Красный Нарцисс - Елена Анатольевна Леонова

— Помню.

— Ну и вот.

— Всё?

— Да. Просто хотел, чтобы ты был в курсе, — писатель добавил себе вина.

— Как эти свитки попали к профессору?

— Без понятия, но, думаю, их обнаружение не стало тайной. Научный мир узнал о находке, а Феранси, как я выяснил, уважаемый учёный в Италии.

Саблин вздохнул.

— То есть Феранси, с которым вы вместе случайно оказались на Крите, попросил тебя изучить свитки? А обнаружили их в Марокко ровно в тот момент, когда опять же именно ты там находился?

— Ну… то, как ты сейчас это преподносишь, звучит будто зловещая подстава, — рассмеялся Филипп.

— А разве нет? — выражение лица следователя смягчилось, и он снова взял в руку бокал, сделав глоток. — Да, я забыл упомянуть, что свитки похитил серийный убийца. Он лишил жизни археолога в Марокко, а потом ещё троих в Москве.

— Послушай. Выглядит странно, да, согласен. Но рукописи не имеют никакого отношения к твоему серийнику, ведь так? Ты же это сам выяснил, раскрыв дело осенью.

— Так, да.

— Вот. Значит, здесь всё чисто. Феранси не один из тех головорезов, что встретились нам на Крите. Это точно. Подтверждено греческой полицией. Профессора заставили туда поехать против его воли, чтобы найти пещеру Зевса. Поэтому… — писатель развёл руками. — Тут лишь совпадение, не более. В конце концов, нет ничего удивительного в том, что известный европейский историк заинтересовался древними свитками.

— Ну а тебе-то он зачем написал?

Это был хороший вопрос, и у Филиппа не имелось однозначного ответа.

— Наверное, потому, что я разгадал код Таро.

— Ага. Да, — Саблин хмыкнул. — Нет, я, конечно, горжусь знакомством с тобой, но неужели во всей Европе больше никого не нашлось со знанием нубийского?

— Набатейского, — поправил писатель.

— Неважно. Там куча специалистов, а обратился он именно к тебе.

— К чему ты клонишь? Хочешь сказать, Феранси — злодей, который планирует… что?

— Пока не знаю. Но я бы на твоём месте так спокойно себя не чувствовал.

— А чего мне волноваться? У меня есть друг в полиции. Целый майор!

— Ах, да. Конечно. Ну так слушай, что он тебе говорит. Хотя бы иногда.

— Предлагаешь бросить работу со свитками?

— Нет… если тебе они интересны. Но как-то надо внимательнее быть с этим профессором. Да, и кстати. Тот случай, когда влезли к тебе в дом. Это произошло до или после разговора с профессором?

— После, — Филипп допил вино из бокала.

Саблин усмехнулся.

— Вот об этом и речь.

— Но ничего не пропало. Даже черновики с переводом текста.

— Слушай. Сколько раз ты так же убеждал себя: не связано, не имеет отношения, просто реликвии. А на деле что выходило? У тебя уже чёртова туча книг, написанных по мотивам этих твоих «случайных совпадений»! Давай ты всё ещё раз обдумаешь, нормально так, и приложишь все усилия, чтобы мы с тобой не получили очередное запоминающееся приключение.

— Ладно, — недовольно буркнул Филипп, — Просто я хотел…

В этот момент раздался громкий стук в дверь.

Глава 9. Московская область. Понедельник. 19.20

Саблин и Смирнов переглянулись.

— Ждёшь кого-то? — спросил следователь, выпрямляя спину.

— Нет.

Стук повторился. Филипп поднялся, чтобы открыть. За дверью стоял Эдуард, сосед по даче, с которым писатель повстречался в тот день, когда обнаружил следы у дома.

— О! Привет! Заходи! — воскликнул Смирнов, пропуская гостя внутрь.

Высокий мужчина лет пятидесяти, в тёплой куртке, с седеющими коротко стрижеными волосами и лукавой улыбкой, зашёл в дом, держа в руках бутылку вина.

— Прости, что без приглашения, — произнёс он.

— Правильно сделал, мы тут как раз с товарищем ужинаем, — писатель забрал у Эдуарда куртку и повесил её на крючок для верхней одежды у двери. С момента их знакомства Смирнов общался с соседом уже несколько раз. Эдуард оказался спокойным, рассудительным, остроумным, и Филиппу было приятно обрести в его лице интересного собеседника.

— Добрый вечер! — поздоровался мужчина, скидывая валенки и ставя бутылку вина на стол. Он потёр руки от холода. — Не помешаю? Увидел свет в окнах и решил заглянуть, составить компанию.

— Алексей, — представился Саблин, протягивая руку.

— Эдуард. Сосед, — мужчина доброжелательно улыбнулся.

— Садись, — сказал писатель. Он достал из серванта бокал, тарелку и приборы, расставляя перед гостем.

— Филипп говорил, что к нему приедет погостить друг. Так значит, это вы и есть? — обратился Эдуард к следователю, беря в руки штопор, лежавший рядом на столе.

— Получается, так, — ответил Саблин. — А вы давно знакомы? — майор взглянул на Смирнова, а потом на его соседа.

— Да нет, — Филипп сел, принимая открытую бутылку из рук Эдуарда и разливая вино по бокалам. — Мы встретились, когда ко мне вломились. Приезжала полиция, собрались дачники, шумели, пытаясь выяснить, что произошло, — писатель намеренно не стал упоминать при Эдуарде имя Максимовой, дабы не давать повода думать о знакомстве со старшим лейтенантом. Он не делился с соседом информацией о своих друзьях в органах, равно как и о том, что товарищ, собирающийся его навестить на даче, — майор криминальной полиции. В этом смысле Смирнов хорошо усвоил урок: меньше рассказываешь, меньше проблем.

— Да-да. Я был одним из тех дачников, — усмехнулся Эдуард. — Знаете, здесь мало что происходит, и когда начинается движуха, хочешь не хочешь, а любопытство берёт верх.

— Ага, — кивнул Филипп. — Ну а потом мы разговорились, и вот… — писатель довольно посмотрел на гостя, — начали общаться.

— Понятно, — протянул Саблин. — Давно здесь живёте?

— Нет, — махнул рукой Эдуард, — заехал этим летом. У меня скромный домик и маленький участок. То, что надо. Он продавался, и я решил прикупить. По правде сказать, я не люблю шумные компании, предпочитаю уединение. Соседские братания не моё. Но с Филиппом мы как-то неожиданно сошлись.

— Да. Он у нас тоже… тихоня, — Саблин встал, направляясь к окну, где стояла пепельница. Майор приоткрыл форточку и закурил.

Разговор мужчин перешёл на нейтральные темы. Они смеялись, вспоминая забавные истории. Сосед, оказавшийся не только добрым собеседником, но и знатоком вин, начал рассказывать о том, как выбирал принесённую бутылку, о происхождении и особенностях напитка. С каждым глотком беседа становилась всё более философской. Обсуждали жизнь и любовь. Время летело незаметно.

Лёгкий снег за окном превратился в настоящую метель, но в уютной комнате на даче было по-прежнему тепло и спокойно.

Глава 10. Москва. Вторник. 10.05

Синицын натянул на голову капюшон, вылезая из патрульной машины. Он поёжился от холода, разглядывая окрестности. Снега выпало за ночь много: припаркованные автомобили