Гестапо. Миф и реальность гитлеровской тайной полиции - Фрэнк Макдоноу

спорным юридическим манёвром, ещё больше затруднившим преследование нацистских военных преступников, стало внесение незначительной поправки в пункт 2 статьи 50 Уголовного кодекса ФРГ под названием «Вводный закон о правонарушениях 1968 года». 36 Согласно этому закону, если будет доказано, что человек участвовал в убийстве из-за явных низменных мотивов, таких как удовольствие от убийства, расовая ненависть или месть, он может быть обвинён. Однако в законе было установлено, что те, кого судьи считают «соучастниками» преступлений, должны быть наказаны более мягко при вынесении приговоров. Эта поправка, предположительно, не была направлена ​​против военных преступлений, но хитрые адвокаты военных преступников использовали её для прекращения или приостановления уголовного преследования. 20 мая 1969 года Федеральный суд ФРГ постановил, что в будущих судебных процессах по военным преступлениям для назначения максимальных наказаний необходимо будет доказать, что люди действовали из «личных мотивов убийства». В противном случае с ними следовало бы обращаться как с «сообщниками» того, кто отдавал им приказы.37

Учитывая растущие правовые ограничения на привлечение военных преступников к ответственности в Западной Германии, неудивительно, что самый сенсационный судебный процесс над главным нацистским военным преступником после 1948 года состоялся не в Западной или Восточной Германии, а в Израиле. 11 мая 1960 года группа из восьми агентов израильской секретной службы выследила и захватила нацистского гестаповского военного преступника номер один, всё ещё находившегося на свободе, Адольфа Эйхмана, проживавшего в доме в пригороде Буэнос-Айреса, Аргентина. Он был доставлен в Израиль, чтобы предстать перед судом.

Сенсационный судебный процесс над Адольфом Эйхманом начался в Иерусалиме 11 апреля 1961 года. Стенограмма процесса насчитывает 3500 страниц. Он был самым высокопоставленным административным чиновником гестапо, представшим перед судом со времен Нюрнбергского процесса. Его непосредственными руководителями были Генрих Мюллер, глава гестапо, и Генрих Гиммлер, шеф СС. Во время суда Эйхман утверждал, что он был всего лишь бюрократическим номером, выполняющим приказы. Процесс получил широкое освещение в СМИ. Судебный процесс транслировался по телевидению по всему миру. Всего показания дали 112 свидетелей, среди которых было множество людей, переживших Холокост. Эйхман производил впечатление самого «обычного» и довольно скучного администратора. Он говорил ровным, низким, монотонным голосом, без какой-либо интонации. Он отвечал на вопросы обвинения деловым тоном. Описывая свою домашнюю жизнь и работу в штаб-квартире гестапо, он производил впечатление солидного представителя среднего класса. Он даже приносил с собой на работу бутерброды на обед, любил играть дома по вечерам с детьми и с нетерпением ждал летних каникул с семьей.

Он не проявлял никакого агрессии. Это крайне озадачило телезрителей. Он открыто признал, что организовал депортацию евреев, но не чувствовал никакой личной ответственности за последствия этих действий. Он постоянно повторял, что настоящими преступниками были его начальники. Еврейская писательница Ханна Арендт выразительно охарактеризовала поведение Адольфа Эйхмана во время суда как «банальность зла». В приговоре, вынесенном 12 декабря 1961 года, он был признан виновным в организации депортации евреев и в ужасных условиях, в которых они находились на пути к забвению. Два дня спустя судья вынес смертный приговор.38 Он был повешен в полночь 31 мая 1962 года.

Процесс Эйхмана дал столь необходимый импульс небольшой группе западногерманских прокуроров, решивших привлечь нацистских военных преступников к ответственности. Это привело к Франкфуртскому процессу по делу «Освенцим», проходившему с 20 декабря 1963 года по 19 августа 1965 года. Это был самый громкий судебный процесс по делу о военных преступлениях, когда-либо проводившийся в Западной Германии. В общей сложности показания дали 359 свидетелей, в том числе 248 бывших узников Освенцима. Судебный процесс длился 183 дня и широко освещался в СМИ. Двадцати двум обвиняемым были предъявлены обвинения по западногерманскому законодательству в убийствах и других тяжких преступлениях, совершённых во время работы в печально известном концентрационном лагере Освенцим-Биркенау. Хотя там в разное время работали 7000 сотрудников СС, только 63 из них предстали перед судом после 1945 года.

Судебный процесс состоялся во многом благодаря упорной и смелой решимости радикального адвоката Фрица Бауэра, родившегося 16 июля 1903 года в еврейской семье. В Веймарский период Бауэр был активным членом социалистической СДПГ и практикующим адвокатом. В 1933 году он был арестован гестапо и отправлен в концлагерь Хойберг. После освобождения в 1935 году он отправился в изгнание в Данию и пережил Холокост. После войны он вернулся в Западную Германию и стал ведущим прокурором в земле Гессен, столицей которой является Франкфурт-на-Майне. Именно Бауэр обнаружил доказательства того, что Эйхман жил в Аргентине. Он оказал давление на власти Западной Германии, чтобы те приняли меры для его привлечения к ответственности. Когда он убедился, что этого не произойдет, он предоставил эту информацию израильской секретной службе Моссад, что непосредственно привело к аресту Эйхмана.

Решимость Бауэра выследить нацистских военных преступников сделала его противоречивой фигурой в юридических кругах Западной Германии, поскольку многие судьи и адвокаты были запятнаны своей связью с национал-социалистической системой уголовного правосудия. Одним из ключевых обвиняемых на процессе в Освенциме был печально известный офицер гестапо Вильгельм Богер. Вступив в нацистскую партию в 1929 году, в 1933 году он стал офицером политической полиции, а затем был переведен в гестапо. В 1936 году его обвинили в жестоком обращении с заключенными во время допросов, и он отбыл непродолжительный тюремный срок за свое поведение. Это не помешало его карьере. В 1937 году Богер был назначен комиссаром полиции в Крипо. В 1942 году он был направлен руководить «политическим отделом» в Освенциме от имени РСХА. Его главной задачей в лагере было ведение дел на политзаключенных и проведение допросов. Фрау Браун, свидетельница обвинения на суде, работала канцеляристкой в ​​конторе Богера в Освенциме. Она подробно описала его методы пыток:

Заключенного приводили на «допрос», раздевали догола и приковывали наручниками к метровой железной перекладине, свисавшей цепями с потолка… Охранник, стоявший сбоку, медленно отталкивал его – или её – по дуге, пока Богер задавал вопросы, сначала тихо, затем выкрикивая их или, по крайней мере, рыча. Каждый раз, когда заключенный разворачивался на перекладине, другой охранник, вооруженный ломом, бил жертву по ягодицам. По мере того, как взмахи продолжались, и кричащая жертва теряла сознание, затем приходила в себя, чтобы снова завыть, удары продолжались – пока перед глазами не оставалась лишь кровавая масса. Большинство погибали от этой пытки, кто раньше, кто позже; в конце концов, мешок с костями, содранной плотью и жиром проносили по разбитому бетонному полу и утаскивали прочь.39

Благодаря тщательному и упорному обвинению Бауэра удалось добиться шести пожизненных заключений, включая приговор Вильгельму Богеру, и максимальных сроков тюремного заключения, предусмотренных