Дневник Кристины - Алексей Владимирович Сабуров
Пальцы Марии дрожали, когда она набирала на экране цифры номера. Столько лет прошло, Тамара могла поменять его уже много раз. С другой стороны, у самой Марии номер уже точно двадцать лет, и поменять его ну просто невозможно: столько всего к нему привязано, поэтому шанс есть. А что, если по этому номеру нет никакой Тамары? Тогда она и будет решать, что делать.
Мария больше переживала, что сказать. Как заинтересовать свидетельницу снова вспомнить об этой страшной минуте? Ведь никак не заставить Тамару говорить. Если она откажется, то эта возможность бесповоротно закроется, как дверь вагона метрополитена. Но, совсем немного поразмыслив, Мария решила говорить правду. Начнет с дневника Кристины Садоян и ее смерти. Расскажет, что есть совсем небольшой, но шанс, что убийца Кристины, Алисы и еще пяти девушек все еще на свободе. После скажет, как нужен простой разговор с Тамарой, участницей тех событий, чтобы помочь разобраться и обрести уверенность, что наказание все-таки настигло злодея.
Она нажала на вызов. Телефон помолчал, ожидая соединения, и Мария услышала тихие гудки исходящего звонка. Это ведь уже неплохой знак, решила она, – значит, номер подключен. Она ждала долго. После восьмого гудка решила сбросить вызов и написать сообщение, но прямо во время девятого гудка звук сигнала прервался, и мужской голос нетерпеливо, словно его оторвали от самого любимого занятия, ответил:
– Але.
Это точно была не Тамара. Весь продуманный сценарий разговора тут же был скомкан и выброшен. Ну а что ты хотела? Столько лет прошло…
Мария разочарованно и скорее для галочки сказала:
– Доброе утро. А Тамару я могу услышать?
В трубке послышалось пыхтение, похожее на пыхтение мопса. Через секунду мужчина совсем неприветливо ответил:
– Нет, она сидит в тюрьме.
– Бог ты мой! – вылетело у Марии.
Она не представляла, что вообще можно сказать в таком случае. Пока она думала, что же ей следует узнать, собеседник сбросил вызов. Видимо, его совсем не интересовало, что хотела женщина с взволнованным голосом.
Маша положила телефон на стол и уставилась на листы с копиями свидетельских показаний, будто она там что-то пропустила. Только через пару минут, отойдя от шока, она начала понимать, что вряд ли Тамарино заключение связано с этими давними событиями. Треть человеческой жизни прошла, мало ли чего произошло.
Ну вот и уткнулось ее «расследование» в тюремный забор. Что ей с этим делать, Маша не представляла. Весь ее утренний план разлетелся, как ворох опавших листьев от внезапного порыва ветра. Может, это знак остановиться? Кто ты, куда ты полезла? Она не знала, что и думать. Какая уверенность и смелость были у нее до звонка – все пропало.
Маша потянулась к рабочим бумагам. Вот где все понятно и просто. Она ведь никого не обязана спасать, никто ведь не знает о ее попытке и не осудит. Вернуться к прежней жизни проще простого.
Но уже что-то свербело внутри. Зарождающаяся новая Мария, которая сама решает, что ей делать. Тоже мне, ткнулась в одну преграду – и уже ручки опустила. Так она и вела себя последние двадцать лет. Оправдания находила, Дашкой защищала свою слабость. Вот назло себе же и не брошу!
Она решительно отодвинула стопку с бумагами клиентов. Все успеет, если будет такой же, как вчера.
Мария открыла ноутбук. интернет ее еще раз разочаровал. Никаких баз осужденных не существовало, а о платных ресурсах везде писали, что это мошенники. Единственный совет, что содержался во всех публикациях, – спросите у родственников. Правда, у Маши имелась еще опция «Звонок другу». Может быть, ее новый знакомый Воронцов, который давно в системе, сможет помочь?
– Нет, Маша, бросьте эту идею, – сразу ответил на ее вопрос Илья Григорьевич. – Эта информация является личной и конфиденциальной и по закону разглашению не подлежит. Даже сотрудники полиции должны официальный запрос писать и обосновывать, зачем им эти сведения. Единственное, если Тамара проживала все так же в Екатеринбурге, скажу, что выбор невелик. Обычно заключенных отправляют в колонии в той же области. У нас их две: ИК-6 в Нижнем Тагиле и шестнадцатая в Краснотурьинске. Но вы ей никто. Даже если найдете, то встречи не добьетесь. Так что еще раз повторю: даже не пытайтесь приближаться к этому аду. Обожжетесь.
– Спасибо, – тихо сказала, почти прошептала, Мария.
Но про себя подумала, что некоторые люди делают такие вещи, просто не зная, что это невозможно.
Совет интернета спросить у родственников, похоже, был самым адекватным. Просто она не знала ни одного. Может, тот нетерпеливый мужчина ей поможет? Кто он? Муж, брат? Может, даже сын. Оказался же у него телефон Тамары.
Она взяла телефон и решительно набрала номер Тамары Керн. В этих вопросах лучше меньше готовиться – только перекрутишь себя, все равно разговор никогда не пойдет, как планировался.
– Але, – снова тот же голос, но уже не запыхавшийся.
– Добрый день еще раз. Я звонила вам по поводу Тамары.
– Я же ответил, что ее нет, – грубовато ответил мужчина, словно она была спамщицей из банка. С другой стороны, кто еще может звонить на телефон заключенной?
– Скажите просто, в какой колонии она находится?
– Зачем вам?
Мысль работала как взлетающая ракета – натужно, но яростно. Обмануть или сказать правду? Что сработает? И есть ли у нее время, чтобы рассказать всю историю, от находки дневника до звонка этому абсолютно незаинтересованному собеседнику.
Она решилась врать, но основываясь только на правде:
– Я журналист. Пишу историю про маньяка из Невьянска. Того самого, что двадцать лет назад напал на Тамару и от которого ей удалось отбиться. Следствие после ее спасения очень быстро смогло его арестовать. Я считаю, ее роль в этом деле оказалась ключевой. И я хотела бы взять у нее интервью.
– А ей-то это зачем?
– Ну как? Пресса, известность.
– Смеетесь, что ли?
– Ну и деньги! За интервью хорошо платят, – спохватилась Мария, сама не зная, так ли это.
– Сколько?
Несмотря на вопросительную интонацию, голос в трубке казался таким же незаинтересованным, как и вначале.
Мария даже представить не могла, какую сумму назвать. Назовешь мало – неприятный тип просто повесит трубку; много – как потом отдавать?
– Двадцать тысяч, – решилась она, вспоминая, сколько у нее осталось на счете.
– Тридцать, и десятку сразу. Но я вообще не уверен, что к ней кого-то пустят, кроме родственников.
– Хорошо, – выдохнула Маша, мысленно ругая себя последней дурой, которую разводит какой-то уголовник.
– Кидайте десять тысяч на карту.
Он продиктовал номер. Мария спешно записала на ближайшем счете на стройматериалы.
– Сейчас отправлю, – сказала она и нажала сброс. – Черт, черт… Что
