И посыпались с неба звезды - Анатолий Михайлович Гончар
— Да приходилось… бывать… — не уточняя, ответил подполковник и приподнял руку, призывая остановиться. Сам тоже замер, застыл в безмолвии, и какое-то время лишь слегка водил головой, оглядывая окрестности. Было видно, что он выбирает наиболее удобный, ведущий к одному ему ведомой цели, путь. Находившийся прямо за ним Маркитанов тоже глазел по сторонам и в очередной раз поймал себя на мысли, что притулившиеся друг к другу жилые здания удивительно сильно напоминают пчелиные соты.
— Как у пчел, — произнес он вслух.
— Не понял? — переспросил не совсем расслышавший фразу подполковник.
— Дома тут как соты, — чуть громче повторил Маркитанов.
— Похоже, особенно с высоты, все так говорят, — согласился с выводами прапорщика Черныш. — Это такой способ защиты от жары. Соединяющиеся меж собой здания лучше сохраняют прохладу.
— Ясненько. От жары, значит, я так и думал, — тихонько пробормотал Маркитанов. Подполковник предостерегающе приподнял руку:
— Замолкли. Теперь по цепи, всем: сейчас начнутся жилые кварталы. Двигаемся максимально тихо. Постараемся не привлечь к себе внимания.
— …двигаемся максимально… — Маркитанов начал передавать сказанное подполковником. В этот момент где-то далеко на западе, со стороны алжирской границы, в небо на мгновение вперились лучи прожектора.
— Опаньки, кажется, у нас гости, — возвестил говорливый Лобов, — не по наши ли души?
— Двигаем, — вместо ответа приказал подполковник, также заметивший пучки мелькавших у горизонта фар, и, подчиняясь самому себе, решительно зашагал вперед.
Они еще какое-то время петляли по крышам, и потому, когда подполковник Черныш наконец свернул к ведущей вниз лестнице, световые сполохи на горизонте змеей расползлись в легко угадываемую колонну автомобилей.
«Караван берберов?» — мелькнула спасительная мысль, но тут же погасла: до слуха донесся рокот бээмпэшного двигателя. То, что это именно боевая машина пехоты, Черныш не сомневался ни единой секунды, его мозг обладал удивительной зрительно-слуховой памятью. Меж тем БМП, видимо имевшая неплохие ночные приборы и, судя по всему, намеревавшаяся застать кое-кого врасплох, огибая пригородные строения, устремилась к берегу озера.
— Ускорились! — не оборачиваясь, скомандовал подполковник и, зацокав каблуками, поспешно начал спускаться в темный провал уличного перехода. Через пару минут он остановился перед одной из выходивших в очередной проулок дверей и негромко настучал о дверной косяк какую-то мелодию. За дверью почти сразу послышалось движение. Будто хозяева только и делали, что все время ждали появления российских разведчиков. Грубый мужской голос спросил что-то по-арабски. Никто не удивился, что подполковник Черныш ответил. Раздался радостный возглас, щелкнули запоры, и дверь распахнулась.
— Эфенди! — воскликнул появившийся на пороге мужчина с закутанным по самые глаза лицом.
— Идигер, брат! — Черныш шагнул навстречу, заключая открывшего дверь мужчину в свои объятия.
— Ты не один?! — на почти чистом русском спросил хозяин дома.
— С друзьями, — пояснил подполковник.
— Тогда чего стоишь, чего ждешь? — воскликнул Идигер. — Заходи, твой друг — мой друг. Заходи в дом. Да пребудет мир над тобой и твоим садом!
— За мной, — скомандовал подполковник, проникая в дверной проем вслед за посторонившимся хозяином.
Из глубины помещений послышался звонкий женский голос. Хозяин дома ответил и, повернувшись к гостям, пояснил:
— Туфитри, мой супрууга, жана.
— Идигер, — Черныш вновь обратился к хозяину, — мы у тебя ненадолго, — пояснил он, расставляя точки над «i». — Попробуем отсидеться и завтра в ночь уйдем.
