Жизнь лишь одна - Вера Кушнир

Глава 10. Препятствия

Непредугаданные неожиданные трудности ожидали скромное начало нового открытого Евангельского служения среди евреев Одессы. Хотя и верно то, что царская Россия с её государственной Православной Церковью относилась с известной мерой терпимости к деятельности некоторых иностранных деноминаций, давая свободу отдельным группам проводить свои богослужения на их родных языках (обычно на немецком или английском) и позволяя ортодоксальным евреям и другим нехристианам совершать свои религиозные обряды, в ней категорически запрещалась всякая миссионерская деятельность и проповедь Евангелия на русском языке. Это право сохранялось исключительно за государственной Православной Церковью с её богослужениями в древне-византийском стиле и на церковно-славянском языке. В силу этого обстоятельства Леону Розенбергу пришлось преодолеть не одно препятствие, прежде чем он получил от местных властей разрешение открыть книжный магазин христианской литературы для евреев.

Вывеска в окне

В тогдашних условиях это было великим достижением. Поэтому, когда после многих молитв и пререканий с властями в окне нового магазина появилась вывеска “Склад Библейских Книг”, Леон и Фанни не знали, как им благодарить Господа за такой явный ответ на их глубоко сердечные молитвы. В витрине лежала огромная открытая Библия (оба Завета) с подчёркнутыми в ней местами, а вокруг была разложена другая духовная литература — и над нею надпись на идиш, объясняющая характер выставленного материала. Подчёркнутые места менялись каждый день, и проходящие мимо евреи время от времени останавливались, чтобы их почитать. Такое новшество в городе привлекало внимание многих.

Однажды один еврей остановился у витрины и начал читать Новозаветную историю о Закхее, еврее, пожелавшем видеть Иисуса. Прохожий еврей заинтересовался этим рассказом, но не мог дочитать его до конца, потому что продолжение было на следующей странице. Пришлось войти в магазин и спросить о конце рассказа. Ему подали Новый Завет. Он уплатил за него и ушёл домой. Вопрос, знал ли он, что он купил, так и остался без ответа, но через некоторое время пришёл другой еврей и сказал, что один знакомый порекомендовал ему известную книгу, которую он купил в этом магазине. Постепенно всё больше и больше евреев начали заглядывать в книжный магазин Розенбергов. Они неохотно уходили из него и задавали множество вопросов продавцам (миссионерам), что открывало неограниченные возможности для провозглашения Благой Вести о Христе.

Тревога в синагогах

Слухи о необыкновенном книжном магазине встревожили раввинов, и они предупредили своих прихожан об опасности общения с “мешамудимами”, но все эти предупреждения только ещё больше возбуждали любопытство и желание пойти и самим посмотреть, что же там такое и отчего раввины так взволнованы. Таким образом, книжный магазин превратился в поле битвы для различных мнений, притом, не только между миссионерами и их оппонентами, но и между посетителями магазина.

Хотя Леон был хорошо подготовлен духовно и интеллектуально к таким “сражениям”, физически они изнуряли и изматывали его, и он начал подумывать о хорошем помощнике. К сожалению, на еврейском миссионерском поле выбор был весьма ограниченным. Миссионеров было очень мало, они представляли собой редкое явление и найти их было очень трудно. Леон и Фанни опять приступили к усиленной молитве.

Главным качеством помощника должна была быть полная благонадёжность и глубокое знание Священного Писания. Их молитва была конкретной.

Полиция

В одну из суббот магазин был до отказа набит евреями, так что многие толпились снаружи у дверей и на тротуаре, громко споря на разные темы.

Привлечённый шумной толпою, к магазину подошёл русский полицейский (околоточный) и начал кричать: “Что это тут такое? Что это? Синагога или митинг?” Слово “митинг” звучало тогда подозрительно. Оно было почти всегда связано с заговором против правительства, и всякие митинги строжайше запрещались. Народ испугался, но Леон смело выступил вперёд и стал перед полицейским:

– Нет, это не синагога и не митинг, — сказал он, — но официально санкционированное правительством место для продажи литературы.

– Мне послышалось, что вы беседовали с ними. Это правда?

– Да, правда, вам ничего не послышалось.

– О чём же вы говорили? Какую речь держали?

– Я просто хвалил нашу литературу.

– Разве это аукцион?

– Нет, но я не прочь продать им всю свою литературу, весь запас.

– Я никогда не видел ничего подобного. Евреи никогда не покупают ничего в субботу.

– Верно, но им хочется знать, какие у нас книги, а платят они за выбранные ими книги на другой день.

– Какую же литературу вы продаёте?

Леон тихонько взял с полки одну и подал её полицейскому со словами: – Это Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа.

– Новый Завет и евреи?! Что за неувязица!!

В его понимании эта книга была связана с христианством и не могла быть доступной и на еврейском языке для всех евреев.

Когда полицейский достаточно успокоился, ему предложили сесть, и он задавал всё больше и больше вопросов о происходящем в магазине и вокруг. Леон воспользовался возможностью объяснить этому “христианину” суть христианства и как оно взяло своё начало в Ветхом Завете, а в Новом нашло своё исполнение, и что оно имеет прямое отношение к евреям.

Евреи смотрели, как полицейский проверял лицензию на торговлю в магазине, а потом слушали с огромным вниманием, когда он, сам будучи религиозным человеком, говорил Леону: “Мне приятно иметь такое предприятие на моём участке”.

Полицейский доложил своему начальству о происходящем на его участке, и на некоторое время, хотя бы с этой стороны, ничто не грозило служению Леона и Фанни. Всё было мирно, и ощущалась даже некоторая доля защиты, за что они были безмерно благодарны Господу.

Глава 11. Закладка прочного основания

Первый библейский класс и один непрошенный гость

Беседы один на один с отдельными евреями, О объяснения Ветхозаветных предсказаний о Мессии с подтверждением их исполнения в истории и затем в Новом Завете, начали многим открывать глаза. Простота Евангелия оказалась на деле силой Божией ко спасению уверовавших.

Вера начала проявляться в высказываемых наедине с верующими свидетельствах тех, кого миссионеры по праву называли тогда и поныне называют “тайными верующими”. Таких “Никодимов” становилось всё больше и больше. Один за другим, эти тайные искатели истины начали изъявлять желание глубже изучать Библию и начать собираться, выделив тихий час, посвящённый исключительно изучению и обсуждению Божия Слова вообще и пророчеств о Мессии в частности.

На первый такой урок пришли всего только три еврея со своеобразными фамилиями: Кудашевич, Пидц и Эбин. Но и для такого малочисленного собрания