Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов

Именно из-за постоянной русской угрозы булгары в XII в. вынуждены были поменять местоположение своей столицы и перенести ее из Булгара в Биляр835. Непомерно часто по историческим меркам русские князья грабили, уводили в плен и истребляли жителей этой богатой страны.

Мы слышали непредвзятые оценки дореволюционных русских историков, считавших русские войны в Поволжье «истребительными»836. Мы видели, что не булгарские правители, а русские князья брали с булгар дань, получая таким образом грабительскую ренту от эксплуатации торгового пути по Оке и Волге.

В 30–40-е гг. XIII в. по территории Волжской Булгарии тяжелым катком прокатилось монгольское завоевание. Булгария, как и Владимирская Русь, стала улусом Золотой Орды837, и все претензии, которые были к булгарам у владимиро-суздальской знати, отпали сами собой.

Лишнее звено в цепи чужих интересов

Теперь, после того, как была описана русская агрессия на Нижней Волге, мне остается сказать совсем немного.

Выше я не раз подчеркивал относительную военную слабость волжских булгар; да и сами они своим поведением показывали, что Русь для них слишком сильный соперник.

Однако давайте взглянем на некоторые интересные факты.

В 1223 г. на реке Калке состоялась крупнейшая битва между монголо-татарами, с одной стороны, и русскими и половецкими князьями, с другой. У монголов, по разным подсчетам, было от 30 до 50 тысяч человек, у русских и половцев – 100 тысяч, и они – русские и половцы – были разбиты. Одних только киевлян в этой мясорубке полегло до 10 тысяч человек.

Одержав крупную победу, монголы некоторое время разоряли кыпчакские степи, а затем повернули к Булгарии. Кочевники имели порядка 30 тысяч воинов, но булгарский правитель Ильгам-хан, обладая меньшими силами, разбил и уничтожил их войско.

Пусть временно, но эта победа освободила половецкую степь от власти завоевателей838. Она, как считают историки, более чем на десять лет задержала монгольское нашествие на Русь839.

Весной 1229 г. равночисленное монгольское войско в сопровождении покоренных народов снова двинулось на запад, и опять булгары смогли остановить его у своих восточных границ840.

Глядя на эти факты, казанский историк А.Х. Халиков сделал вывод о том, что у Булгарии имелась сильная армия841 и неплохое военное руководство. Победы над монголами, находившимися тогда в зените славы, наглядно убеждают, что известный татарский ученый мог быть прав.

Но как тогда объяснить слабость булгар на противоположном фронте – там, где они встречались с Русью?

На мой взгляд, объяснение здесь одно – булгары не желали большой войны с владимиро-суздальскими князьями, о чем я уже неоднократно высказывался. Без мира с русскими городами невозможно было торговать по Оке и ее притокам, а без торговли Булгария не могла существовать.

Русская же торговля, напротив, не слишком нуждалась в булгарском посредничестве. Объективно Булгария была лишним звеном на пути русского экспорта (в основном пушного) в прикаспийские страны.

В дальнейшем русские князья периодически доказывали правоту этого утверждения.

В XIV в. наиболее яркий пример относился к 1370 г., когда суздальско-нижегородский князь Дмитрий Константинович сверг булгарского царя Асана и посадил управлять Казанью русского ставленника842. В XV в. булгары продолжали терпеть русские набеги. Известно, например, как в 1431 г. некий князь Федор Пестрый разорил и «попленил» всю землю волжских булгар843.

В 1438 г. Волжская Булгария частично возродилась в составе Казанского царства. Вскоре и русские князья нашли в себе силы сбросить зависимость от Золотой Орды. После этого искусственно прерванный (но полностью незатухавший) конфликт между двумя странами возобновился. Его конечным итогом стала гибель Казанского царства в 1552 г., всего через 114 лет после начала его самостоятельного существования.

Если ретроспективно смотреть на булгарский вопрос в русской завоевательной политике (что мы, собственно, и делаем), то, с точки зрения взаимоотношений булгар с Русью, у них не было исторических шансов избежать давления Руси и остановить физический приход русских в Поволжье и Приуралье.

Глава XX

Покорение страны «Мордия»

Пока русские князья раз за разом третировали Волжскую Булгарию, территория между Владимирской Русью и устьем Камы оставалась вне их пристального внимания. Кардинальные изменения произошли в начале XIII в., когда славянская колонизация и русская экспансия единым фронтом двинулись осваивать земли древнего народа «морденс».

Страна с этим именем была известна готскому историку Иордану в VI в. нашей эры. В X в. о «Мордии» писал византийский император Константин Багрянородный844. За этими названиями скрывались мордовские племена «эрзи» и «мокши», обитавшие на обширном правобережье Оки и Волги с их притоками Сурой, Пьяной, Тёшей, Мокшей, Сатисом, Цной и Кудьмой.

До прихода великороссов мордва довольно плотно заселяла южную часть нынешней Нижегородской области с наибольшей концентрацией за реками Тёшей и Пьяной, где до сих пор преобладают мордовские географические названия845. На северо-востоке границы мордовского расселения достигали устья Оки.

На этих пространствах от Волги до Цны и развернулась цепь исторических событий, итогом которых стал переход мордовских земель во владение великоросского этноса.

Один из устойчивых мифов русского исторического сознания, поддерживаемый в том числе научной литературой, гласит, что русская колонизация мордовского правобережья Оки проводилась мирным путем. Это мнение настолько распространилось, что в него верит даже часть современной мордвы.

Однако весь массив исторических фактов, доступный исследованию, опровергает это явное заблуждение. Исторические документы и находки археологов позволяют с высокой степенью достоверности реконструировать отдельные вехи завоевания страны Мордия и одновременно показать методы русской военной экспансии, которая предшествовала земледельческой колонизации «подготовленных» земель.

Мордовские земли вызывают интерес

Первый тревожный звонок для мордвы прозвенел, когда на правый берег Оки стали переселяться остатки финно-язычной муромы, бежавшей с окского левобережья под натиском русской колонизации846.

Плотность населения Владимиро-Суздальского княжества в XII – начале XIII вв. постоянно росла. Есть данные о том, что левый берег Оки был буквально усеян русскими городками, теснившимися в километре друг от друга. Когда земельная плотность достигла критического предела, за муромой через реку начали переправляться первые русские колонисты.

Их более-менее заметное вкрапление в мордовскую среду обитания краеведы датируют началом XII века. Тогда же состоялись, видимо, и первые «неприязненные» столкновения русских переселенцев с мордвой847.

Во всяком случае, арзамасскому мещанину и краеведу-энтузиасту конца XIX в. Н.М. Щеголькову, предполагавшему подобный сценарий в своих исторических штудиях, такая формула аккультурации двух народов, как стычки и межэтническая вражда, не казалась выдумкой или искусственной натяжкой.

Русскую земледельческую и промысловую инфильтрацию на окраину Мордовии сопровождали редкие поначалу княжеские военные походы. Летописные известия не связывают их с поддержкой крестьян-колонистов, и понятно почему: на тот момент князья не были инициаторами славянской