Рукопись, найденная в Выдропужске - Анна Викторовна Дашевская
За едой мы вели беседы исключительно светские: о погоде, о событиях культурной жизни столицы, вроде премьеры в МХТ или открытия выставки в Пушкинском музее. Слегка позлословили насчёт беспрерывно маячащих в новостях «селебрити», что бы ни значило это слово в применении к российской действительности, ну, и по общим знакомым прошлись немного, как без этого. Поймав себя на том, что начала от вежливости шевелить пальцами, я с трудом удержалась от хохота. Правда, Козлятников это явно заметил, посмотрел на мои руки, и губы его дрогнули.
Наконец нам подали кофе. Мой собеседник пригубил, еле заметно поморщился и отставил чашку. Внутренне я подобралась: вот сейчас начнётся разговор, ради которого я заплачу по счёту немалую сумму.
– Итак, драгоценная госпожа Литвинова, поведайте, чего ради вы потратили вечер на такого скучного старика, как я, да ещё и провели его в нелюбимом вами месте.
Возможно, мой визави ожидал, что я начну его разуверять и говорить о душевной молодости и прочих глупостях, но считаю, мы оба выше этого. Скопировав позу собеседника – руки на столе, пальцы сцеплены в замок – я сказала:
– Дошло до меня, Адам Егорович, что одна вещица, попавшая недавно ко мне в руки, может вас заинтересовать.
– Так-так… Уж не калужского ли разлива? – усмехнулся он.
– Всегда знала, что Москва – город маленький, – я мило улыбнулась. – Вот.
«Вестник Европы» за май одна тысяча восемьсот девяносто второго года по-прежнему лежал в той же самой канцелярской папке. Козлятников дёрнул за тесёмку и открыл картонную обложку.
Он листал журнал медленно, едва касаясь страниц пальцами, протёртыми спиртовой салфеткой. Остановился на статье Ключевского, прочёл несколько строк, кивнул. Дошёл до рассказа Гиппиус, поднял правую бровь и посмотрел на меня.
– Да, Алёна, порадовали вы меня. Я этого не искал, но был бы рад такому прибавлению в коллекции. И что вы хотите получить взамен?
– Прошёл слух, что к вам попала переписка двух второстепенных архитекторов, ученика и учителя…
– Вы считаете Чевакинского второстепенным архитектором? – правая бровь снова приподнялась.
Я пожала плечами.
– Камень и раствор, чертежи и математические расчёт… Не мой огород. Мне так говорили, я повторяю. И всё же, Адам Яковлевич, переписка у вас?
– У меня, – он откинулся на спинку диванчика и сложил пальцы домиком. – Вы считаете обмен равноценным?
– Вам решать, – я оглядела зал и помахала рукой официанту. – Рассчитайте нас, пожалуйста.
Тот кивнул и испарился.
– Ну хорошо, – кивнул, наконец, Козлятников. – Завтра Валерий привезёт вам пакет.
– Кто?
– Валерий, мой помощник.
– Ах, Дылда! – я соотнесла, наконец, человеческое имя с персонажем.
Мой визави поморщился.
– Не люблю это прозвище, фу.
– Хорошо, пусть приезжает. Я буду на месте с одиннадцати.
– Но, Алёна, одно условие…
Подошёл официант со счётом. Молча просмотрев его, я кивнула, достала карту и расплатилась. Козлятников терпеливо ждал, пока молодой человек отойдёт, потом поинтересовался:
– Вы не спросите, какое именно условие?
– Ну вы же всё равно скажете. А я, признаться, устала сегодня…
– Х-хорошо… Условие такое: из следующей вашей добычи вы дадите мне выбрать первому.
– Адам Егорович, это ведь не я решаю. Я могу лишь пообещать, что сделаю для этого всё, что будет от меня зависеть. Сделка?
– Сделка!
Словно невидимая иголочка чуть кольнула меня в левый висок.
***
Тётушка ждала меня, сидя за компьютером и правя какую-то статью. Дверь в её кабинет была распахнута настежь, что приравнивалось к приглашению, так что я сбросила туфли и вошла.
Ядвига Феликсовна развернулась в кресле, опустила на кончик носа щегольские очки в золотой оправе и спросила:
– Как ужин?
– Очень, очень дорого.
– Ну хоть вкусно?
– Ну-у… неплохо. Даже почти хорошо, на четвёрку с минусом. Минус – за лишний выпендрёж.
– Ой, милая, это просто необходимая приправа, нынешним шеф-поварам без этого нельзя. А встреча?
– Вроде положительно, завтра буду знать, – я зевнула. – Пойду спать, пожалуй, ужасно устала от разговоров и необходимости держать спину, – уже в дверях я остановилась и повернулась снова к Ядвиге. – Слушай, у тебя есть что-нибудь об архитекторе Чевакинском?
Тётушка задумалась.
– Пожалуй, нет. Могу завтра в библиотеке институтской поискать. А что?
– Поищи, если вспомнишь… Да ничего, в общем-то, просто это имя стало часто попадаться мне на пути. Хочу подготовиться, а то мало ли что?
Какое именно «мало ли что» уже ждало меня почти на пороге, я и представить себе не могла…
***
Дылда появился в магазине ровно в одиннадцать. Ожёг свирепым взглядом молоденькую барышню, проработавшую у нас меньше месяца, плечом отодвинул в сторону невесть откуда взявшегося покупателя – к нам ведь просто так не забредёшь, место-то не очень проходное! – и прошествовал по коридорчику к моей комнате.
– Принёс, – сумрачно сообщил он.
– Хорошо, – ответила я. – Давай.
На стол передо мной лёг разноцветный пакет какого-то duty free.
– Расписку напиши, – всё так же нелюбезно потребовал гость.
– Не-а, – я покачала головой. – Не было у нас договорённости насчёт расписки. Адам Егорович сказал, что ты привезёшь… определённый предмет, это всё.
– Порядок такой. Надо расписку.
– Могу написать, что получила пакет с… – я заглянула внутрь. – С запечатанным свертком в крафт-бумаге.
– Пиши.
Пожав плечами, я написала на листке бумаги несколько строк и расписалась. Дылда забрал расписку и пошёл к выходу.
– Валерий, постой! – окликнула я.
Он почему-то вжал голову в плечи, н остановился и даже повернулся.
– Чего ещё?
– Это тебе.
Чеховский сборник он взял, словно гранату с вырванной чекой – двумя руками. Взял, посмотрел на меня и переспросил:
– Адаму Егоровичу передать?
– Нет. Тебе, твоё, спрячь и никому не показывай.
Ни слова не говоря, Дылда развернулся и вышел. Я хмыкнула, села за стол и включила компьютер: пока есть свободная минута, посмотрю хоть, что этот самый архитектор построил, что-то не идёт он у меня из головы. Дверь в комнату снова со стуком распахнулась, и на пороге появился Дылда.
– Я… это… Спасибо хотел сказать! – выдавил он, и умчался быстрее, чем я успела раскрыть рот.
Лёлик с горящими глазами влетел в нашу с ним комнату. После ухода Дылды не прошло и нескольких минут, я даже удивилась, что они вообще в дверях не столкнулись. Впрочем, додумать ту мысль напарник мне не дал. Он плюхнулся на своё место, залпом допил чай из кружки, стоявшей перед компьютером подозрительно долго, вытаращил глаза и выплюнул выпитое в фикус на подоконнике. Фикус, кажется, с благодарностью похлопал Лёлика по плечу, и я с запоздалым раскаянием вспомнила, что не
