Жизнь лишь одна - Вера Кушнир
Проложив глубокие борозды для нового семени, Господь приготовил сердце Леона к нужде в Спасителе для примирения и прощения грехов. До сих пор восхищение Иисусом и благоговение перед Ним были у Леона, в лучшем случае, головным знанием о Нём. Он признавал его учение как высокий философский стандарт, но это не выдерживало испытания житейскими бурями. Ему нужно было пережить то, о чём Иисус говорил очень нравственному, религиозному и образованному раввину Никодиму: “Должно вам родиться свыше” (Иоанна 3:7). Без этого нового рождения никто не может увидеть и понять Царства Божия, и никто не может войти в него не родившись свыше, от Духа.
В таком новом свете значение мессианских предсказаний в книге Даниила 9, в мессианских Псалмах и в 53-й главе книги пророка Исайи показалось Леону поразительно убедительным. Более того, понятными стали мессианские намёки в талмудской литературе, Мидрашим и Ялкутим, особенно в мистических писаниях Цохар и других Кабалистских книгах, намёки, которые явно говорили о том, что раввины, которые писали эти книги, были подлинными искателями истины.
После этих переживаний Леону больше нетрудно было видеть необходимость заместительной смерти Мессии, потому что и сами раввины учили, что “Мутат Тцадиким Мекапрет” — смерть праведных — приносит прощение грехов народу. Это учение основано на Чисел 35:25, где говорится, что грех убившего нечаянно, без желания убить, убежавшего в город — убежище, отпускается без наказания после смерти первосвященника.
Короче, такой человек освобождался посредством смерти первосвященника.
После открывшейся ему в Новом Завете истины, какими важными и многозначительными сделались для Леона такие места Писания, как Исайи 53 и свидетельство Апостола Петра о воскресении Иисуса в Деяниях Апостолов 2 и 5! Особенно сильное, неизгладимое впечатление произвели на него слова, сказанные начальнику стражи и первосвященникам: “Бог отцов наших воскресил Иисуса, Которого вы умертвили, повесивши на древе. Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов; свидетели Ему в сём мы и Дух Святой, Которого Бог дал повинующимся Ему” (Деян. 5:30-32).
Леон с неудержимой радостью пережил благословение нового рождения, на этот раз духовного. Хвала Богу из 1 Петра 1:3 полилась из его сердца: “Благословен Бог и Отец Господа Нашего Иисуса Христа, по великой Своей милости возродивший нас воскресением Иисуса Христа из мёртвых к упованию живому”. С искренним сердцем Леон смог присоединиться к поэту, написавшему прекрасный, популярный во всех странах мира гимн христиан “Течёт ли жизнь мирно…” Он громко пел слова 3-го куплета:
Что в мире сравнится с усладой такой?
Мой грех весь, как есть, целиком
К кресту пригвождён, и я кровью святой
Искуплен всесильным Христом!
Фаннино разочарование
К великому сожалению, жена Леона Фанни увидела, что убеждения её мужа дали более глубокие корни, чем она думала. Они не только ожили и проросли после долгого периода летаргии, но сделались более плодоносными и привели к настоящему обращению и возрождению. Хотя её радовало то, что печаль последних недель, уносившая его сон и аппетит, сменилась радостью и счастьем, она всё ещё не могла понять их причин.
Леон объяснил ей, как произошла первоначальная перемена в его отношении ко Христу и как он потом отошёл от своих ранних убеждений.
Он рассказал ей о данном самому себе обещании и сказал, что Сам Бог обошёлся с ним самым исключительным образом. Он пытался объяснить, что теперь он понимает Божий пути и пришёл к более глубокому познанию себя самого и Бога, как праведного и милосердного Отца, но слова Леона входили в ещё не слышащие духовно глухие уши религиозной еврейки.
Со слезами на глазах любимая жена пыталась убедить Леона в том, что если он будет решительно держаться этой новой веры, он совершенно погубит свою карьеру и сделает их совместную жизнь несчастной. Леон спросил: “Как такой счастливый человек, как я, может сделать кого бы то ни было несчастным?” Несчастье может придти, говорил он, только в том случае, если он не послушается Бога и постыдится имени, которое “превыше всех имён” — имени Мессии и Спасителя. Да, он был бы подлинно несчастным, если бы в страхе уступил мнениям фанатичных и слепо ревностных самоправедников, которые думают больше о себе, чем о Боге.
Леон был зажат между этими двумя сторонами, но выбор был уже сделан.
Крепко любя свою молодую жену, он обнял её и сказал: “Дорогая, помнишь, что я сказал тебе на днях о причинах потери моей дорогой матери? Она была тебе тётей, и я знаю, и ты любила её не меньше меня, но Бог был вынужден вмешаться. Мы должны любить Его всем сердцем, всею душею и всею крепостью своей. Ты знаешь, как я люблю тебя, но, пожалуйста, не заставляй меня опять нарушать Божий планы”.
Нелегко было Леону восстанавливать то, что он своими руками разрушил в те долгие месяцы духовной неопределённости. Когда они начинали говорить на эту тему, жена использовала против него его прежние доводы. Она была совершенно искренней и не хотела, чтобы что-нибудь стояло между нею и её Леоном. Её ответ был коротким: “Я никогда не разделю твоей веры с тобою”.
Леон твёрдо решил не идти на компромиссы в вопросах своей веры и начать открыто исповедовать веру в Христа перед товарищами, друзьями и врагами. Он больше не боялся ходить в свободное время в библейский книжный магазин, и если там возникал спор между покупателями и миссионерами, он не стеснялся высказать своё мнение всем присутствующим, отстаивая драгоценную истину.
Можно было ожидать, что свидетельство Леона повлечёт за собой волну преследования. Отец, которого Леон с детства знал как ревностного священника высшей раввинской касты, после бесплодных попыток убедить Леона публично отказаться от своей веры в “Толи”, довёл сына до того, что тот просто не мог больше оставаться не только в городе, но и в стране. Ему пришлось бежать за границу. Не в состоянии перенести “позора”, навлечённого на них поведением Леона, родители Фанни забрали дочь к себе и увезли её в другую провинцию.
Неугасимая любовь
Не смотря ни на что, любовь Фанни и Леона друг ко другу не ослабевала.
Они оба страдали от внезапной насильственной разлуки. Леон не понимал, почему его письма оставались неотвеченными, но позже он узнал, что тесть перехватывал их, чтобы его
