Токсичный - Николь Бланшар

– Не совершай опрометчивых поступков, – говорит он. – Вытащи меня отсюда, и я больше никому не причиню вреда.

– Отсюда? – задыхаясь, спрашиваю я.

– Блэкторн. Вытащи меня из Блэкторна, и я не причиню ей вреда. Провези меня через охрану, не привлекая внимания, и я не расскажу твоему супругу, чем мы с тобой занимались и как сильно тебе этого хотелось.

– Да отпусти же ты, – я пытаюсь вырваться из его объятий, но он лишь крепче сжимает меня.

– Решайся, мышонок, – говорит он, когда шаги раздаются уже за дверью, – или все закончится прямо здесь.

– Если я выполню твои требования, ты не причинишь ей вреда? – я не доверяю ему, но не хочу, чтобы он причинил вред кому-то еще, особенно Энни, которая этого не заслуживает.

– Я не причиню ей вреда, но тебе нужно избавиться от нее так, чтобы она ничего не заподозрила. Иначе мне придется позаботиться о ней.

Я не хочу знать, что значит «позаботиться о ней», поэтому вырываюсь из его объятий, и на этот раз он отпускает меня. Прежде чем Энни успевает завернуть за угол и войти в кабинет, я накрываю неподвижное тело Сальваторе еще одним одеялом, надеясь, что оно скроет большую часть крови на его теле.

У меня нет времени на мытье полов, поэтому я надеюсь, что она не заметит беспорядок. Я не могу убрать кровь со своей рабочей формы, но мне удается стереть большую часть с рук полотенцем и бросить его за койку как раз в тот момент, когда я вижу ее обеспокоенное лицо.

– Эй, – произносит она торопливо, – я услышала твой крик и хотела убедиться, что с тобой все в порядке.

Она замолкает, увидев мою одежду, испачканную кровью, и Грэйсина, стоящего в нескольких метрах от нее.

– Тесса…

– Наверное, я выгляжу ужасно, да? – я пытаюсь рассмеяться, но вместо этого чувствую лишь першение в горле. – Нам только что привезли этого парня с ужасной ножевой раной. Он истекал кровью, как сукин сын.

– Вот это да, – медленно говорит Энни, и я замечаю, как она напрягается. То ли из-за странной атмосферы, то ли из-за моего необычного поведения. – Ты уверена, что все в порядке?

– Все в полном порядке, просто нужно прибраться, – отвечаю я после небольшой паузы и, не в силах сдержать эмоции, добавляю ей вслед. – Спасибо, что заглянула, и прости, если напугала тебя. Я не знала, что ты сегодня работаешь.

– Мне пришлось поменяться сменами, – говорит она, и я замечаю темные круги под ее глазами. – Ты уверена, что у тебя здесь все в порядке?

– Все хорошо, – я оборачиваюсь через плечо и замечаю непроницаемое выражение лица Грэйсина. – Он как раз собирался помочь мне с уборкой.

Должно быть, Энни замечает в моих глазах какие-то эмоции, которые я не могу контролировать, потому что буквально через секунду она бросилась бежать и звать на помощь. Прежде чем я успеваю что-либо сказать или сделать, чтобы остановить ее или хотя бы повернуться в сторону Грэйсина, он уже пробегает мимо меня, догоняет девушку и обхватывает руками ее горло.

Я вижу, как его руки сжимаются в кулаки, а из ее глаз льются слезы, пока она пытается сделать глубокий вдох. Осознание того, что я позволила этому человеку прикоснуться ко мне, вызывает у меня отторжение. К горлу подкатывает желчь, и я с трудом поднимаю взгляд на Грэйсина, а затем, с удивлением замечаю, что у него такие же глаза, как и у меня. Когда-то они были столь привлекательны, но теперь кажутся безжизненными, словно лед, покрывающий гравий на улице.

– Вывези меня отсюда, – он едва заметно кивает головой, – и я позволю милой маленькой мисс Энни уйти.

– Хорошо! – почти кричу я.

Я бы сделала все что угодно, лишь бы он убрал от нее свои чертовы лапы.

Грэйсин отпускает Энни и что-то шепчет ей на ухо. Я не могу расслышать его слова, но по выражению ее лица понимаю, что он сказал ей что-то угрожающее. Она бледнеет, и я бросаю на нее умоляющий взгляд, надеясь, что Энни осознает: если она не выполнит приказ Грэйсина, он действительно убьет нас обоих.

Если я переживу этот день, то, возможно, просто убью его. И единственное, что удерживает меня от безумия, – это мысли о том, как я могла бы это сделать.

– Не делай глупостей, – предостерегает меня сам дьявол, когда к кабинету приближается еще одна пара шагов.

Удивительно, но именно в тот момент, когда шаги затихают, Энни удается взять себя в руки. Должно быть, слова Грэйсина подействовали, потому что единственным признаком ее страха и недавних слез служат лишь покраснения вокруг глаз и на щеках. Когда Грэйсин садится на одну из больничных коек, я могу только надеяться, что мой контроль над собой столь же абсолютен.

– Как у вас дела? – спрашивает офицер, заглядывая к нам.

Если он и замечает что-то необычное в нашей компании, то никак не показывает этого. Его взгляд блуждает по комнате, не останавливаясь ни на чем конкретном, а затем он кивает на койку, где лежит Сальваторе.

– Доктор разрешил ему вернуться в камеру?

Мне не нужно долго обдумывать свой ответ, потому что он кажется мне таким же естественным, как дыхание. Похоже, я научилась врать лучше, чем думала.

– Мне нужно понаблюдать за ним еще некоторое время. Этот парень серьезно пострадал, возможно, у него сотрясение мозга, – говорю я и с радостью замечаю, что страх не заставляет меня заикаться. Мой голос звучит так же монотонно и неторопливо, как и всегда.

Офицер переминается с ноги на ногу, и я замечаю, что ему явно не по себе. То ли от упоминания о том, как сильно они избили заключенного, то ли от мысли о том, что ему придется ответить за то, что он не вернул его обратно в камеру.

Мне приходится собрать в кулак всю свою решимость, о которой я раньше и не подозревала.

– Вы готовы взять на себя ответственность, если он пострадает из-за вашей спешки? Позвольте мне выполнять свою работу, а вы занимайтесь своей.

Затем я ожидаю, что он скажет в ответ. Обычно люди чувствуют себя некомфортно в напряженном молчании и готовы пойти на все, чтобы его прервать.

– Что ж, вы здесь главные, – произносит он, проведя рукой по волосам, и отходит к двери. – Он в вашем распоряжении.

Он замолкает, возможно, наконец заметив напряжение, которое исходит от нас с Энни.

– Вы уверены, что с вами все в порядке? Если хотите, я