Цветочная сеть - Лиза Си
Хулань велела Питеру подождать в машине, после чего они с Дэвидом вошли в небоскреб. Сначала лифт был переполнен, но после пятого этажа они остались одни. Дэвид повернулся к Хулань, опершись ладонями на стену по обе стороны от ее головы, и наклонился. Хулань было некуда бежать, но она и не пыталась, лишь посмотрела на него своими черными глазами.
— Итак, — произнесла она как ни в чем не бывало, — похоже, у Билли Уотсона и Гуан Хэнлая были тайны от их отцов.
— М-м-м… — отозвался Дэвид. Он осторожно убрал с лица Хулань прядь волос, упавшую со лба. — Не хочу говорить о них. Лучше расскажи мне про Лю Хулань.
Понимая, что дальше уходить от темы не получится, она сказала:
— Существует поговорка: «Революционер марширует навстречу шторму». Именно это и сделала Хулань. Она пошла учиться в специальную группу для женщин, затем вернулась в родную деревню и показала землячкам, как экономить в повседневной жизни, а также организовала изготовление обуви для Народной армии. Хотя Хулань была очень молода, она уже знала, что этого недостаточно. Важно было нанести смертельный удар по врагу, поддерживать огонь революции любой ценой, бороться до победного конца. — Дэвид провел пальцем по ее скуле, и Хулань понизила голос до шепота: — Армия гоминьдановцев — пока мы росли, их называли бандитами, — окружила деревню. Вскоре войска заняли Юньчжоуси. Солдаты потребовали, чтобы все деревенские жители собрались на центральной площади. Хулань хотела спрятаться вместе с одной роженицей, но потом поняла: если их поймают, то убьют сразу всех селян. Тогда Хулань заявила: «Если нужно умереть, я приму удар на себя». С этими словами она сама отправилась на площадь.
Лифт остановился, и двери открылись. Пару мгновений Дэвид не двигался, затем отстранился и сказал с улыбкой:
— Только после вас.
Они вышли в душный коридор, и лифт закрылся за ними. Хулань решительно пошла по коридору, но Дэвид удержал ее:
— Закончи историю.
— Я же говорила, это не имеет значения, — нетерпеливо сказала она.
— Уж будь так добра, расскажи мне, кто же ты такая.
Она глубоко вздохнула и продолжила свой рассказ:
— Офицер заявил собравшимся: если симпатизирующие коммунистам сами не признаются, многим жителям деревни не поздоровится. Хулань отдала матери кольцо и носовой платок, а затем, подняв голову, с чистым взором и несломленным духом направилась к охранникам. Солдат спросил ее: «Тебе не страшно умирать в пятнадцать лет?» Она ответила: «Чего мне бояться? Я не сдамся и не изменю своим идеалам. Я прожила пятнадцать лет. Если ты убьешь меня, через пятнадцать лет после перерождения я достигну того же возраста». Она смело подошла к гильотине, и ей отрубили голову. Менее чем через месяц Восьмая армия вернула себе контроль над округом Вэньшуй. Четыре года спустя убийц юной героини поймали и наказали. Мао Цзэдун так отозвался о Лю Хулань: «Отличная жизнь! Славная смерть!» Посмертно ей дали полное членство в Коммунистической партии.
— Почему родители назвали тебя в честь девушки, которую ждала такая печальная судьба?
— Они видели ситуацию совсем в другом свете, — покачала головой Хулань. — Меня назвали в честь героини, которая отличалась решимостью в самых сложных и опасных ситуациях. Она была стойкой и чуткой. Родители считали, что в Новом Китае меня ждет большое будущее. Они надеялись, что у меня будет та же пылкость и железная воля. Боюсь, в некотором смысле я даже превзошла их ожидания, чего до сих пор стыжусь.
Прежде чем Дэвид успел спросить, что она имела в виду, Хулань отвернулась и направилась по коридору к квартире, Цао Хуа. Входная дверь оказалась приоткрыта, и Хулань крикнула:
— Ни хао, господин Цао. Вы дома?
Ответа не последовало. Хулань осторожно прижала дуло пистолета к створке двери, и она медленно распахнулась. Прежде чем Дэвид успел среагировать на появление оружия, инспектор снова громко позвала хозяина. Опять тишина. С того места, где стояли Хулань и Дэвид, была видна только прихожая из мрамора и стекла, как в квартире Гуан Хэнлая. В нос ударил запах травки, грязи и ржавчины. Хулань шагнула через порог, и Дэвид забеспокоился:
— Разве нам не нужен ордер на обыск или что-то в этом роде?
— Стой, где стоишь, — велела Хулань, пропуская мимо ушей его вопрос.
Разумеется, Старк не послушался и пошел следом за ней.
Звук их шагов в пустой прихожей раздавался слишком громко. Когда они направились в гостиную, Хулань первой увидела страшную картину и инстинктивно отпрянула, наткнувшись спиной на Дэвида. Она резко повернулась и уткнулась лбом ему в грудь. В первое мгновение Дэвид расценил ее движение как выражение чувств, но затем Хулань посмотрела ему в лицо, и он увидел, как она побледнела.
— Пожалуйста, Дэвид, — пробормотала она дрожащим голосом, — спустись и позови Питера. — Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, прежде чем войти в гостиную. — Не ходи дальше.
Однако Дэвид снова не послушался и последовал прямо за ней. В отличие от пышного интерьера квартиры Гуан Хэнлая, гостиная Цао Хуа была обставлена в спартанском стиле: диван, журнальный столик, пара картин на стенах. Скудные декорации лишь усиливали эффект от ужасного зрелища, открывшегося глазам Хулань и Дэвида. Кровь забрызгала по дуге всю стену. Под этими алыми пятнами в луже крови на ковре сидел труп — видимо, сам Цао, как предположила Хулань. Голова у него была гротескно деформирована. Жертву ударили чем-то достаточно твердым, чтобы череп раскололся, как спелая дыня. Но убийца на этом не остановился: он прислонил тело к стене, повернув ему голову под невероятным углом, вытянув вперед ноги и чинно расположив руки по обеим сторонам тела ладонями вверх. После чего убийца вскрыл Цао от грудины до лобковой кости, вывалил наружу кишки и разложил их на полу в самом центре комнаты.
Все это Хулань успела заметить за долю секунды. Затем ей пришлось переключить внимание на Дэвида, который согнулся пополам, задыхаясь и бормоча что-то себе под нос.
— Дэвид, я же просила тебя не входить.
— Что за кошмар тут творится?!
— Дэвид! Давай выйдем
