Жизнь гейши. Мемуары самой известной гейши в мире - Минеко Ивасаки
Мне отвели место рядом с королевой. В таких случаях нам не позволяется говорить с важным лицом напрямую. Если гость задает нам вопрос, надо сначала спросить у его ассистента, можно ли ответить. Но, даже получив такое разрешение, нам все равно приходится общаться через официального переводчика. В результате беседа получается чопорной и тяжелой.
Королева Елизавета не притронулась ни к одному из блюд. «Кажется, Ее Величество не желает ничего попробовать? Возможно, она себя неважно чувствует?» – старалась я завязать разговор через переводчика и ассистента, но королева не пожелала отвечать. Поскольку я была на работе, то не могла наслаждаться великолепным пиром. Я стала думать о своем. Какое-то время я тайком рассматривала ювелирные украшения королевы: ее серьги, ожерелье, браслеты.
Устроительница одзасики сделала мне знак подняться. Для майко или гэйко в порядке вещей переходить с места на место во время банкета, общаться с разными гостями, так что это не считалось грубым. Хозяйка отвела меня к вестибюлю у входа. Меня подозвал обувщик, чудесный старик, которого я знала много лет. У него задорно поблескивали глаза.
– Минэко, я хочу тебе кое-что показать.
Он открыл коробку из кедра и достал из нее пару черных сатиновых туфель на каблуках. Это были туфли королевы. Каждую украшало семь алмазов.
– А можно мне камешек? – пошутила я. – Может, достанешь по камешку из каждой туфли и отдашь мне? Я уверена, она даже не заметит.
– Не глупи, – пожурил он. – Я просто хотел тебе их показать.
Тут я выплеснула свое раздражение.
– Дедушка, королева Елизавета не съела ни кусочка еды, которую ей подавали. Ведь это же ужасно? Все так старались, чтобы приготовить эти чудесные блюда.
– Ну-ну, Минэко, надо проявить уважение. У иностранцев другая еда, и, возможно, она не может есть то, что ей подали.
– Но такого быть не может. Ты же знаешь, как организуют такие банкеты. Каждую мелочь согласовывают заранее. Мне плевать, что она королева. По-моему, это ужасно невежливо. Ведь шеф-повар «Цуруи» не сказал себе, проснувшись утром: «Точно, сегодня же приедет королева. Что бы такое для нее приготовить?» Я уверена, что он планировал меню несколько месяцев и каждый пункт одобряли подчиненные королевы. Как она может отказываться даже попробовать еду, которую продумали, чтобы порадовать именно ее?
У меня такое отношение в голове не укладывалось.
Дедушка попытался успокоить меня:
– Минэко, я понимаю, о чем ты, но, пожалуйста, не зацикливайся на этом. Мы же не хотим спровоцировать международный скандал?
Вняв его наставлению, я наконец вернулась на свое место. Я продолжала молча сидеть и, так как мне запрещено было заводить беседу без особого разрешения, просто ждала, когда банкет закончится.
Ко мне подошел переводчик.
– Мисс, с вами хочет поговорить герцог Эдинбургский.
Может, теперь будет интереснее. Я села рядом с супругом королевы. Герцог разрешил мне говорить с ним напрямую и внимательно слушал мои ответы на его вопросы. Казалось, ему очень интересны танцы Гион-кобу. Он спрашивал меня о Школе Иноуэ, о различиях между майко и гэйко и много еще о чем, касающемся нашего образа жизни. В какой-то момент я случайно встретилась взглядом с королевой. В глазах ее читался стальной холод. И тут меня будто демон дернул.
Королева так и не прикоснулась к блюдам на своей тарелке. Я продолжала болтать с ее мужем и придвинулась к нему самую чуточку ближе, создав впечатление интимного общения, которое, как мне показалось, для большинства присутствующих будет неощутимо. Зато ощутимо для одной конкретной женщины. Я снова глянула на нее. Королева, похоже, была не в духе. Приятно знать, что и королевы тоже люди.
На следующий день мне позвонил Тадаси Исикава, глава Агентства Императорского дворца.
– Минэ-тян, что ты вчера натворила? На одзасики?
– О чем вы говорите?
– Сегодня королевская чета внезапно решила спать в отдельных комнатах, и мне пришлось суетиться, искать дополнительную охрану, чтобы обеспечить безопасность.
– А я какое к этому имею отношение?
– Не знаю, но герцог напрямую вчера говорил только с тобой. Я предположил, что ты, наверное, сделала что-то…
– Но герцог сам начал беседу и дал мне разрешение общаться с ним без переводчика. Мне показалось, что ему наш разговор принес огромное удовольствие.
– Так вот оно что. Наверное, поэтому они и поссорились.
– Но я не понимаю почему. Я просто делала свою работу.
– Ну конечно, только…
– Господин Исикава, могу я задать вам один вопрос? Я бывала в ряде других стран и всегда старалась съесть то, что хозяин для меня приготовил. Отказаться было бы невежливо, а если я, к примеру, была бы первым лицом государства, мой отказ можно было бы расценить как оскорбление по отношению к целому народу. И конечно, ко всем тем людям, которые так трудились, чтобы приготовить эту пищу. Как вы думаете? Вы со мной согласны?
– Вот как, Минэ-тян. Мне теперь все ясно. Должен сказать, ты та еще плутовка.
Прошло много лет, но я по-прежнему считаю, что невежливости нет оправдания.
35
ПЯТЬ ЛЕТ Я ВЕРИЛА, что Тосио разведется со своей женой и женится на мне. За эти годы он солгал мне дважды. И оба раза ложь была связана с его семьей.
В первый раз он сказал мне, что уехал из города по работе, хотя на самом деле провел ночь в Киото с женой: она приехала из Токио, чтобы повидаться с ним. Второй раз он мне солгал, когда мы возвращались в Токио из Сан-Франциско. Он предупредил, что мы должны выйти из самолета по отдельности, потому что у выхода на посадку будут ждать репортеры. Я послушно согласилась, так как всегда стремилась избежать скандала. Но никаких репортеров в аэропорту не оказалось. Пройдя таможню, я увидела, что встретить Тосио приехали жена и дети.
В начале наших отношений я говорила, что ложь для меня неприемлема, однако в жизни все оказалось не так просто.
Когда связь между нами только установилась, я посчитала, что должна дать Тосио время разобраться, сделать последний шаг.
Но через пять лет я поняла, что он не собирается разводиться, и мне пришлось взглянуть в лицо фактам. После той ночи в «Уолдорфе» мы ни на шаг не приблизились к тому, чтобы превратиться в настоящую пару. Я решила окончить наши отношения и принялась искать подходящую возможность. И он любезно предоставил мне ее.
В марте 1976 года Тосио солгал мне в третий