— Стреляли ты, да? — вместо ответа спросил хозяин.
— Мы, мы, — не стал отпираться Черныш.
— Хорошо… — произнес Идигер, и Маркитанов не понял: это был вопрос или удовлетворение действием? Подполковник ничего не ответил, а вместо этого показал рукой на устеленный коврами пол:
— Размещайтесь, господа-товарищи. — И после короткой заминки: — Люксовых номеров нет.
— Товарищ подполковник, а где… — Лобов, покосившись на хозяина дома, замялся, — это…
— Туалет там, — показал Черныш, и всем стало окончательно ясно — он был в этом доме далеко не впервые. — Ложитесь спать. — Сказал и вместе с хозяином ушел в другую комнату. Что они там обсуждали, какие строили планы, неизвестно, а лежавший на полу прапорщик раздумывал над тем, почему бы им не уйти прямо сейчас, пока еще темно? И сам находил ответ — по всему выходило: подполковник рассчитывал за завтрашний день получить информацию, указывающую на след ускользнувшего пикапа. И уже провалившимся в сон сознанием Дмитрий зацепился за такую простую и отчего-то сразу не пришедшую в голову мысль: если бы пикап не уехал и не увез эти злосчастные комплексы, а они, как и планировали, рванули к тунисской границе… Мать, мать, мать… Тогда бы они встретились с армадой противника аккурат посреди пустынной местности. Такая простая и очевидная мысль должна была бы ужаснуть, заставить затрепетать или возрадоваться чудесному избавлению от непоправимого. Ан нет, единственное, что выжал из своей души Маркитанов, была бабкина поговорка: «Что Бог не делает, все к лучшему».
С этим он и уснул. Проснулся прапорщик от чьих-то осторожных шагов.
— Не спится? — спросил он у бродившего по комнате полуночника.
— Типа того, — отозвался полуночник, оказавшийся подполковником Чернышом. — Пойду свежим воздухом подышу, душно здесь, — тихо сообщил тот.
— Командир, я с тобой, — напросился в компанию приподнявшийся на локте прапорщик.
— Пошли, сильно мешать не будешь, — не слишком приветливо прошипел Анатолий Анатольевич. На том и сговорились.
Стараясь не шуметь, они вышли из помещения. Подполковник завернул в какой-то закуток, а потом по небольшой лесенке, ведущей наверх, выбрался на улицу, то есть на плоскую поверхность крыши.
На небе по-прежнему горели звезды, луна опустила свой край за линию горизонта, воздух после тесной духоты выделенной им комнаты казался… Да что казался? Был свеж и приятен.
— Командир, ты тут бывал? — едва усевшись подле подполковника, спросил Маркитанов.
— Давно, еще до американской интервенции. При Каддафи. Советником, — бросал короткие фразы подполковник, словно плевался ими. — Инструктировал местных вояк. Видно, плохо. Свою войну они проиграли. Идигер, его фамилия, кстати, Баханги, — офицер местного спецназа. Даже не все родные знали, чем он занимался. Может, потому до сих и не убили. Он, как и большинство местных жителей, принадлежит к племени туарегов.
— Арабы, что ли? — простодушно заключил Маркитанов.
— Нет, не арабы. Туареги считаются потомками берберов-зенага, принадлежавших к европейской расе. Правда, сейчас туареги в значительной степени смешались с местным африканским и арабским населением. Но среди местной знати большинство — высокие, светлокожие и голубоглазые. Кстати, интересны версии происхождения племени: по одной — их предки жили на острове посреди Атлантики.
— Атлантида?
— Типа того. Случился катаклизм, выжили те, кто был в море, большей частью торговцы на кораблях. Сейчас туареги весьма многочисленный народ. Живут они на территориях Мали, Буркина-Фасо, в Нигере, в Алжире и, соответственно, в Ливии. Так вот, по другой легенде, на эти земли всех туарегов привела царица
