Погоня за генералом - Александр Александрович Тамоников
— Унтер-фебель, — козырнул старший патрульный. — Я обязан проверить ваши документы и… — Он с подозрением посмотрел на Жулябу. — И документы у сопровождающего вас солдата.
— Документы… Да, конечно. Сейчас…
Глеб сделал вид, что ищет документы по всем карманам, потом достал их и протянул старшему патрульному, который стал просматривать бумаги, подсвечивая себе фонариком.
— Вот вам документы. Я венгерский офицер из 14-й гренадерской дивизии СС «Галичина», — начал объяснять Шубин. — Относил письмо в штаб корпуса от начальника штаба нашей дивизии, а теперь, в темноте, совсем потерялся в этом чертовом городе. Мне нужно попасть в свою часть на улице… — Глеб изобразил на лице сначала задумчивость, а затем и растерянность. — Я совершенно забыл, как называется эта дурацкая улица. Ты помнишь? — повернулся он к Жулябе, потом с досадой махнул рукой и сказал: — Этот украинский деревенский остолоп ни черта не понимает по-немецки.
Немцы рассмеялись. Старший патрульный вернул Шубину документы и спросил:
— Так какую вам надо улицу?
Глеб осмотрелся по сторонам, словно высматривая знакомые ориентиры, и спросил, показывая на проулок, из которого вышел патруль:
— Вот это — какая улица? Кажется, та улица, на которой стоит наша часть, называется Про-ле-тар-ская, — делая вид, что с трудом произносит длинное русское слово, выговорил Шубин.
— Не знаю, как она звучит на русском языке, но мы назвали ее Шмутцштрассе, — рассмеялся патрульный.
— У Советов все шмутц, — усмехнулся Шубин, подыгрывая обершутце. — Не знаю, туда мы идем, или нам надо на соседнюю улицу, но стоит свернуть и проверить. В крайнем случае придется узнать у кого-нибудь из местных, куда нам следует идти.
— Я не помню, чтобы там стояла часть из СС, но вам, унтер-фебель, виднее.
— Да, мне виднее, — дружески похлопал Шубин немца по плечу и скомандовал, обращаясь к Жулябе: — Ворверст геен. Иди вперед, остолоп!
Когда они уже прошли несколько шагов, обойдя патруль, обершутце вдруг вспомнил, что не проверил документы у солдата, но, чуть постояв в нерешительности, махнул рукой и отправился дальше, о чем-то переговариваясь со своими сослуживцами.
— Вроде как пронесло, — тихо заметил Жуляба, когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы патрульные их не слышали. Он помолчал немного, а потом спросил: — Командир, а что значит с немецкого шмутц?
— Грязь, — коротко ответил Шубин.
Они прошли небольшую улочку до конца. И хотя на глаза им и попались две легковые машины и несколько танков, но ничего похожего на автомобиль, на котором передвигался генерал Золенберг, они не обнаружили.
— На всех улицах одно и то же, — вздохнул Жуляба. — Полно всякой военной техники, но того, что нам нужно, нет.
— Нет результата у нас, значит, будет у Одинцова, — заметил Шубин. — Надо возвращаться, а то еще пара шагов, и мы выйдем за пределы города.
Он развернулся и быстро зашагал в обратном направлении. Жуляба поспешил за ним.
Когда они вернулись к грузовику, Одинцов уже ждал их.
— Нашли мы генеральскую машину, — с ходу заявил он. — Правда, мы чуть не «спалились», но все это мелочи по сравнению с тем, что мы узнали.
— Говори. — Глеб сел рядом с Одинцовым и Зеленчуком.
— Ты оказался прав, когда предполагал, что штаб корпуса у них находится в той части города, которую мы обходили. До него, то есть до штаба, мы добрались буквально минут через пятнадцать. И тут нас остановили. Немцев в той части Бродов такая уйма, что, куда ни плюнь, а в фрица попадешь, — усмехнулся он и, помолчав, продолжил: — Значит, остановил нас патруль, но, пока он проверял документы, к нам подошел какой-то пьяненький офицер из СС и давай расспрашивать меня, кто я да что. Это хорошо, что я при патруле не стал с ним объясняться, а в сторонку отвел и представился лейтенантом Эрнстом Шмиттом…
— Фамилия, как у нашего Шмидта? — улыбнулся Зеленчук, прерывая Одинцова и имея в виду русского лейтенанта, одного из руководителей Севастопольского восстания 1905 года.
— Тот был Шмидтом, а не Шмиттом. И не Эрнстом, а Петром. Разница большая, — терпеливо пояснил Шубин. — Давай дальше рассказывай, времени у нас в обрез.
— Так вот, — продолжил Одинцов, — я рассказал этому эсэсовцу, что только недавно выписался из госпиталя и только полчаса назад добрался до города, чтобы разыскать и поступить в распоряжение генерала Золенберга. Мол, чтобы сменить его адъютанта. Видать, этому обер-штурмфюреру не с кем было продолжить гулянку, и он зацепился за меня, как баба за кобылий хвост, и давай тянуть в какой-то кабак, чтобы я с ним всенепременно выпил за знакомство. Он сам забрал у патрульного мои документы и хотел спрятать их в свой карман, чтобы я уж точно не мог отвертеться, но я сказал, что мне грозит большая взбучка, а может, даже трибунал, если я первоначально не покажусь пред светлые очи генерала Золенберга и не доложу ему о своем прибытии. — Одинцов покачал головой, вспоминая произошедший с ним инцидент. — В общем, я еле уговорил его отдать мне документы и пообещал прийти к нему в кабак, как только меня отпустит начальство. А заодно спросил, не знает ли он, где мне найти моего генерала. Но Франц, как назвал себя этот фриц, ответил, что сейчас все высшие штабные чины ужинают в ресторане на соседней улице и мой Золенберг наверняка тоже там время проводит. Хотел отвести меня к этому ресторану, но я попросил его подождать меня в кабаке, куда он и удалился, чтобы выпить за мое здоровье и за здоровье фюрера.
— Хорошо, — кивнул Шубин и поторопил: — Говори о главном. Нашел Золенберга?
— Его самого я не видел, — ответил Одинцов. — А вот его машину мы с Виталием хорошо рассмотрели и даже с шофером его переговорили. Возле ресторана целый автопарк автомобилей высших чинов стоял. Шоферы от нечего делать, пока своих хозяев ждали, языки чесали. Мы и подошли. Вернее, я подошел, а Энтину велел в тени деревьев стоять и не показываться никому на глаза. Подошел, узнал, кто шофер Золенберга, и, когда тот отозвался, спросил у него, где генерал. Шофер указал, естественно, на ресторан. Я сделал вид, что вхожу в двери ресторана, а сам, пока никто на меня не обратил внимания, потихоньку обратно к Виталию вернулся. Оставил его наблюдать, а сам сюда пришел.
— А Виталий не потеряет машину из виду? Вдруг наш Золенберг рванет куда-нибудь из ресторана, и ищи его опять по всему городу.
— Думаю, не рванет. Он, похоже, долго в этом ресторане сидеть собрался. Заглядывал я в окна, видел, как немцы не торопясь жуют, что-то обсуждают и на какую-то фрау толстую, что им на немецком языке романсы поет, любуются. Не похоже, чтобы кто-то куда-то торопился.
— Ничего, скоро заторопятся, — усмехнулся Зеленчук. — И про жратву, и про фрау с ее
