Романолуние - Анна Кимова
А, может, Даша действительно нужна ему в Мурманске? Бред. Она прекрасно знает, ей там делать нечего. Нет, от верховного увезти хочет, причина одна. И что она чувствует? Это определенно приятно. Очень. Какая ласкающая лава! Гранд-отель де Терм! (прим.: один из лучших СПА-отелей Франции).
А домой заехать? Что ж, это не проблема. Она с удовольствием познакомит отца номер один с новым наклёвывающимся папочкой. Пусть совместно обсудят ее рацион. А про Ходынку Роман не узнает. Папа номер один не поставит в известность новоиспеченного.
Обед прошел сумбурно. Она просто ела. Впервые Даша чувствовала себя спокойно в его присутствии. Потому что впервые он не был занят ею…
Когда доехали до дома, поднялась буквально на пять минут, не более. Там стянула с себя наколенники, бросила в сумку, надела длинную шубу – в Мурманске холодно, в этой она замерзнет, а черная канадская норка была теплее и с объемным воротником. В него можно было укутывать голову как в капор. Это был еще один подарок Ксава. Преподнес, когда она согласилась попробовать забеременеть. Знал бы тогда, насколько это бесперспективно…
Даша ни у кого не видела такой шубы. Она была великолепна. И вот сейчас как раз сослужит ей службу. Шапку тащить не придется. Даша никогда не любила брать с собой в командировки много вещей. Только минимум. Переложила таблетки из кармана коричневой шубы, у отца всё равно нет запаса. Надо купить, а то жизнь – как пороховая бочка, никогда не знаешь, что произойдет в следующую минуту. И переодела свитер. Надела темно-синюю шерсть. Сверху – пиджак с плоскими карманами. Такой же, темно-синий, со слегка приподнятыми плечами. Нет, не такими, как сейчас модно, торчащими вверх как подагрические наросты. Ужасная безвкусица. У Даши он был элегантный, со сглаженными линиями, лёгкой баской. Красивый, ее любимый. Она его не забрала, потому что хотела сдать в чистку – здесь, в соседней подворотне. Там – проверенные люди, точно не испортят. Этот пиджак Даша никогда не отдаст. Классный. Что ж, не такой уж он и безобразный. После Мурманска обновит. А шаровары теперь ее униформа. Это надолго. Только надо термобелье пододеть. Заполярье – это всё же не Москва.
Сейчас она поедет к Роману домой. Предупредил. Перед фа́ком поставил. То есть перед фактом, оговорочка вышла. Ехала как на экзекуцию. Волновалась, будто перед соревнованиями. Хотя нет, она и перед стартами никогда так не волновалась. Такое впервые стала испытывать только с Романом.
В лифте он проинформировал, что попробует не приставать. В висках застучало еще сильнее… Ага, как же… Попробует он. Знает Даша, чего стоят его обещания. Пустые…
А потом всё пошло не так. Она зашла в зону отчуждения: ту часть его жизни, которая была сокровенной и ни для чьих глаз не предназначалась. Он ей живо указал на ее место, тем самым разом перечеркнув все романтические потуги последних дней. Даша знала, что значила такая реакция мужчин, она уже сталкивалась с ней ранее. Это была демонстрация того, что женщине никогда не стоит брать на себя слишком многого. Она не должна забывать, что лишь его сопровождение. Даже если уже жена, даже если у них пятеро детей. Женщина – лишь временный объект в жизни такого мужчины, она при нем ровно до того момента, пока его устраивает. А это может закончиться в любую секунду, поэтому ни Даша, ни кто-нибудь еще никогда не должны лезть к нему в душу. У них иное предназначение. Они рядом лишь для удовольствий и обслуживания, а всё серьезное, мужское – только его, и никого другого не касается. Широкая русская душа снова сиганула вниз с утеса. Но не разбилась, потому что до земли долетела только лёгонькая душонка. Перышком на поверхность опустилась. Прагматичным европейским перышком.
И Даша снова опустела. Только на этот раз уже окончательно. Теперь пустоту уже даже не предваряли душевные терзания. Нет, она просто поняла, что не ошибалась в мужчине напротив. Вчера она подумала, что никогда не сможет предугадать его действий, и сделала из этого неправильный вывод: что не может его прочитать. Это было ложное умозаключение. Предсказать его действия, действительно, было невозможно, никто не мог, не одна она была такая, но вот прочитала она его сразу же. С самого первого взгляда, тогда, в понедельник, стоило ей впервые зайти к нему в кабинет. Этот мужчина был не для нее, каким бы притягательным он не казался. У них разные ценности, разное отношение к жизни, и, если Даша всё же решит остаться, он ее этим отношением раздавит. Потому что Роман всё же ее подавляет. Но Дарья Чернова не сможет жить, если потеряет себя, утратит систему ценностей. Поэтому ответ стал очевидным: всё, что ей казалось в последние дни – ею выдумано. Это – миф. А реальность осталась прежней: после завершения действия ее временного контракта она уйдет. И Роман с Дашей больше никогда не встретятся. Потому что они – перпендикулярны.
Всё же у людей в целом плохо с геометрией. Пытаясь выразить, насколько двое могут не подходить друг другу, обычно все используют два термина: параллельные – то есть никогда не находящие точек соприкосновения, или противоположные, то есть развернутые друг от друга на сто восемьдесят градусов. Как же вы, люди, ошибаетесь! Быть параллельными – не драма. Можно лежать на одной плоскости, отставая друг от друга лишь на метр, и всю жизнь двигаться рядом, даже, возможно, держась за руки. Ну или хотя бы смотря друг другу в глаза. Да, так и не сойтись ни в одной точке, но ведь каждый человек –индивидуален, даже самые близкие люди почти никогда не сходятся. Но при это́м так двое имеют возможность прожить жизнь совме́стно, бок о бок. Да и противополо́жности, как говорят, притягиваются. Существуют законы физики, благодаря которым даже два конца одной прямой, бегущие в разные стороны, когда-то теоретически могут сойтись. Минус на минус ведь в итоге дает плюс! Если теорема двух концов одной прямой еще не доказана, то
