Финал в Турине - Алексей Вячеславович Зубков
— Я сейчас не понял, ты меня превознести хотел или принизить.
— Я сказал правду и не единого оскорбительного слова.
Дон Убальдо покрутил в голове короткую речь зятя и не нашел, к чему прикопаться.
— Но фальшивое аббатство с азартными играми и шлюхами сильно за гранью. Дневная и ночная власть стригут баранов и давят волков, в процессе грешат сколько могут, но не идут прямо против Господа как… бесы какие-то или еретики, — Кокки перекрестился.
— Господь Всемогущий сам в состоянии покарать, если посчитает, что ему нанесено оскорбление, — ответил Убальдо, — По крайней мере, черных месс здесь не служат. Амвросий и Жерар — рукоположенные священники, это совершенно точно. И не забывай про законы гостеприимства. По нашу сторону закона они не менее священны, чем даже у дворян.
Кокки вздохнул.
— Господь покарает Жерара. Будь уверен. И не молнией с небес, а руками верящих в Него. Это только вопрос времени. Держись от Жерара подальше. Я завтра же забираю семью и сваливаю. Вопрос с Мартой я решу через де Круа. Жерар не станет спорить с рыцарем из-за бабы. Он молиться должен, чтобы Максимилиан де Круа не догадался, что аббатство фальшивое. Даже мне теперь неприятно здесь находиться, а для рыцаря это такое пятно на репутации, которое смывается только кровью.
— Не думал я, что ты такой святоша, — развел руками дон Убальдо, — Ты же сам в крови не по локоть и не по колено, а по горло.
— Когда Господь будет меня судить, он поставит на весы две большие бочки. И в одну нальет кровь тех, чью судьбу Он свершил моими руками, а в другую — кровь, которую я пролил, нарушив Его заветы. Первая будет намного тяжелее.
— Богословие не моя стихия.
— А по понятиям разводить — не моя.
— Ты хочешь пойти сначала к Жерару или к де Круа?
— Если бы я знал, где тут де Круа, я бы сначала пошел к нему.
— Тебя не смущает, что у Жерара полторы дюжины парней?
— Из них ни одного мастера меча. Один мой ученик за раз положил четырнадцать подобных и даже не вспотел. Меня больше смущает, что тут моя семья. Включая тебя и Гвидо. И я бы не хотел устроить резню с риском потерять кого-то из вас.
— Идем к Жерару. Говорить буду я. Ты и так слишком резкий, а еще разгоняешься. Не надо только за меч хвататься.
В столовой на первом этаже собралась почти вся банда. И Амвросий, и Ручка, которые жили в гостинице. Только одного мелкого воришку отправили дежурить на воротах. Праздник праздником, а порядок порядком. Повара приготовили скоромный ужин с мясом и специями, но котлы на внутренний двор принесли сами монахи.
Амвросий зачитал положенную перед едой молитву. Жерар сказал речь о важности легализации в Турине новой братии Сакра-ди-Сан-Мигеле.
— Начнем с того, что если у нас чего-то нет, то это не повод самим ерепениться и пытаться порешать вперед меня.
— Ты про баб? — сразу же спросили «рядовые».
— Особенно про баб. Слушай дальше, бабы будут. Во-первых, мы молодцы, что помогли братской обители Санта-Мария-ди-Карпиче и при этом не влипли ни в какую говенную историю. Сам аббат у нас в долгу, а перед викарием мы отметились, что мы в натуре настоящие монахи. Во-вторых, у нас новые бабы. На этой неделе будет служанка, с которой можно не церемониться.
Братва заметно обрадовалась.
— К концу недели наш друг дон Убальдо обещал привезти из Турина настоящую шлюху, которая и смазливая, и брать, и давать умеет.
— Ееее! А на четвертом этаже кто?
— А Рыжая кто такая?
— А красотка в гостинице?
Вот что за народ. Ничего не скрыть.
— Если у вас чего-то нет, — продолжил Жерар, — То это не потому, что меня прет вас щемить, а потому что я пока не придумал, как сделать, чтобы оно у нас было и нам за это ничего не было. Бабы у нас теперь есть. Бабы время от времени будут обновляться. Но не вздумайте к ним привязываться. Никто не должен знать, что у нас тут не совсем настоящее аббатство.
— Неужели мы и правда похожи на монахов? — спросил кто-то.
— За францисканцев уже сойдете, а чтобы вас принимали за бенедиктинцев, надо работать. Слушать меня, Амвросия, Николя и Ручку. Богатство с неба не падает. Нам всем придется работать и дальше. Дорога через перевалы очень богатая, и мы еще подломим пару рыцарских обозов, когда позолоченные брюшки поедут домой из Турина.
За баб и за добычу все радостно выпили.
— Мишель, как там наши дамы? — спросил Ручка.
— Я отнес дамам попить-поесть и положил порошок от Амвросия. Поэтому скоро будет можно, — ответил Мишель.
— Я скажу, когда, — добавил Амвросий.
— Какой хороший порошок! — сказал кто-то, — Вот прямо любой бабе в еду подмешать и она ноги раздвинет?
— Бабы устроены одинаково, но применять надо правильно, — ответил Амвросий, — Чтобы доза не меньше и не больше. Будет много — сблюет или обосрется. И торопиться нельзя. Надо дать время, чтобы порошок впитался.
— Ааа. Ну, наука-сила.
На пороге трапезной появились Антонио Кокки, дон Убальдо и навязавшийся с ними Гвидо.
— Отец Жерар, дело есть, — сказал дон Убальдо.
Жерар уже полдня после обнаружения золота чувствовал себя как на стуле с ножами, а когда на голову свалился рыцарь, еще больше нервничал. К вину почти не притрагивался, следил за Николя и двумя выбранными им подельниками. Сегодня весь день приходилось решать какие-то вопросы, ни один из которых нельзя было отложить. С зятем дона Убальдо он еще не разговаривал. Наверное, и этот привез какие-то опасные новости.
— Сидите, я поговорю, — сказал своим Жерар.
Вышел из-за стола и провел гостей к себе на второй этаж. Золото он уже прибрал. Под кровать, потому что больше некуда. Общак с доходами от грабежей держал Ручка, белый бюджет с пожертвованиями и профильными расходами вел он же, небольшие суммы на текущие расходы держал Амвросий.
В кабинет или в спальню не пошли. Остановились в гостиной. Окна и балкон выходили на север, во внутренний двор. Темновато. Жерар зажег свечи в подсвечниках, сесть не предложил.
— Полагаю, у вас дело срочное и не требующее долгого обсуждения, —
