Остров Свободы - Борис Геннадьевич Цеханович
А вот в городке воровство со стороны кубинцев процветало. Среди них самих воровство считалось большим преступлением и они не воровали друг у друга. Да и там по большому счёту и нечего было воровать, но у русских украсть что-нибудь, даже по мелочи, не считалось грехом. И воровали. Приходили в квартиру покупать что-нибудь и за ними надо было смотреть в оба глаза. Чуть отвернулся и тут же украдут, всё до чего дотянется рука. Это ладно, по мелочам. А ведь обворовывали и по крупному. Каждый батальон, дивизион и отдельные подразделения жили отдельными домами и раз в неделю какой-то из мотострелковых батальонов, или танковый батальон находились на учебном центре Алькисар в течение пяти дней, где отрабатывали стрельбы из стрелкового оружия и другие вопросы боевой подготовки. И на это время целый дом оставался без мужчин. Вот кубинцы, объединившись в группу пять-шесть человек, пробивали: что в этом доме в этом подъезде нет мужиков и есть три квартиры, откуда русские по замене уезжают в Союз. То есть у них товар (шмотки, аппаратура) уже закуплен по максимуму и можно грабить. Под предлогом покупки сигарет врывались толпой в квартиру и в течение одной, максимум двух минут потрошили квартиру, хватая импортные вещи, аппаратуру, после чего мигом испарялись. Справедливости надо сказать, что находящихся женщин и детей в квартире не трогали, а те забивались в угол и со страхом ожидали окончания этой бури. И такое происходило довольно часто. По кубинским законам, если ты застал кубинца за воровством или грабежом в своём доме, то ты его мог там и убить и ничего тебе за это не будет. Но если он вырвался за пределы твоего жилища, то тогда вступает в силу закон и ты можешь только побить и то ничего не ломая ему. Ну, потом сдать в полицию.
Были и другие, достаточно болезненные и неприятные моменты жизни проживания в городке. Среди нас, русских, ходило такое юморное выражение – Тропикоз. Это явление имело и чисто медицинское название, но очень длинное и на латинском языке и намекало оно на воздействие избыточного солнечного света и жары на психологическое состояние человека, особенно европейцев. Воздействие жары влияло на память, что выражалось во внезапных, правда, незначительных провалах памяти. Например – стоят несколько офицеров и обсуждают какую-то единую проблему и вдруг, через некоторое время обращаешь внимание, что все говорят одновременно, не слушая друг друга и, причём говорят о совершенно разной тематике, далёкой от начала разговора. На кубинцев, вроде бы привычных к жаре, она тоже воздействовала и уже на более глубоком уровне. Жара с детства тормозит развитие ребёнка и как последствие становление во взрослой жизни. Так на Кубе примерно 50% детей чуть ли не до шести-семи лет не могли обойтись без соски. Так и ходит пацан, вроде бы всё нормально, но с соской во рту. Во взрослой жизни были другие отклонения, например – онанизм. В Союзе это постыдное дело. У кубинцев – ничего такого. Не раз видел, как вполне нормальный и прилично одетый кубинец, прямо на виду у других мог дрочануться, подтереться и дальше продолжать работу. Не знаю как в других частях Кубы, но вокруг нашего военного городка Нарокко шлялось очень много таких, с сексуальными отклонениями. Были просто безобидные онанисты. Они приходили в городок, садились дружненько два-три человека недалеко от домов. Вывалили свои причиндалы в наружу и ждали. А увидев русскую женщину, дружно дрочили, после чего долго и жарко спорили, не обращая на русских, кто кончил лучше. Или же другой тип онанистов. Идёт кубаш по городку, голова задрана вверх и смотрит на балконы вторых и выше этажей. Руки в карманах и держат член. Что уж греха тут таить. Жара для нас, жителей северных широт, дело непривычное и наши женщины ходили дома и на улицах, в городке, в максимально облегчённом виде. Тоненький халатик и плавочки, а то многие и их (плавочек) не носили. Ну, конечно, халат до того лёгкий, что просвечивал и там трудно что было скрыть. Вот идёт кубаш, задрав голову и увидев снизу, стоящую русскую женщину на балконе – тут же кончал. Сколько их не гоняешь, всё равно они возвращаются и постепенно привыкаешь к их присутствию, как какой-нибудь непременной детали кубинского пейзажа. Это что касается безобидных.
Но существовала и другая категория более опасных извращенцев. Те нападали на женщин прямо среди бела дня. Идёт женщина, в лёгкой одежде, а по городку они ходили особо не стесняясь, и вот он сзади подкрадывается к ней, нападает и начинает срывать с неё одежду или халатик. И когда её оголит, то отскакивает и кончает. Он её не насилует, не бьёт, только срывает с неё одежду, а какой стресс из-за этого переживает женщина. Мало было женщин в городке, которые не подвергались таким нападениям. Да ещё по несколько раз. Жаловались, требовали, наше командование давило на полицию. Но появятся полицейские день-два и опять их нет и опять происходят нападения, воровство и грабёж. И наши политические органы начинали давить уже на особо настырных, требующих покарать воров и насильников. Чувствуя своё бессилье, политотдел сам переходил в наступление.
– Сами провоцируете кубинцев… Что ваши жёны так ходят по городку? Не изнасиловали ведь… А за какие деньги у тебя куплены украденные магнитофоны и вещи с валютных магазинов? Короче, сами виноваты….
И мечтой всех русских офицеров и прапорщиков было застать воров в квартире или же словить насильника, чтобы там на месте и покарать скотов.
Вот с такими мыслями мы и переезжали в городок. Квартира мне досталась двухкомнатная, на первом этаже. Холл, самая большая комната в квартире – 32 квадратных метра. Сквозные окна, обеспечивающие приличный сквознячок. Правда, входная дверь в квартиру с лестничной площадки в холл, как в сарае. Щелястая, грубая. Спальня, квадратов шестнадцать и детская – 12 кв. м. Небольшая кухня и тут же душевая с туалетом. Открытый балкон и закрытая лоджия, куда
