Искатель, 2001 №9 - Станислав Васильевич Родионов

— Ты сумасшедший, — прошептал Уэзерби.

И Байрон расхохотался в безумном восторге…

Позже, у костра, Байрон пребывал в задумчивом, философическом настроении. Первоначальное чувство радости попригасло, и ему, очевидно, хотелось поделиться с Уэзерби своими воззрениями. Они были наедине. Проводник свежевал медведя на том же месте, где он был убит, — слишком большая туша, не перетащишь. Уэзерби все еще был под впечатлением риска, на который пошел Байрон: такой риск ему казался действительно безумным.

— Неужели ты не понимаешь, Джон? — Казалось, для Байрона было очень важно, чтобы его поняли.

— Я не знаю. Эмоциональную сторону я могу понять, да. Но это же самоубийство, Байрон. Когда-нибудь…

Байрон жестом заставил его умолкнуть. В меркнущем свете костра глаза Байрона блестели неестественно ярко.

— Опасность, Джон. Только в тисках опасности мы живы. Только рискуя жизнью, можно по-настоящему ее оценить. Сравни нас и городских мужчин, кастрированных цивилизацией, размягченных безопасностью. В городах нет жизни, нет опасности и радости, нет риска, а значит, и рисковать нечем. А отнимая жизнь, мы ее дарим, Джон. Убитый мною медведь никогда не был более живым, чем за мгновение до того, как моя пуля пробила его мозг. Если мы, охотники, становимся более живыми и острее воспринимаем окружающее, то еще сильнее это должно действовать на нашу добычу. Я люблю зверей, которых убиваю, Джон. Зверей, которые убьют меня, если я замешкаюсь, если чего-то не замечу, если промахнусь. Так вот, я их люблю. Из меня мог бы получиться величайший в мире укротитель диких животных. Мы с ними друг друга понимаем. Я чувствую их мысли и переживания. Не существует животного, с которым я не мог бы справиться. Если же я решу подружиться со зверем, вместо того чтобы его убить… — Голос его стал мягче, он смотрел куда-то вдаль, где едва угадывались в темноте поросшие лесом холмы. Он не посмотрел на Уэзерби, когда заговорил снова. Возможно, он не к Уэзерби и обращался.

— Но я люблю убивать, — промолвил он. — И может быть, даже хочу, чтобы меня убили, но — только так, как делаю это я сам.

Вернулся проводник, он приволок шкуру медведя на специальной повозке, и больше они о таких вещах не говорили. То был последний раз, когда они охотились вместе.

Уэзерби стало не по себе, когда он вспомнил эти странные слова, произнесенные очень давно и очень далеко. Байрон вызывал у него такое чувство — будто зверь, от которого не знаешь что ожидать: то ли он бросится на тебя, то ли убежит. Ну… в Байроне было много от дикого зверя, тут уж никаких сомнений. Человек-диковина. Интересно, подумал Уэзерби, изменился ли он с годами, и увидеть его сейчас будет интересно. При этой мысли он вспомнил, что времени уже много, а завтра рано вставать. Они с Беллом договорились встретиться в восемь утра. Уэзерби принципиально не пользовался будильником и умел настраивать себя на пробуждение в определенное время, однако прошло немало лет с тех пор, как он практиковал этот свой метод. Получится ли сейчас, он не знал и решил поскорее лечь в постель.

Уэзерби допил рюмку, глядя на тлеющие угли. Вдруг послышался стук кольца на входной двери, резкий звук пронизал тишину пустых комнат.

Уэзерби нахмурился. Поздновато для визитов, а неожиданных гостей он не любил ни в ранний час, ни в поздний. Он пожал плечами, вышел в коридор и направился к двери.

У порога стоял Белл, вид у него был взволнованный.

— Извини, что беспокою, — пробормотал он.

— Ничего. Входи.

Белл вошел, шляпу свою он держал обеими руками. Казалось, это уже совсем не тот человек, который еще недавно был с Уэзерби в клубе.

— Ты что-нибудь забыл мне сказать?

Белл покачал головой.

— Идем в кабинет. Там камин. Хочешь выпить?

— Некогда, Джон. Я должен немедленно ехать в Дартмур. Хорошо бы и ты со мной поехал.

— Сегодня? — удивился Уэзерби. Идея эта ему не нравилась. — А нельзя подождать до утра? Я бы сел на поезд и встретился с тобой там.

— Я хочу, чтобы ты посмотрел на следы, пока они еще свежие.

— Ты о чем? — недоуменно спросил Уэзерби.

Белл будто очнулся.

— Извини, Джон. У меня ум за разум зашел. Я же тебе не объяснил.

— Что не объяснил?

— Убийца, кем бы он ни был, убил еще одного человека.

Машину, очень быструю, вел искусный водитель-полицейский, а дороги в этот час были пустыми. Уэзерби и Белл сидели сзади. На Уэзерби была старая охотничья куртка, он захватил с собой одну из своих спортивных винтовок. В душе его звучал отзвук былой мелодии — радостное волнение в начале охоты, — но лишь отзвук, ибо обстоятельства изменились. Теперь шла скорее охота на тигра-людоеда, а не погоня за эффектным трофеем. Они почти не разговаривали. У Белла был усталый вид, лицо осунулось, и он беспрестанно курил сигареты. Ехали в полной темноте. Огни Лондона остались позади, а на Сэлисбери-плэйн они попали под дождь с сильным ветром. Однако скользкая дорога не смутила водителя, и они даже не снизили скорость. Небо едва начало светлеть, когда машина въехала на автостоянку у отеля «Бридж».

Водитель достал карту, быстро в ней разобрался, что говорило о немалом опыте, выехал со стоянки и свернул на узкую дорогу, ведущую на север. Теперь пришлось ехать медленнее. Вскоре в глаза ударил яркий свет.

Место происшествия было огорожено лентами и освещалось лампами. Среди деревьев по обе стороны дороги сновали полицейские в форме. Несколько машин стояло вдоль обочины, а предупредительная «мигалка» Хэммонда все еще равномерно вспыхивала, но свет ее терялся на фоне ярких ламп.

Сержант уголовной полиции Тэрлоу быстро подошел к ним и открыл дверцу машины. Лицо у него было мрачное. Он держал в руке электрический фонарь, а его ботинки были в грязи.

— Я оставил тело на месте, — доложил он.

— Опознали? — спросил Белл. Он вылез из машины со своей стороны, Уэзерби — со своей.

— Да. Удостоверение водителя и кредитные карточки в ящике для перчаток. Мужчина по фамилии Хэммонд. Коммивояжер из Лондона. Очевидно, у него кончился бензин, и он отошел от машины, чтобы поставить аварийную сигнализацию. — Тэрлоу взглянул на «мигалку». Вид у нее в потоке света от ламп был жалкий.

— Выключите эту штуку, Бога ради, — раздраженно потребовал Белл.

Кто-то мгновенно выполнил указание.

— Убийца вышел из-за деревьев вон там, и Хэммонд успел пробежать примерно пятьдесят ярдов. — Белл посмотрел в ту сторону, куда показывал Тэрлоу.