Полезный третий лишний - Галина Владимировна Романова
— Это кто-то из местных, да, — рассуждала она, почти его не слушая. — Неспроста она там оказалась. Кстати, как девушка туда попала? У нее же не было машины? Такси? Попутка?..
— Вам предстоит это выяснить, майор Ольхова.
— Серьезно? — Клава сдула с глаза длинную косую челку, насмешливо глянула на него. — Спустя столько времени?
— В райцентре, где работала библиотекарем Наташа, не так уж много служб такси. Проще простого сделать запрос и свериться с графиком. Три месяца прошло. Не три года, — повторил он из слова в слово вчерашние рассуждения Говоровой. И добавил недовольно: — Мне учить вас оперативной работе?
— Не надо, — отреагировала Клава румянцем во все лицо. — Справлюсь.
— После того как установите, как она туда добралась, надо выяснить, где она вышла. И с кем приехала.
— Она могла туда и не ездить вовсе, — вдруг вспомнила Клава слова Инги Иванеевой. — Ее могли убить где-то еще, а труп подбросить бабке в подвал.
— Зачем?! — вытаращился на нее Новиков.
— А зачем было мою племянницу укладывать в странной позе на перекрестке дорог? Притом что на тот момент она уже была мертва, отравившись растительным ядом! Кто же поймет этих маньяков?
Она резко встала, не одернув свитер, задравшийся на ее животе и обнаживший сломанную молнию, скрепленную булавкой. Ну что за нелепая баба!
— И муж Бэллы… Я не верю, что он сам ушел из жизни, — добила его Ольхова, подходя к двери его кабинета. — Моя версия такая: Стас вышел на след убийцы, начал подбираться слишком близко. И его убили.
— Это домыслы, — неприятным скрипучим голосом произнес Новиков, стараясь не смотреть на большую булавку на ее брюках.
— Но почему он выбрал такое место? В лесу! Дома не мог перекинуть веревку через трубу? Бред! Экспертиза его крови так и не была сделана. Вернее, была, но пропала куда-то. Ее так никто и не увидел. И расследование не велось. А когда я попыталась в областном отделе полиции отстоять свою точку зрения, меня попросту выгнали. И уволили бы, если бы было кому работать. У нас даже следователя нет своего. Каждый раз из области присылают. И они там все с такими понтами. Вы вот пообщались в Баранках с одним из них? Как впечатление?
Новиков впечатлением с ней делиться не стал, хотя не мог не согласиться. Приехавший следак вел себя почти нахально. Покрутился недолго, оформил бумаги и уехал.
— То есть, майор, вы придерживаетесь версии, что в округе злобствует маньяк? И ваш зять стал его жертвой? — Выслушав невнятный запальчивый ответ, Новиков указал ей взглядом на дверь и устало произнес: — Ищите таксиста.
С маньяком его вчера доставала и соседка. И много цитировала интернет.
— Я понимаю, что почерк преступлений не указывает на причастность лица, обладающего манией, Александр Иванович, — смотрела она на него виновато, прощаясь у ворот, куда он пошел ее проводить. — Но возможно, он еще не приобрел свой стиль. И ему просто нравится убивать. А как больше нравится, он еще не знает.
Он не наорал на нее и не выгнал тут же лишь потому, что Мария Сергеевна пекла изумительные пироги, кормила собаку в его отсутствие и свое видение событий ему не навязывала. Она просто рассуждала.
— Это один человек, я в этом уверена, — произнесла она на прощание. — Вам надо перечитать дело погибшей жены Стаса, вашего предшественника. С этого дела все началось. Мне кажется, там найдутся ответы…
Глядя теперь в широкую спину майора Ольховой, Новиков сомневался, что нераскрытое дело не было ею расследовано должным образом. И Стас наверняка все силы бросил, чтобы найти убийцу жены. Не станет Саша тратить время на то, чтобы заново листать дело, отправленное на полку «глухарей».
— Майор, — остановил Новиков Ольхову, уже когда та почти скрылась за дверью.
Она вернулась, успев одернуть свитер. Вопросительно уставилась.
— Что вы вчера делали в селе Баранки? Я же запретил вам туда приезжать и докучать местным жителям…
— Стриглась, — перебила та его неучтиво. — Я стриглась, товарищ подполковник. У местной парикмахерши Любы. Мастер — золотые руки. Рекомендую.
И, не дождавшись его разрешения, вышла за дверь.
Чертова баба! Упрямая, непокорная, вздорная. Позвонив тут бывшим оперативникам с предложением вернуться в отдел, Новиков такого о ней наслушался!..
— Вернусь, если вы ее уволите, — прямо сказал один.
— О возвращении подумываю, но не в тот же отдел, товарищ подполковник. Эта, простите, товарищ подполковник, дура такие версии задвигала! Нас всех чуть на полиграф не потянула, заподозрив в преступном сговоре, — отвечал второй на предложение.
— Ага! Вернуться для того, чтобы маньяка искать? — зло рассмеялся третий. — Она же душу нам всем вынула! Идиотка!
Ему следовало крепко подумать: стоит ли одна такая баба трех молодых парней? Может, следовало вернуть трех бывших оперов, а эту уволить?
Со дня обнаружения тела Наташи Ягушевой прошло несколько дней, а дело не сдвинулось с мертвой точки. Что характерно: до маньяка она додумалась, а вот таксиста попробовать отыскать не сообразила. Еще и спорит.
Пока разбирался с текущими отчетами и звонками наверх, проверял резюме откликнувшихся соискателей, понял, что день почти прошел. А он ничего, кроме кофе и трех сушек с маком, не съел. Стоять у плиты и что-то себе готовить совершенно не хотелось. И ужинать в одиночестве особенно.
Как ни старался он гнать мысли о Соне, они терзали его без конца. Обида на нее за предательство притупилась. А вот тоска по ней — нет. Он любил ее, скучал по ней, хотел ее смеха, улыбок, даже на ворчание ее и дурное настроение был согласен. Лишь бы она была рядом…
Не станет он один ужинать. Решил, что зайдет в кафе неподалеку от дома.
А не вышло!
Еще не доехав до кафе, увидел белую панаму соседки. Та выходила из булочной. Машину его сразу заметила, встала столбом на парковке. И стоило ему очутиться с ней рядом, затараторила:
— А вы чего здесь, Александр Николаевич? За хлебом? Так я вам уже взяла. Заметила, какой вы любите, и взяла. Уж простите мне мою инициативу, — все же покаялась она. — Вы бы и не успели. Горячий хлеб разбирают быстро.
— Спасибо, — поблагодарил он. — Но я вообще-то поужинать собирался в кафе. Не составите мне компанию?
— Нет! — возмущенно отозвалась Говорова. — И вам не позволю зарабатывать тут гастрит. И у меня уже все готово.
— Что готово? — не понял Саша.
Он все еще собирался пойти в кафе.
— Ужин. Взяла на себя смелость, приготовила. Чем мне еще на пенсии заниматься? — зачастила Мария Сергеевна. — И пусть вам это не доставляет никакой неловкости.
