Детектив к Рождеству - Анна и Сергей Литвиновы
— Здрасьте, — жалобно произнесла она. — А вы к Агате?
— А что? — подозрительно спросил я.
Старушка всплеснула руками. На мой взгляд, отчаяние она переигрывала.
— Ой, милые мои, она так нужна мне, вы не представляете. Я ж ее второй день караулю и все застать не могу. А вы тоже из милиции? Может, вы ее найдете? Там просто кошмар, просто кошмар…
В ее причитаниях было что-то неестественное. Во мне колыхнулось предчувствие, которое почти мгновенно перешло в уверенность, когда я внимательно взглянул на дорожку к дому. То, что показалось мне девственно чистым, только что выпавшим снегом, было имитацией. Бабуся дошла только до окна — видимо, стучала, — но к двери не пошла. А у входа явно кто-то ходил и потом старательно замел за собой следы: веник небрежно стоял прямо у входа. Злоумышленники на такое коварство вряд ли были способны, оно казалось абсолютно бессмысленным, значит, маскировку учудила лично Агата, но зачем она этим занималась, я не успел понять. Старушка всхлипнула, как мне показалось, довольно фальшиво, вцепилась мне в рукав, а я оглянулся к Алекс, чтобы притормозить ее активность, но не успел. Двери дачи гостеприимно открылись, и в дверях, укутанная в овчинную безрукавку, предстала Агата. Увидев нас, она улыбнулась, но когда за моим плечом замаячила старушка, она скорчила недовольную физиономию. Ну я так и знал!
— Ой, милая моя, ты дома, оказывается! — всплеснула руками бабуся и ринулась к Агате. — А я и стучу, и звоню, а ты все недоступная и недоступная. Насилу достучалась. Хорошо, ребята твои приехали. Ну теперь-то все на свои места встанет. Давай, милая, в доме поговорим, а то я тут совсем задубела… — приободрилась старушка и, отодвинув меня в сторону, бросилась внутрь, сметая с пути даже хозяйку. Агата одарила нас убийственным взглядом.
— Ну спасибо, — пробурчала она. — Огромное.
— Что происходит? — испугалась Алекс. — Мы сделали что-то не то?
— Ты зачем следы заметаешь? — спросил я.
Агата отмахнулась.
— Да достали. Стоит чему-то случиться, весь поселок тащится ко мне. Независимо от того, что произошло: дорогу не прочистили, воду отключили или у магазина пьянь буянит. По мнению наших дачников, я здесь одна решаю все и за всех. Я эту бабку еще со вчерашнего вечера приметила, потому и затаилась. Сначала просто свет не включала, дверей не открывала, но она такая настырная оказалась. Я, в конце концов, приехала провести несколько спокойных дней у себя дома — и решать чужие проблемы в мои планы не входит. Только попробуйте им это объяснить. Интересно, что меня выдало?
— Машина, — подсказал я.
Агата нахмурилась.
— А, действительно… Я забыла.
— Прости, мы не хотели, — смутилась Алекс, а я добавил:
— Давай я ее быстренько спроважу. Хочешь, могу даже грубо, если мнение соседей тебе не слишком важно.
— Быстренько? — усмехнулась Агата. — Плохо ты знаешь это поколение. Они стоически пережили МММ, путч и дефолт, так что простой мент их не напугает. Мы вон на морозе стоим, а она уже в доме, как та лиса из сказки про ледяную и лубяную избушки. Не удивлюсь, если там уже прописалась… Пойдемте, я беспокоюсь, как бы она не полезла проверять, какое белье я ношу.
Старушка действительно чувствовала себя в доме Агаты весьма уверенно, скинула шубейку и пыталась согреть руки, протягивая их к фальш-камину. Ставить настоящий Агата не стала, старую печь летом демонтировали, а ощущения уюта и эстетики хотелось, так что она установила у себя декоративный камин, который выглядел как настоящий и даже потрескивал, имитируя сгорающие дрова. К нему-то бабка и протягивала руки.
— Чего-то не веет теплом совсем, — пожаловалась она. — Наоборот, сырость какая-то…
— Что вы хотели? — невежливо спросила Агата.
Старушка сразу подобралась и, посуровев лицом, заявила:
— У меня кто-то повадился варенье воровать. За четыре дня восемь банок сперли из погреба. Будь любезна, прими меры. Этого бандюка надо изловить и примерно наказать. Вы обязаны!
Переход с присюсюкивания к требовательному «выньте и положите» был молниеносным — я понял, что подруга имела в виду под стойкостью поколения. Агата так закатила глаза, что они у нее едва ли не провернулись, как в игровых автоматах. Неудивительно, что она выходила из дому как партизанка. Я поспешил вмешаться, поскольку добром эта встреча бы явно не кончилась, а подруга уже начинала закипать. Алекс топталась рядом, не понимая, можно ли уже снимать шубку или придется опять куда-то тащиться.
— Уважаемая… как вас по имени-отчеству? — строго спросил я, пожалев, что приехал в гражданской одежде и без оружия.
— Клара Карловна, — охотно представилась старушка.
Ну естественно, как еще могли звать такую въедливую Шаполяк?
— Уважаемая Клара Карловна, — твердо сказал я, надеясь, что выгляжу внушительно, — дело в том, что подобные дела находятся в ведении участкового. Вам надо к нему обратиться в установленном порядке, написать заявление, и он займется вашим воришкой. А госпожа Лебедева работает в Следственном комитете, где ловят особо опасных преступников, маньяков и убийц. Так что сообщите о происшествии местному участковому.
Агата криво усмехалась, до меня тут же дошло, что эти доводы соседям она уже излагала и, судя по безрезультатности, на них ее объяснения не подействовали так же, как и мои.
— Кому сообщить? — презрительно спросила старушка. — Пепле? Да он ничего не найдет, даже если ему под нос что-то положить.
Пеплей, как выяснилось позже, местного участкового прозвали не просто так. На самом деле его имя было Жаслан Мирзабаев, в Россию он переехал откуда-то с юга Казахстана, где служил на аналогичной должности. По-русски Мирзабаев, худющий, сухой, со смуглой кожей, до сих пор говорил с жутким акцентом, путал окончания, протоколы его выглядели как ребусы. Старушка была права: работал он плохо, посетителей принимал неохотно, раскрываемость у него оказывалась мизерная, благо серьезные преступления на его участке случались редко. Агата и раньше жаловалась, что участковый предпочитает вести дела по-восточному, то есть неспешно. Свою кличку Мирзабаев получил после того, как дал комментарий местному телевидению, оказавшись на месте большого пожара. Отвечая на вопрос журналистки, он сказал:
— От дома ничего не осталось, кроме головешек и пепля…
Кличка прилипла к участковому намертво, и кроме как Пеплей его никто никак не называл. Надо сказать, что столь пренебрежительное прозвище этому несуразному, нелепому во всех отношениях человеку подходило как нельзя лучше.
Старушка явно решила пустить в доме корни до момента, пока ей не помогут, и двигаться с места не желала. Алекс жалобно переводила взгляд с меня на хозяйку. Агата решительно
