Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев
Несмотря на плохую подготовку, численность изучаемых подразделений росла, в первую очередь в связи с быстрыми освобождениями обширных территорий. Действуя в строгом соответствии с нормативными документами, органы НКВД стремились максимально охватить занятые области сетью контролирующих структур. Например, если к 1 июня 1944 года в Белорусской ССР в истребительных батальонах состояло 3393 человека, то к 1 января 1945 года – 16 тысяч. Численный состав изучаемых подразделений, действующих в Западной Украине, к 1 января 1945 года достиг цифры в 23 906 человек, а через год в батальонах служило 29 727 человек[572]. Схожая картина наблюдалась и в случае с балтийскими республиками[573].
При этом качество данных частей оставалось невысоким. Так, в отчете, составленном по итогам проверки состояния истребительных батальонов Украинской ССР республиканскими партийными чиновниками в конце июля 1945 года, констатируется, что большинство батальонов состоят из плохо обученных бойцов, вооруженных оружием разного качества. Отмечается их неспособность вести долгий бой с сильным противником, коим считались группы националистов, особенно если говорить об Украинской повстанческой армии. При этом интенсивность боев в Западной Украине была очень высокой. Например, только в Станиславской области за период с января по май 1946 года истребительные батальоны участвовали в 40 боестолкновениях[574].
В ряде случаев набранные из местного населения части не оказывали сопротивления националистам, которые благодаря этому пополняли собственные запасы вооружения, что в обозначенный период было чрезвычайно важным для лишенной внешнего снабжения УПА. Слабая подготовка и недостаточная устойчивость батальонов серьезно ограничивали их функционал. Однако, несмотря на все изложенные выше недостатки, истребительные подразделения продолжали действовать на территории УССР вплоть до конца 40-х годов, являясь важным элементом, используемым для борьбы с националистическим подпольем, и прежде всего – с целью установления контроля над сельской местностью.
Так, органами НКВД фиксировались частые акты террора против семей военнослужащих, при нападениях противников советской власти на гарнизоны истребительных батальонов имели место расстрелы взятых в плен бойцов[575]. Это в том числе приводило к поляризации сторон, вовлечению в боевые действия большего числа людей на стороне СССР, следствием чего являлась общая эскалация насилия, выгодная государству, которое получало новые инструменты для пропаганды и привлечение сторонников из местных жителей, пострадавших от террора УПА и других группировок.
Показательно, что в Западной Украине в истребительные части, по данным командиров на местах, в основном вступали поляки и русские[576]. Это было связано с террором, развернутым УПА против лиц обозначенных национальностей. Получив возможность защитить себя, поляки, проживающие в Западной Украине, стали активно и, что достаточно характерно, добровольно вступать в истребительные батальоны. Скорее всего, мотивация этих людей прежде всего заключалась в самозащите себя и своих семей, которые неоднократно становились объектами целенаправленных нападений. Опора на национальные меньшинства позволяла советской власти отчасти переводить конфликт из плоскости противостояния между государством и подпольем в плоскость межнационального конфликта. Также она давала возможность вооружить мотивированных людей, готовых противостоять украинским националистам. Схожая ситуация наблюдалась и в белорусском Полесье, где в составе нескольких истребительных батальонов также имелись местные жители, идентифицирующие себя как поляки[577].
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что истребительные батальоны, формирование которых происходило в западных республиках СССР, и в частности в Западной Украине, оставались важным инструментом органов госбезопасности, решающим обширный круг задач. Среди них, помимо собственно участия в боевых операциях против националистического подполья и охраны населенных пунктов, выделяются также информационно-агентурные функции. Создание сети укомплектованных относительно лояльной частью местного населения подразделений, санкционированное на самом высоком уровне, позволяло советскому руководству более эффективно выявлять сторонников местных националистов, использовать террор с их стороны для привлечения новых гражданских людей на службу, формировать негативное отношение к своим противникам со стороны жителей населенных пунктов, что приводило к проблемам с обеспечением националистического подполья. При этом модели применения истребительных батальонов достаточно сильно отличались в зависимости от конкретной республики, на что в первую очередь влиял оказываемый уровень сопротивления, управленческие компетенции руководства НКВД и партии, различные методики формирования и комплектования батальонов.
В случае с Западной Украиной наблюдалась наиболее сложная ситуация в связи с высоким уровнем сопротивления и большим количеством дезертиров из истребительных подразделений. Последнее имело место прежде всего из-за желания максимально нарастить темпы формирования и численность батальонов, не проводя фактически никаких фильтрационных мероприятий. Низкой была и боевая ценность изучаемых частей, которые и не могли справиться с задачами по обороне населенных пунктов, несли серьезные потери, а проводимые операции зачастую были малоэффективны. Вместе с тем именно в случае с Западной Украиной в связи с серьезным противодействием советской власти наиболее ярко проявлялись иные, названные выше и не менее важные функции истребительных батальонов.
Особенности формирования и применения истребительных батальонов в Белоруссии
Территория Белорусской ССР уже в середине июля 1941 года была полностью оккупирована немецкими войсками. 28 июня был взят Минск, о падении которого Совинформбюро так никогда и не сообщило. В том числе эти трагические события первых дней войны стали причиной создания дивизий народного ополчения. Из-за стремительного продвижения вермахта летом 1941 года в западных районах Белоруссии не успели создать истребительные батальоны. Они были сформированы на востоке республики – в Гомеле, Витебске и Могилеве, в дальнейшем приняв участие в боях за данные города в июле 1941 года в составе местных полков народного ополчения[578].
Однако решения, принятые в самом начале войны, судя по всему, были положительно оценены руководством НКВД. Об этом, в частности, свидетельствует появление приказа № 1612—43 от 20 ноября 1943 года, которым народному комиссару внутренних дел БССР С.С. Бельченко предписывалось начать формирование на освобожденных территориях республики истребительных батальонов[579]. В его развитие сам Бельченко в своем циркуляре от 25 ноября 1943 года поставил задачи начальникам областных управлений НКВД[580]. Им предписывалось в кратчайший срок сформировать на освобожденных (на тот момент относительно небольших) территориях истребительные батальоны по штатам, указанным в приказе № 00804 и соответствующем постановлении СНК. В целом копируя базовый приказ в частях, касающихся способов комплектования и задач батальонов, нарком внутренних дел БССР особо указывает, что формируемые части должны «очищать районы от предательского и антисоветского элемента»[581]. Что естественно, в условиях военного положения и в связи с особенностями советской репрессивной политики под эту категорию могли попадать, по сути дела, любые
