Искатель, 2001 №7 - Даниэль Мусеевич Клугер

— Знаешь, чего я испугался в последний момент, когда в комнате погас свет? Я испугался наткнуться еще на один труп.

— Зато ты его сам сотворил, — буркнул инспектор, поднося приятелю зажигалку. — Не знаю, как и объясняться с начальством. Сам придешь и все напишешь. Завтра.

— Послезавтра, — поправил Натаниэль. — Завтра я буду спать… — Он с наслаждением затянулся сигаретой.

— Ладно, — согласился инспектор. — Пусть послезавтра. Послезавтра ты мне объяснишь все в деталях. А пока объясни хотя бы одно: с чего ты взял, что именно Ливни убил Хаскина? И главное — за что?

— «Фелиция», — произнес Розовски. — Все дело в «Фелиции»… — Он помолчал немного, собираясь с мыслями. — Видишь ли эта история началась восемнадцать лет назад. Ты, возможно, помнишь мошенничество, которое провернули три афериста с кредитом от «Мигдалей-кесеф»? Арье Фельдман, Даниэль Цедек и Дов Ливни провернули блестящую аферу. Блестящую, во-первых, потому что с точки зрения закона она была абсолютно легитимна, во-вторых — потому что принесла этим людям шестьсот тысяч долларов кредита, превратившегося в отступные. Лучшие юристы банка «Мигдалей-кесеф» в братском сотрудничестве с коллегами из других банков пытались выстроить обвинение, но у них ничего не получилось. Итак, трое соучастников получили полмиллиона долларов. Несколько раньше они зарегистрировали посредническую контору, на счет которой и перевели деньги, полученные в кредит. Затем на счет другой компании — брокерской конторы — ушли деньги из первой, якобы для вложения в акции. После чего посредническая фирма немедленно исчезла. Арье Фельдман, с которым я беседовал неделю назад, изъял свою долю из общей кассы. Просто хотел поскорее почувствовать себя богатым. Вскоре после этого Даниэль Цедек, по кличке Пеле, совершенно по-глупому попадает в полицейскую облаву и получает свои два года за хранение и сбыт наркотиков. При этом он подозревает, что его арест был подстроен Арье Фельдманом с целью захватить остальные деньги, чуть не убивает последнего в тюрьме на свидании, когда тот сообщил о пропаже компании. В действительности же его подставил человек, которому он доверял гораздо больше, чем Арье, — Дов Ливни. А ведь Цедек считал его почти родственником — он ведь собирался жениться на сестре Дова Юдит! Так вот, посадив руками полиции Пеле, Ливни заставил сестру порвать с ним, после чего очень быстро ликвидировал липовую фирму, отправив предварительно все деньги на свой новый счет. Вскорости брат и сестра покинули страну и обосновались в Италии, причем вместе с ними уехал и некто Йоэль Хаскин, за которого Дов выдал Юдит. Причина срочности, думаю, тебе уже понятна. На особенностях жизни в Италии я останавливаться не буду. Семейство вернулось в Израиль три года назад. А полтора года назад перебралось в район Кфар-Барух… Это оказалось большой ошибкой, первым шагом к катастрофе. Ливни не знал, что в том же районе обитает его бывший соучастник и жертва. В течение пятнадцати лет жизни в Италии он ни разу не приехал в Израиль и, разумеется, потерял всякий след Цедека. По моему, он вообще был уверен в том, что Пеле уже нет на свете. Так или иначе, однажды Йоэль Хаскин столкнулся с Дани Цедеком, с которым когда-то был знаком. Не знаю, каким образом у них завязался разговор, но кончилось все тем, что спустя какое-то время Йоэль предъявил своему родственнику Дову Ливни серьезные претензии. Он потребовал выплачивать ему ежемесячно пять тысяч шекелей.

— И за это Ливни его убил? — недоверчиво спросил инспектор. — За пять тысяч в месяц?

— Вовсе нет, Ливни согласился выплачивать. Отсюда и возникла не известная вдове сумма на счету Хаскина… Да, ты же не знаешь. В общем, проверите поступления на счет Йоэля Хаскина. Но, похоже, Йоэль зарвался. Начал требовать больше. Ливни понял, что родственничек не утихомирится. И ликвидировал его… — Розовски докурил сигарету, раздавил ногой окурок. — А ключом к разгадке стало слово, которое смертельно раненый Хаскин успел произнести и которое зафиксировано в полицейском протоколе: «Фелиция». Полицейские решили, что речь идет о машине «Шкода-Фелиция». Они почему-то не обратили внимания на то, что наезд был совершен сзади. И значит, сбитый не мог видеть машину. И назвал он действительно причину смерти. Не орудие, каким была машина, а причину. Исчезнувшую брокерскую контору «Фелиция» и полмиллиона долларов, исчезнувших вместе с ней… — Он вдруг рассмеялся. — Знаешь, как я догадался? Благодаря маме. Неделю назад она позвонила из Москвы, передала мне привет от старых друзей и сообщила, что один из них стал бизнесменом, открыл фирму. А название составил из своего имени и имени партнера. Сегодня меня осенило: «Фелиция» — это же Фельдман-Лив-ни-Цедек! И тотчас, во-первых, пропало несоответствие между характером травм погибшего и тем, что он якобы видел сбившую его машину. Во-вторых, стало понятно, чем шантажировал покойный Хаскин покойного же Ливни… — Он помолчал немного. — Насчет шантажа я догадался чуть раньше — когда услышал от вдовы о невесть откуда взявшихся деньгах. Вот. По дороге сюда позвонил Фельдману, и тот подтвердил: да, действительно, липовая контора называлась «Фелиция». Насколько я помню, по-итальянски это имя происходит от слова счастье.

— Хорошенькое счастье, — заметил инспектор. — Прямо-таки убийственное… А с чего тебя понесло рыться в старых протоколах? — спросил он подозрительно. — Ты знал, что в наезде на Хаскина не все чисто? Что это не простое дорожно-транспортное происшествие?

— Знал, — ответил Розовски. — Только давай я тебе расскажу об этом в следующий раз. Послезавтра, — повторил он. — Послезавтра, во всех подробностях. Ты меня отпускаешь? Твои ребята уже закончили работать.

Инспектор посмотрел на патрульных. Те действительно прекратили осматривать место происшествия, один что-то передавал по радио, второй черкал карандашом на планшете.

— Ладно, — сказал Ронен. — Подпиши протокол и можешь возвращаться домой. А как тебе в руки попал протокол дорожной полиции?

— Он мне приснился, — сообщил Натаниэль. — Во всех деталях. И даже с грамматическими ошибками.

* * *

Инспектор Алон появился в конторе Натаниэля ровно в восемь утра, через день после гибели Дова Ливни, когда Розовски только-только появился на работе.

— Я выполнил обещание, — заявил он, усаживаясь в кресло. — Тебя вчера никто не беспокоил. Теперь я жду объяснений, обещанных тобой.

— Будут, будут тебе объяснения, — успокоил его Розовски. — Ровно через полчаса. Я пригласил моего клиента. Его сейчас привезет Маркин. А пока что мы с тобой выпьем по чашечке кофе, которое превосходно варит Офра.

Ронен скорчил недовольное лицо, но подчинился. Пока он пил кофе, Натаниэль выдвинул в центр кабинета передвижной столик с телевизором и видеомагнитофоном.

— А это зачем? — спросил инспектор.

— Скоро узнаешь.

Ровно через полчаса