никак нет, товарищ полковник. Повторюсь, наверное, но областные сделали вывод, что жену Яковлева убила его любовница. Он, узнав об этом, убил ее. А потом, не справившись со стрессом, повесился.
— Складно, не придраться, Санечка, — проговорила с тяжелым вздохом Суворова. — Самое интересное, что у них даже объяснение обнаруженному в его крови снотворному есть. Угадай какое?
— Боялся покончить жизнь самоубийством и напился для храбрости таблеток?
— Молодец! — похвалила она его снова. — А мой вопрос: «Чего бы побольше снотворных таблеток ему не напиться, чтобы просто не проснуться и чтобы не пришлось вешаться?» — проигнорировали. Так вот, говорят, он решил.
Саша не стал спрашивать, с кем именно общалась Суворова. Она и не рассказала бы. Ясно, что разговор был неофициальным. На уровне дружеского трепа.
— Вообще, за Яковлевым всегда замечались какие-то странные любовные истории, Саня. Он ведь до районного начальника не дослужился в Питере. Его из Питера, мягко говоря, сослали.
— Ничего себе! — опешил Новиков. — Там тоже были убийства женщин?
— Нет, слава богу. Но какая-то некрасивая история была, и ее еле замяли. По этой вот причине и не стали шум поднимать из-за его суицида. И, конечно же, областное руководство не само принимало решение. Ты пойми меня правильно: я сейчас никого не защищаю. Но, судя по разговорам, Яковлев был тот еще ходок!
— Вы советуете мне все оставить как есть? — неуверенно поинтересовался он у Суворовой. — Послушаться приказа и…
— Приказы не обсуждаются, Новиков. Это устав! Это закон! — оборвала она его строго. — А советую я тебе… Смотайся-ка ты, Саня, в Питер. От тебя там не больше двухсот километров, кажется? И поговори с его бывшими коллегами. Адрес отдела, где он служил, я тебе кину эсэмэской. Все, давай, меня торопят. Пришлось за поселок выезжать, связь ловить на мобильный…
До Питера от райцентра, куда его сослал друг Худоногов, было сто девяносто семь километров. Если он завтра часов в пять утра выедет, к восьми будет на месте. Час на общение с бывшими коллегами Яковлева. К обеду вернется назад. И только тогда, получив ответы на множественные свои вопросы, он, возможно, успокоится. И закроет наконец дела о гибели двух женщин и своего коллеги.
Глава 20
Питер встретил его влажными тротуарами и мостовыми. Недавно прошел дождь. Некоторые прохожие еще шли под зонтами, опасаясь словить последние капли с уплывающей тучки.
— Вам на второй этаж, — подсказал дежурный, узнав, кто он, откуда и к кому. — Только там сегодня малолюдно. Все на выезде.
«Малолюдно» — мягко сказано. В отделе, прежде возглавляемом Станиславом Яковлевым, сидел всего один человек. Молодая женщина в строгом темном брючном костюме, в очках в грубой черной оправе. Короткие волосы были гладко зачесаны назад и обильно политы лаком.
— Чем могу? — не поднимая на него глаз от компьютера, спросила она.
— Подполковник Новиков, — представился Саша.
Он показал ей свое удостоверение и сказал, откуда прибыл. И пояснил, что был назначен на место умершего Станислава Яковлева.
— Он прежде возглавлял ваш отдел, — обвел Саша взглядом просторный кабинет с новой мебелью. — Возможно, вы его не застали и…
— Так точно, товарищ подполковник. Не застала, — проговорила она не очень любезно. — Я пришла уже после того, как его перевели. А в чем, собственно, дело, товарищ подполковник? Яковлев мертв. А вы тут, я так понимаю, по каким-то вопросам, касающимся его?
— Совершенно верно, — улыбнулся он ей приветливо. — Как я могу к вам обращаться?
— Майор Рогова, — протянула она ему руку, вставая с места. — Все на выезде. Очередное происшествие. Я
