Романолуние - Анна Кимова

Он обернулся.

– С итальянцами, имею в виду. И не наездами, как вы, а непрерывно, в поле. Это было до Парижа. Да и в Париже в основном итальянским направлением занималась. Они мне очень импонируют как люди. А уж, что больше прочих европейцев, так подавно. Гибкие, живые, не то что многие из их соседей. Любят смелость и ценят откровенность. И она не доводит их до состояния комы. Я изучила их от и до. Это торговцы. В хорошем смысле слова, нам бы у них этому поучиться. И на первом месте у них всегда стоит бизнес. Они для того, чтобы выгоду не упустить, на всё готовы. Но в рамках разумного. Потому что прагматики. Хоть и шумные на вид. А еще они с мамами живут до пятидесяти лет. Так что подчинение высшему разуму для них закон. А кто у нефтяников высших разум? Правительство. Так что надо создать им коллизию. Чтобы торговец все-таки победил.

Она помолчала. Роман изучал ее взгляд. В глазах Даши загорелся огонь азарта. Она сейчас напоминала ему самого себя.

– Я уже зацепила его, вы видели. Дальше будет нетрудно. Вы себе не можете позволить того, что могу я. Если вы к нему подойдете и дадите по лицу, то он ответит и придется драться. Кто победит – непонятно, но ясно одно: кончится плохо. Если же ударю я, то он мне толком и ответить не сможет. Я же – девушка. И потом, кто я ему? Никто. Да и вам я никто. Просто секретарша, к тому же временная, они ведь это прекрасно знают. Мало ли какой номер может отколоть неопытная сотрудница, оттого что у нее в зобу дыхание сперло от количества авторитетов мужского рода на квадратный сантиметр? А вам по должности нельзя говорить ему некоторых вещей.

Роман изучал ее. Сейчас в глазах Даши не было того безразличия, с которым она постоянно смотрела на него всё последнее время.

– В конце концов, если вам не понравится направление, по которому всё будет развиваться, вы просто меня заткнете. Только не забудьте при этом сделать вид, что я вас очень удивила и разочаровала. Но вдруг из этого выйдет что-то путное? Италиста ведь еще в марте вышла бы из проекта, будь всё так печально, как они пытаются нам продать. Но по сей день не только не вышла, а даже доли участия не снизила. Значит, им самим этот проект нужен не меньше вашего. Как-то же они умудрялись до сих пор договариваться со своим правительством?

Она снова умолкла.

– Я бы не предлагала, если бы не считала, что есть реальная возможность хорошего исхода. Но не обещаю. Надо пробовать.

Когда переговоры возобновились, Дарья продолжила переводить. Роман вглядывался в ее лицо и теперь понял, что она задумала. Прежде чем переводить некоторые реплики Марко, его ассистентка делала паузу и морщила лоб, одновременно с этим немного сдвигая брови и глядя исподлобья. Это создавало впечатление того, что слова гендира Италисты ставили ее в такой тупик, что ей будто бы было неловко произносить их Роману вслух. Метод сработал, Марко хватило ненадолго. Спустя три переведенных ею блока он снова обратился к Дарье. Та сказала:

– Роман Сергеевич, попросите, пожалуйста, чтобы к нам переводчица подошла, а то будет неудобно, если вы понимать не будете. Я господину Росси должна ответить на его вопрос.

Роман попросил Семена подозвать итало-русскую переводчицу. Она села рядом и тут же подключилась. Диалог был следующего характера:

– Вас что-то конкретное смущает в моих словах, Дарья?

– Да, господин Росси, вполне конкретное. Причем конкретно смущает. Я бы даже сказала, что меня вообще весь ход переговоров смущает. Или так: я не вполне понимаю, что здесь происходит.

Росси завис. Переводчица, покраснев, закончила фразу. Тогда завис Роман. За столом какое-то время стояло молчание. Директор спецотдела уже хотел заканчивать этот эксперимент, но не успел. Росси его немного опередил:

– Поясните.

– Постараюсь. Условия сделки и так для вас выгодны, поэтому я не понимаю, чего вы добиваетесь, пытаясь согласовать дополнительные пункты. Их в первоначальном договоре не было. Какой смысл нашей компании их включать? Возможно, вы пытаетесь прыгнуть выше головы?

Росси посмотрел на Романа. Оба молчали. Потом гендир Италисты обратился к Дарье:

– А у вас что, на этих переговорах какие-то особые полномочия?

– Нет, никаких. Я – временный сотрудник, в штат не вхожу, поэтому могу себе позволить сказать вам немного больше, чем господин Чернышев. Вы, возможно, не до конца понимаете ситуацию. И свое положение. Раз так настойчиво возвращаетесь к вопросу о дополнительных… в России мы говорим «кусках пирога».

Уголки его губ слегка дернулись.

– И вы меня сможете просветить на эту тему?

– Попробую. Вы ссылаетесь на требования вашего правительства. Хотя в этой комнате всем понятно, что тот «прицеп» к контракту, который вы хотите согласовать, с этими требованиями не связан. Это, конечно, бизнес, и вы рассчитываете компенсировать возможные убытки от последствий проблем, возникших между нашими государствами. Но мне одно неясно, зачем авторитет правительства ставить выше бизнеса? Я, уж простите, этой странной особенности тотального подчинения правительству, которых сколько у вас за год сменилось? Ах да, в Италии пока только одно… Я этой особенности никак понять не могу. Вы сколько лет на посту? Неужели с главой правительства не договоритесь? Тем более, с женщиной. Это она только выглядит свирепо, а на самом деле все знают, что агент Соединенных Штатов. А у тамошнего президента сейчас тоже стабильности нет. Так что сколько она пробудет на посту – одному богу известно. Это мы в Росси́и так говори́м. Пословица такая.

Она помолчала.

– Ва́м же после нее еще компа́нией управлять. А наш президент в отпуск пока не собирается. Так не целесообразней вам решить вопросы компенсации издержек с вашими соотечественниками?

– Putain…

Это был Трюдо. Он заинтересовался разговором и тоже привлек переводчиков.

Даша бросила на него взгляд, подняла бровь, но снова повернулась к Росси.

– К тому же, вы ведь не француз. С итальянцами всегда можно договориться, если речь идет о бизнесе. У вас правительство, хоть и несубъектно, но всё же более самостоятельно, несмотря на то что руководители обоих государств и готовились в одной и той же конторе.

Росси отвис:

– А вы очень откровенны!

– Мне можно, я внештатная.

– Тогда давайте поговорим и о вашем правительстве… Вы не подумали о том, в каком положении сейчас находится оно́? Полное эмбарго. Сто десятый пакет санкций. Огромный бюджет на войну. Проблемы