Крестные матери - Камилл Обре
Подумав о Кристофере, Люси не могла не признать мудрость ее слов. Неважно, о какой высокой морали ты будешь говорить детям, – они все равно будут просто повторять то, что видят в доме.
– Но как мы это сделаем? – задумчиво произнесла она.
– Мы постепенно станем уменьшать объем ставок в баре, сотрудничая с меньшим количеством букмекеров, – ответила Филомена. – Нам нужно заставить наших игроков перенести свои карточные состязания в другое место. И еще – так как мэр Ла Гуардия расследует «молчаливое партнерство» в ряде ночных клубов и баров, нам нужно продать там свои доли, продать также несколько многоквартирных домов и вложить деньги в загородную недвижимость в Уэстчестере и Коннектикуте. Когда война закончится, вернувшиеся солдаты захотят создать свои семьи – жениться на любимых девушках и купить свой дом.
– Президент Рузвельт подписал новый закон о правах военнослужащих, который поможет ветеранам войны получить ипотечные кредиты с низкими ставками и без первоначального взноса, – сказала Петрина. – Так что, когда война закончится, мы продадим нашу загородную собственность с хорошей прибылью. И да, нам нужно инвестировать и в банки, и в фондовые биржи. Боссы не смогут получать от них свой кусок.
– По сути, – криво усмехнувшись, сказала Эми, – мы говорим об отмывании незаконных денег через недвижимость и финансовые рынки. Но как начало – пойдет.
– Мы не должны затягивать с началом, – твердо заявила Филомена. – Великая сила заключается в способности вовремя уйти, не дожидаясь «последнего большого выигрыша», как они выражаются.
– Я обратила внимание, что в первую очередь ты начала с наших с Эми занятий, – заметила Люси язвительно. – Как насчет книги Тессы, а, Филомена? Ведь самой опасной частью нашего «бизнеса» занимаешься как раз таки ты!
– Именно поэтому я должна выходить из дела медленно, – ответила Филомена, – чтобы не насторожить боссов. Но и я постепенно сокращаю число заемщиков и тщательно выбираю новых – только тех, кто сможет быстро отдать долг. Так что однажды книга Тессы тоже закроется навсегда.
Решимость, прозвучавшая в ее голосе, проняла остальных женщин. До этого времени они были всего лишь временными управляющими бизнеса своих мужей, удерживая крепость, пока не вернутся воины. Новый шаг подразумевал четкую вероятность того, что мужчины уже не вернутся, и это временное состояние, вполне возможно, станет постоянным.
Люси и Эми неуверенно переглянулись.
– А что скажут мужчины, если они… то есть, я имею в виду, когда… когда они вернутся домой и обнаружат, что мы закрыли их семейный бизнес? – спросила Эми, сопротивляясь самой мысли о том, что придется жить без мужа.
– Ну, дорогая моя, у нас есть только один способ выяснить это, – заметила Люси. – Ты можешь обсудить предлагаемый план с Джонни и выслушать его мнение.
Петрина закатила глаза, но Филомена кивнула:
– Конечно, спроси его.
* * *
В воскресенье, когда бар не работал, Эми попросила Сэла отвезти ее к Джонни. Муж сидел на балконе, окруженный книгами, но не читал, а дремал в тени. Он выглядел таким хрупким, однако Эми показалось, что цвет лица у него немного улучшился, поэтому она глубоко вздохнула и рассказала ему и об Анастазии, и о планах Филомены по переустройству семейного бизнеса.
К ее удивлению, Джонни сразу же сказал:
– Очень хорошо. Помогите ей этим заняться. Я не могу допустить, чтобы наши сыновья стали букмекерами и ростовщиками, которых шантажируют рэкетиры и копы. Я хочу, чтобы наши мальчики стали врачами, адвокатами, профессорами и банкирами.
– Это четыре профессии, – шутливо заметила Эми. – А у нас всего два сына.
Джонни улыбнулся, а затем посоветовал:
– Но постарайтесь сперва продать доли в ночных клубах и многоквартирные дома, вне зависимости от того, что скажет Люси. Тогда вы сможете для подстраховки вложить средства в акции и облигации на фондовом рынке. С нашей стороны – подожди до Рождества, чтобы до конца получить праздничную прибыль. Затем тебе нужно будет кое-что сделать, чтобы удостовериться, что боссы не будут обеспокоены закрытием нашего бара. У меня на этот счет есть несколько идей. Когда придет подходящее время, я скажу, что ты должна будешь сделать.
* * *
В одно тихое воскресенье в дверь позвонили, и почти сразу раздался громкий стук. Крестные матери собрались в гостиной в ожидании воскресного ужина. Дети играли на заднем дворе.
– Полиция! – прокричали из-за двери.
– О боже! – испуганно воскликнула Эми. – Что им от нас нужно?
С десяток мыслей возникло у них на этот счет, но Филомена первая сказала:
– Нам лучше открыть дверь.
Она пошла к главному входу и, открыв дверь, встала в дверном проеме, не приглашая гостей войти. У дверей стояли два молодых незнакомых полицейских: возможно, из нового пополнения, но их неуверенность в себе заставляла их быть суровыми.
– На вас поступила жалоба из церкви, – заявил парень покрупнее, белокурый, мускулистый, с каменным лицом. – У вас тут есть девушка по имени Пиппа?
Петрина, услышав его слова, поднялась с места и подошла к двери.
– А почему вы спрашиваете?
Другой полицейский, ростом пониже и с темными волосами, открыв блокнот, прочитал:
– Монсеньор из вашего прихода заявляет, что эта девушка нанесла ущерб церковному имуществу и угрожала святому отцу. Нам нужно с ней побеседовать.
Петрина была готова солгать и сказать, что Пиппы нет дома, но со стороны внутреннего дворика, где играли дети, слышались их радостные крики. Было очевидно, что Пиппа дома. Танцевальный лагерь закончился, и скоро должен был начаться учебный год, а пока двоюродные братья и сестра Пиппы радовались, что она снова с ними. Возможно, копы уже слышали голоса детей и знали, где те находятся. Петрина посмотрела на Филомену, которая ей кивнула. Они отступили в стороны, пропуская полицейских в дом.
– Почему бы вам не присесть? – осторожно сказала Петрина. – Я погляжу, в доме ли моя дочь.
Она вышла во двор, где обнаружила, что Пиппа учит Джемму играть в бабки – они бросали на землю горсть шестиконечных, похожих на звездочки металлических предметов, которые назывались костями, затем их подбирали, выбивая небольшим мячиком.
– Пиппа, ради бога, – зашипела Петрина, – к нам пришла полиция. Они говорят, что ты повредила церковное имущество и угрожала священнику!
– Что происходит? – Пиппа, казалось, испугалась, но потом дерзко вскинулась. – Я ничего не повреждала в церкви! –
