Охота за тенью - Якоб Ведельсбю
Я уже давно утратил чувство времени и погружаюсь все глубже и глубже в бездонный Филиппинский желоб интернета. «Проджект коуст» всплывает еще однажды в экологическом рапорте за 2013 год, посвященном секретной русской программе по созданию биологического оружия. Электронный переводчик позволяет понять русский рапорт хотя бы в общих чертах. В одном из пунктов говорится о ряде небольших провинциальных городов на полуострове Ямал — он находится на северо-западе Сибири, — где исследование демографической ситуации выявило большое количество женщин, страдающих бесплодием. Власти списали это на последствия загрязнения атмосферы природным газом, однако же не умолкали слухи, что родители этих женщин в течение нескольких лет получали деньги за участие в медицинских исследованиях. По окончании «исследовательской» программы здоровье подопытных начало неуклонно ухудшаться.
4
До меня постепенно доходит смысл прочитанного. Да, весьма занимательная история. В это мгновение мое будущее, подобно цветку, открывает лепестки навстречу лучам утреннего солнца. Я должен сделать о «Мишн зироу» документальный фильм! Если хотя бы часть информации, попавшей в мои руки, окажется правдивой, этот фильм станет для меня пропуском обратно в мир популярности. Он привлечет к себе внимание телевизионных и газетных журналистов всего мира и не будет сходить у них с языка, пока все подробности не выплывут наружу.
Сомнение тут же вонзает в меня свой острый клинок, да еще и поворачивает: конечно, только наивному простофиле может прийти в голову, будто никто еще не пронюхал про эту историю. Да и была ли история? А вдруг «Мишн зироу» — всего лишь привидевшийся Янусу кошмар, порождение агонизирующего мозга? Пытаюсь набрать название организации в Гугле, однако поисковик ничего не находит.
И тут мысли перестают носиться по кругу в моей голове. Я успокаиваюсь и принимаюсь себя корить: черт бы побрал мою склонность раскладывать все по полочкам! Она, кажется, запрограммирована в генах и всю жизнь препятствует моим порывам. Но в этот раз я не стану создавать самому себе препятствия, сделаю все так, как мне представляется правильным, не вовлекая полицию и прочие службы, чтобы фактор неожиданности был на моей стороне. Это может оказаться тем спасительным отверстием, через которое я выскользну из своей изолированности, перестану быть невидимкой: дырка от бублика снова превратится в человека, которого приглашают и рады его присутствию. Это та роль, к которой я внутренне стремлюсь, — быть известным режиссером, одним из тех, кто делает мир лучше.
Я набираю номер знакомого журналиста, бывшего специального корреспондента в Южной Африке. Мой звонок оказывается для него полной неожиданностью. «Лет десять, наверное, уже прошло?» — вздыхает он и смеется, когда я рассказываю, что откопал невероятный сюжет.
— Ты что-нибудь знаешь о программах разработки биологического оружия? — спрашиваю я.
Он рассказывает о сибирской язве после событий 11 сентября. В трубке слышно, как у него там бежит вода, хлопает дверца шкафчика. Готов поспорить, он варит кофе.
— Больше ничего такого не припоминаю… Не моя область.
— Может, подскажешь кого-нибудь, кто в курсе?
— Тогда тебе придется рассказать поподробнее.
— Как насчет умения хранить секреты?
— Само собой.
Кофеварка издает булькающие звуки.
— Название «Мишн зироу» тебе о чем-нибудь говорит?
— Очередной фильм о Джеймсе Бонде?
— А «Проджект коуст»?
— Это уже что-то знакомое.
Гудит взбиватель молочной пенки.
— Я думал, ты эксперт по Южной Африке.
— Был когда-то, уж и не помню когда. Моя жена считала, что это слишком опасное занятие — разъезжать по Африке, и, когда родились дети, убедила меня сменить профиль. Теперь пишу о школах с акцентом на реформах, питании и моббинге…
С победной улыбкой я втягиваю живот, так что он становится плоским и упругим, сжимаю кулаки, напрягаю бицепсы, мышцы бедер и ягодиц. Потом с силой бью кулаком в ладонь, вскакиваю со стула и делаю несколько па под музыку, льющуюся из динамиков.
Let's dance.
Put on your red shoes and dance the blues.
Let’s dance
to the song they're playin’on the radio.
Мелодия поднимает меня в воздух, и я приземляюсь в Гданьске, где выступаю в роли туриста на дружеской попойке в честь наступивших выходных. На самом деле я только что взял интервью у Леха Валенсы и теперь запиваю это событие «Зубровкой». Пообедали мы супом с картошкой и волокнами мяса в таверне неподалеку, водка у них тут продается кругом и стоит копейки. Я двигаюсь в такт музыке.
Let’s sway
While color lights up your face.
Let’s sway
Sway through the crowd to an empty space.
Следующая остановка — Варшава, Маршалковская улица возле площади Дефилад, я стою прямо перед Дворцом культуры и науки, о котором как раз рассказывает мой спутник. Мы только что встретились, у него крупные кисти и высокий голос, и он говорит на своем ломаном английском, что дворец был спроектирован советскими архитекторами и в нем более трех тысяч помещений, монументальные лестницы, облицованные мрамором стены, сотни зеркал и хрустальных люстр, не говоря уже про лучший вид на город, когда как раз не виден сам монстр, внутри которого ты находишься и который вырос на руинах гитлеровских преступлений. Я нанял этого поляка на пару дней свето- и звукорежиссером и спрашиваю, чем он еще занимается. Он снимает игровой фильм, учился на режиссера в Лодзи, в киношколе, коридоры которой еще помнят Полянского и Кесьлевского. «Потрясающе, — говорю я. — Двое величайших». Он надеется, что нам не придется снимать ночью, потому что ночью он подрабатывает охранником в одном из музеев Дворца культуры. Не понимаю, как это случилось, но в одну из следующих ночей я оказываюсь в постели в его служебном помещении, уткнувшись лицом в скрипящий соломенный матрас: столько мы выпили водки, празднуя окончание съемок. Ни раньше, ни позже мне не доводилось спать с мужчиной. Ощущение, словно занимаешься сексом одновременно с самим собой и кем-то еще. Он опытен, знает, что надо делать, и я просто делаю то же, что и он. Попутно мы выпиваем очередные поллитра и курим. Он лежит обнаженный на спине, его нога свесилась с края кровати и ступня лежит на полу, когда я машу ему с порога и начинаю спускаться по лестнице на улицу. Мне необходимо
