Любовь по контракту, или Игра ума - Карина Тихонова
– Подожди, подожди....
Мои познания в этом вопросе базировались, в основном, на фильме про Штирлица и радистку Кэт, но я все же рискнул спросить:
– Слушайте, а запеленговать их можно? Я имею в виду, если идет прослушка, значит, они пишут все на магнитофон. Правильно? Вряд ли заказчик лично будет сидеть в машине целый день... Значит, можно их поймать?..
Реакция собеседников меня удивила.
Симка резко соскочил со стола и заметался по комнате. Виталий Иванович как-то сразу усох в размерах и съежился в просторном кресле.
– Можно было бы! – ответил наконец мой приятель, яростно подчеркивая сослагательное наклонение. – Можно было бы, если б этот кретин не разорался на весь дом, когда микрофон обнаружил!
– Какой кретин?
– Какой, какой...
Симка наконец остановился и снова присел на край стола.
– Мой охранник, – ответил Симка неохотно. – Нашел микрофон и заголосил на всю Ивановскую: «Максим Александрович, идет прослушивание!..»
Симка стукнул по столу сразу двумя кулаками и выругался.
– А зачем он разорался?
– Затем, что кретин! – в сердцах ответил мой приятель. – Надеялся, наверное, что я его тут же расцелую в обе щеки, как Брежнева, при получении очередной медальки! Такая у меня охрана сообразительная!
И Симка негодующе уставился на Виталия Ивановича.
Тот сидел молча и только яростно жевал нижнюю губу. Похоже, он переживал прокол своего работника гораздо тяжелее моего приятеля.
– Работнички... Только на руки и смотрят. Чего дадут...
И Симка с ненавистью отвернулся. Начальник охраны вздохнул.
– Да, это серьезная ошибка, – признал он тяжело. – Парень молодой, неопытный... Поторопился.
– Поторопился! Ты представляешь, чего мне стоила его торопливость?
И, обращаясь ко мне, Симка начал перечислять:
– Во-первых, можно было поиграть. Запустить дезу и посмотреть, кто на нее купится. Вычислили бы заказчика, не отходя от кассы! И еще долго могли с ним играть. Водили бы за веревочку туда-сюда... Куда нам нужно...
– Да, это упущенная возможность, – еще раз констатировал через силу Виталий Иванович.
Симка фыркнул и снова принялся изучать свои кроссовки. Я молча переваривал информацию.
– И что теперь делать? – спросил я наконец.
Мои собеседники переглянулись.
– Есть одна мысль, – неохотно ответил Симка. – Но я тебя не буду посвящать. Для чистоты эксперимента.
– Подожди...
Я стал медленно подниматься с кресла.
– Ты что, думаешь, это я?..
– Да не ты, не ты! – с досадой отмел приятель мой оскорбленный тон. – Ты все время на виду был. То со мной тусовался, то с Сенькой. Выходил всего на одну минуту в холл... Охранники твердо говорят, что к двери кабинета ты даже не подходил. Так что, успокойся, не о тебе речь.
– Ну, спасибо!
– Не за что.
Снова наступило неловкое молчание. Я вдруг понял, куда клонится разговор и для чего понадобилось мое присутствие. По телу медленно поползли холодные мурашки, но я молчал, ожидая вопроса.
– Кит, ты хорошо знаешь свою девушку? – наконец спросил Симка, не глядя мне в глаза. Вот оно. Приехали.
– А ты свою? – парировал я яростно.
Симка помолчал и неуверенно сказал:
– Не кипятись. Это только предположение.
– Пошел ты!..
Симка не обиделся. Он сосредоточенно хмурился, приподняв ноги и сравнивая их.
– Если уж мы перешли на личности, то почему не допустить, что это была Сенькина инициатива? – спросил я, забывая о тормозах. – Влюбленная женщина способна на многое. Может, Эрик ее попросил?..
Симка тяжело вздохнул.
– Я был бы счастлив, если б он ее попросил о подобной услуге.
– Почему?
– Она тогда сразу поймет, что интересует этого козла. А если поймет, то бросит его немедленно и пошлет по определенному адресу из трех букв. Нет, такой глупости он не сделает...
– Ты таскаешь в дом кучу своих шутов! – почти закричал я. – Почему не они? Почему Маринка?
Собеседники переглянулись.
– Никто не говорит, что это сделала она, – неловко вступил в беседу начальник охраны. – Все, кто был приглашен на День рождения, находятся в равном положении. Гостевой туалет расположен в этом крыле квартиры, и практически все приглашенные хотя бы раз им воспользовались. Так что под подозрением абсолютно все. Кроме Максима, Ксении и вас.
– И Маринки!
Мне ответил начальник охраны.
– Мы не говорим, что она непорядочный человек. Просто бывают обстоятельства, когда даже порядочный человек вынужден прибегать к непорядочным средствам....
– Не бывает таких обстоятельств! – оборвал его я убежденно. – Не может порядочный человек утром быть порядочным, а вечером – нет. Человек или порядочен, или мерзавец. Третьего не дано.
Наступило неловкое молчание. Наконец Виталий Иванович откашлялся и заметил:
– Самобытная теория...
Симка мрачно промолчал.
Я поднялся с кресла и сказал, ни к кому не обращаясь.
– Делайте, что хотите. Проверяйте, как хотите. Я умываю руки.
Повернулся и пошел к двери.
– Никита! – слабым голосом позвал Максим, впервые за много лет назвав меня полным именем.
Но я даже не оглянулся.
Я приехал домой, швырнул портфель на диван и сел на стул в кухонном отсеке. Мысли, одна нелепей другой, бились в черепную коробку, как стая летучих мышей на чердаке.
Немного посидев, я решил все же переодеться и попытаться сосредоточиться на деле Юли Барзиной. Пошел в спальню, разделся и влез под горячий душ. Вода освежила и успокоила меня. Я насухо вытерся большим банным полотенцем, надел старые джинсы с не менее старой майкой и пошел обедать.
В холодильнике была масса продуктов, но готовить у меня не было никакого настроения. Поэтому я решил ограничиться сосисками и чаем с бутербродами. Поставил на огонь кастрюльку с водой и принялся сосредоточенно мыть овощи, запрещая себе думать о том, что услышал. Абсурд и свинство. Абсурд потому, что не могла Маринка быть замешана в таком деле. А свинство потому, что Симка позволил себе большую наглость, заподозрив мою девушку в шпионаже. Так, хватит! Обещал же не думать об этом!
Я швырнул в кастрюлю с водой пару сосисок и принес с журнального столика телефон. Уменьшил огонь, уселся за барную стойку и набрал Маринкин номер.
– Приемная фонда «Целитель», добрый день, – с заученной вежливостью произнесла секретарша.
– Здравствуйте. Соедините меня с Мариной Анатольевной,
